28 октября исполнилось 100 лет со дня рождения народного художника СССР Владимира Александровича Игошева. Уроженец Башкирии, большую часть своей творческой жизни посвятивший народам Севера — хантам и манси — почти неизвестен у себя на родине. Известный и в то же время забытый… Чем объяснить такой феномен?
Мое изучение творчества художника Игошева началось более 10 лет назад. С одной единственной фотографии. В конце 90-х годов прошлого века на родине художника из-за аварийного состояния был закрыт богатейший историко-краеведческий музей. Все экспонаты пылились в кладовке районного Дома культуры. И продолжали бы там пылиться, если бы не энтузиасты-библиотекари. Именно они начали разбирать документы, чтобы сохранить для потомков. Во время беседы с заведующей библиотекой я увидела фотографию Игошева на столе и заинтересовалась его личностью. Информации о нем не было. Тогда я не могла даже предположить, что мои поиски, начавшиеся с этой фотографии, приведут меня в Уральский Государственный университет, на факультет искусствоведения, который я окончу с отличием. Более того, тема моих курсовых и дипломной работ была всегда одна — творчество Владимира Александровича Игошева. А после защиты дипломной работы по совету своего научного руководителя, кандидата философских наук, доцента кафедры истории искусств Уральского федерального университета Ольги Алексеевны Уроженко я опубликовала небольшое научное исследование «Неизвестные страницы творчества художника В.А. Игошева». В течение нескольких лет я открывала для себя Игошева — художника, солдата, поэта, писателя, человека. Это открытие сопровождалось удивительными знакомствами с его родственниками, друзьями, учениками, недругами, теми, кто знал его лично. Мне пришлось изучить много документов, статей, монографий, чтобы составить целостное представление о творчестве художника-земляка. Чем больше я погружалась в его творчество, тем больше возникало вопросов, причем не на все я нашла ответы.
Все мы родом из детства, как сказал классик. Детство Владимира Александровича Игошева прошло среди живописных пейзажей на севере Башкирии. Игошевский хутор располагался в лесу, на берегу небольшого озера, недалеко от деревни Першино. В 20-е годы прошлого века дед Владимира Александровича срубил дома троим сыновьям и основал хутор. Семьи занимались хлебопашеством и пчеловодством. Родители будущего художника, Александр Александрович и Ольга Филипповна, воспитывали четверых детей: Александру, Анну, Наталью, Владимира. В семье чтили традиции и обычаи, соблюдали религиозные праздники. Однажды на хутор приехал священник из села Аскино. Пока он читал молебен, маленький Володя достал уголек из печки и на обложке старого журнала нарисовал его портрет. Это был первый художественный опыт четырехлетнего мальчика. Священник портрет оценил, покачал головой и произнес незнакомое для ребенка слово « талант». С тех пор Володя не расставался с карандашом и бумагой. Это увлечение поддерживала сестра Нюра. Первую выставку своих работ маленький Володя устроил дома. Вместе со старшей сестрой Наташей они развесили в прихожей более десятка рисунков, выполненных цветными карандашами. Здесь были и перерисовки с картинок из журналов, и рисунки по памяти (лошади Воронко, Пеганко, заяц, двоюродный брат Ваня). Яркие детские впечатления о своей малой родине художник описал в своей книге «Глазами сердца». «Счастливейшим событием всегда было то, когда отец брал меня с собой, направляясь на Петровскую мельницу, а еще когда ехал на базар или на ярмарку в Аскино, вот уж где можно было наглядеться на разные разности. А сама дорога! Едем то лесом, то полем, по холмам, по оврагам, пока не выедем на большой тракт. Слева и справа от широкого тракта стоят шумящие листвой столетние дубы и березы, через лога и овраги проложены крепкие мосты. Еще не выехали на Белую гору, как впереди над дорогой показался купол церкви с блестящими на солнце крестами, а через минуту с горы уже видно почти все Аскино, его улицы и отдельные высокие тополя в палисадниках и светлую ленту реки. Далеко за село уходят поля, засеянные хлебами, слева их обрамляют высокие холмы белоснежными березами Петровского леса, а справа от речки поднимаются на высокую гору хвойные леса Вакутинского…. Аскино…как ты манило к себе мою детскую душу, сколько было в этом слове таинственного очарования, каким ты казалось большим, красивым и многолюдным».1 Разве это не пример словесного пейзажа? Позже, во время учебы в институте, эти впечатления детства воплотятся в картине « Село Аскино с Вакутинской горы» (1947 г.).
В 1930-е годы семья переехала в село Аскино, которое находилось в 7 километрах от хутора. Здесь Володя Игошев в 1936 году окончил школу-семилетку и поступил в Уфимское художественное училище. В своих воспоминаниях он очень тепло отзывался о своих преподавателях — Александре Эрастовиче Тюлькине и Иване Ивановиче Урядове. Оба — выпускники казанской школы. Тюлькин — ученик Фешина, прекрасный живописец. Именно он воспитал плеяду будущих известных художников в Башкирии. Урядов — прекрасный рисовальщик. Он всегда обращал внимание учеников на рисунок, приучал их работать с натуры, рисовать везде, где возможно. По его мнению, зарисовки всегда могут пригодиться в работе.
Много времени Владимир Александрович проводил в музее имени М.В. Нестерова. Его впечатляли картины старых мастеров. Он копировал работы, рисовал этюды. Особое благоговение он испытывал перед картинами М.В. Нестерова. В 1940 году Игошева призвали в армию. Служил в Прибалтике, в городе Двинске (Даугавпилсе). Здесь и застала его Великая Отечественная война. Во время отступления пришлось уничтожить все документы и оставить этюдник с красками. Рисовать в первые месяцы было некогда. Служил Владимир Александрович в орудийном расчете, разведке, политотделе. Воевал на Северо-Западном, Донском, Сталинградских фронтах. Позже, когда война сделалась привычным занятием, он стал рисовать портреты своих товарищей. Рисовал на чем придется: на обложках старых тетрадей, даже на промокашках. Дарил фронтовым товарищам. Таких портретов собралось более 60. Однажды в дивизию прибыла делегация из Башкирии с подарками для земляков. Именно с ними Владимир Александрович отправил все рисунки своему учителю Урядову. В 1943 году в Уфе состоялась первая персональная выставка молодого художника, где были представлены его фронтовые рисунки. Позже, в мирное время, эти рисунки послужат основой для картин «Защитникам Родины», «У колодца», «Прощальный взгляд».
В 1944 году Владимир Александрович был принят в члены Союза художников СССР. После тяжелого ранения был демобилизован и поступил в Московский художественный институт им В.И. Сурикова. Его учителями стали прославленные художники-портретисты Г.Г. Ряжский, К.М. Максимов, Д.К. Мочальский. Именно тогда у Игошева проявляется интерес к портретному жанру, не только к достоверности образа, но и передаче характера портретируемого. У художника формируется свой особенный почерк.
Изредка он старается приехать в отчий дом. В одну из своих поездок в родное село в 1948 году он написал иконы для Свято-Никольского храма. Долгое время о них ничего не было известно. Художник не афишировал свое занятие иконописью. Что же могло вдохновить его? Возможно, влияние его любимого художника М.В. Нестерова. А может, негласный обет, данный Богу во время войны. Возможно, просьба священника Аввакума, который служил в местном храме… Версий много. Атрибуция икон, устные и письменные свидетельства его родственников позволили установить авторство В.А. Игошева. Именно об иконах он вспоминал в своих последних письмах родным.2
С 1951 года начинается самостоятельная творческая жизнь художника. Он уезжает в Свердловск и преподает на кафедре архитектуры в УПИ. 17 лет жизни пробует себя в разных жанрах — пейзаже, натюрморте, пишет портреты горняков, металлургов, ученых. 1954 год стал переломным в творчестве художника.
Поездка на север Свердловской области положила начало главной в его жизни «северной темы». Впереди будут персональные выставки, поездки за рубеж. Но северная тема захватит художника на целых 40 лет. В одном из своих интервью журналу «Родина» В.А. Игошев объяснял, что привлекло его в суровых условиях Севера: «Поехал в Бурмантово, это на реке Лозьве, оттуда меня на оленях Степан Николаевич Куриков повез в стойбище. Сорок километров по кочкам таежным. И меня это так захватило, что я прожил в стойбище месяц. Нашел, наконец золотые россыпи. Лица! Характеры! Охотники, оленеводы…. А старухи! Их руки. Как из мореного дуба, только писать и писать! Меня поразили эти люди, одновременно бескомпромиссные и добрые. В таких суровых условиях тайги жить и выжить в те годы! А какие там дети… Они дети природы. Они охраняют все, что дала им природа. Они живут духом там, где родились. Я счастлив, что видел их и полюбил».3 Игошев был первым художником, кто пришел к манси. Он открыл нашей стране неизведанные ранее места, нетронутую цивилизацию. Его герои — обычные люди. Старики, старухи, младенцы. Ему пришлось изучать их национальный характер, быт, традиции. Поначалу к художнику отнеслись с недоверием и опаской. Называли Белым шаманом. А потом привыкли и полюбили. По образному выражению искусствоведов, Игошев стал летописцем народа манси.
В конце 1950-х годов у Игошева — взлет карьеры. Персональные, зональные, всероссийские выставки, зарубежные поездки. О нем пишут искусствоведы, критики. Он органично вписан в советскую эпоху. Огромную роль в становлении Игошева как живописца сыграло общение с известными уральскими художниками — А.Г. Вязниковым, А.Ф. Бураком, В.С. Зиновым, Б.А. Семеновым, искусствоведом Б.В. Павловским. Северные работы («Песня старого манси», «Воспоминания о Суеват-Пауле», «Озорница» и др. ) пользуются большим вниманием. Александра Шатских в своей статье сравнивает его с Полем Гогеном, который пришел на Таити. Она улавливает «этнографический романтизм» в его работах. По ее мнению, Игошев стал «придворным живописцем» своеобразного царственного рода с его очаровательными черноглазыми «инфантами» в малицах, с величественными аристократами из древних семей, облаченными в немыслимо искусные и красочные одежды».4 Другие оспаривают эти термины, и считают, что в работах художника проявляется самый настоящий русский реализм. Художник был удостоен самых высоких правительственных званий — заслуженный художник РСФСР (1961 г.), народный художник РСФСР (1965 г.) С 1968 года Владимир Александрович переезжает в Москву, где преподает в двух учебных заведениях: Московском государственном педагогическом институте, Московском архитектурном институте. Ему удается совмещать преподавательскую деятельность и поездки на Север. Его ученик, художник Л.Л. Милованов отмечает, что Владимиру Александровичу была присуща дисциплина. В суровых условиях Севера, он работал при температуре минус 40, и создавал свои неповторимые шедевры5. В конце 90-х годов прошлого века, когда в силу здоровья поездки стали редкими, Владимир Александрович больше внимания уделяет пейзажам и пишет книгу воспоминаний «Глазами сердца». В ней собраны рассказы, новеллы разных лет. Они убедительны, написаны простым понятным языком, ярко визуализировны. В рассказах о своем детстве художник использует приемы словесного пейзажа. Игошев эмоционально, ярко, красочно описывает людей, природу. В повествование вплетаются его собственные стихи.
Одних северных работ В.А. Игошева было бы достаточно, чтобы стать известным художником России. Но его творчество является многогранным. Игошева нельзя назвать автором одной темы. Он яркий и талантливый художник. Его творчество было высоко оценено государством. В 1991 году В.А. Игошеву было присвоено звание народного художника СССР. Подводя итоги многолетней творческой деятельности, оглядываясь на свой путь от фронтовика до народного художника СССР, Владимир Александрович писал: «Счастлив я и тем, что очень рано, с первых осознанных шагов своего творчества смог верно предугадать собственное призвание и вот уже шесть десятилетий шагаю по жизни с кистью и карандашом в руке. Знаю, что необъективен, но другой профессии, которая так бы согревала душу, учила бы смотреть на окружающий нас мир глазами сердца, пленяла бы повседневным открытием природной красоты, земных просторов, которая бы позволяла увековечить увиденное, передать его потомкам, кроме профессии художника, живописца, назвать и не могу»6.
К сожалению, на своей родине Владимир Александрович незаслуженно забыт. В 1961 году Владимир Александрович предлагал свои картины в дар родному селу Аскино с условием открытия в дальнейшем картинной галереи. Этими планами он делился в письме своему учителю, бывшему директору семилетней школы в селе Аскино Николаю Семеновичу Ярыжнову.7 Все эти планы остались в мечтах. Если бы они осуществились, его односельчане стали бы обладателями картин своего знаменитого земляка. Но местные власти проигнорировали это предложение.
28 октября 2001 года, к 80-летию Владимира Александровича Игошева, в городе Ханты-Мансийске, был открыт дом-музей художника. Именно здесь и хранятся его картины северного цикла. Искусствоведы дома-музея ставят своей задачей популяризировать его творчество: проводят выставки, издают каталоги, буклеты, продолжают поиск неизвестных ранее работ художника. А Югорская земля будет благодарна художнику, за то, что он навсегда оставил в памяти образ мансийского народа.
Фарида Хусниярова
Использованная литература
- «Делал дырочку в в рукавице, держал кисть и писал» / Беседа Л.Аннинского с В. А. Игошевым) // Родина. 2003. №8. С. 64-67.
- Игошев В.А. Глазами сердца / В. А. Игошев. М., 2000.
- Шатских А. Игошев пришел в Ханты- Мансийский округ, как Гоген на Таити // Россия. 1998. Февр. С. 92.
- Хусниярова Ф.А. Неизвестные страницы творчества художника В.А. Игошева. / Ф. А. Хусниярова. — Екатеринбург : Изд-во Урал. ун-та, 2021.
***
1 Игошев В.А. Глазами сердца. М., 2000. С. 74-76.
2 Хусниярова Ф.А.Неизвестные страницы творчества художника В.А.Игошева. Екатеринбург, издательство Уральского университета,2012. С. 45.
3 «Делал дырочку в в рукавице, держал кисть и писал» / Беседа Л.Аннинского с В.А.Игошевым) // Родина. 2003. №8. С. 64-67.
4 Шатских А.Игошев пришел в Ханты-Мансийский округ, как Гоген на Таити // Россия. 1998. Февр. С. 92.
5 Хусниярова Ф. А. Неизвестные страницы творчества художника В. А. Игошева. С. 64.
6 Игошев В. А. Глазами сердца. С. 7-8.
7 Хусниярова Ф. А. Неизвестные страницы творчества художника В. А. Игошева. С. 70-72.
