Оглавление
Мы с Александрой спустились от Ховера в низину, где уже шёл оживлённый диалог. Появившаяся девушка оказалась не мистическим явлением или галлюцинацией, а настоящим живым человеком. Она представилась Алёной, и разговор с ней дал простые и логичные ответы на всё, что казалось нам загадками.
Загадочная колея внедорожника, которая вела в один конец, принадлежала её УАЗу "Патриоту". Алёна ехала к фонтану из Великого Устюга, проделала от Лодейки тот же самый путь, что и мы - и застряла в болоте ещё через пару километров. Она поведала, что эти два километра дорога идёт совершенно нормальная и вполне проезжаемая - а вот потом неожиданно и резко начинается болотина, доступная только серьёзно подготовленному внедорожнику на больших колёсах. Собственно, именно такой аппарат в тот день туда уже заехал - и сломался вскоре после начала плохой дороги. Трое мужиков, составлявших экипаж того подготовленного УАЗа, отправились пешком в Лодейку (видимо, довольно давно: их-то мы тоже не встретили). Алёна же, тоже не сумев выбраться самостоятельно, пошла за помощью в ближайшую деревню, которую нашла на карте. Ходила она с собакой (следы которой мы приняли за волчьи), но деревня оказалась нежилой и вообще существующей только на карте. Насколько я понял, отворотка к этой бывшей деревне находится там, где грейдер переходит в гать. Судя по всему, когда мы там проезжали, Алёна как раз ходила по этому ответвлению дороги (где убедилась, что деревни больше нет). Поэтому мы её и не увидели.
Ясность была внесена во все терзавшие нас вопрос - даже в вопрос, нужно ли ехать дальше. Решили, что Саше переезжать через низину не стоит: всё равно больше двух километров мы бы не проехали, а нелифтованный Хавал вполне мог себе что-нибудь оторвать в этом овражке (а оставаясь на той стороне, он мог выдернуть стропой Ховер, если бы я застрял на обратном пути). Но надо было как-то выручать Алёну, которая огорошила нас, спокойно сообщив, что вместе с ней приехали её муж, мама - и двое маленьких детей! Впрочем, поскольку болотистая местность началась неожиданно и УАЗ "Патриот" застрял сразу, была вполне реальная возможность выдернуть его Ховером при помощи динамической стропы, оставаясь на твёрдой поверхности. Оставлять в болоте семейство с детьми было никак нельзя, поэтому я освободил переднее пассажирское кресло Ховера от наваленных туда вещей и усадил на него Алёну. Задние сидения уже были разложены в спальное положение - но Саша с женой сказали, что пару километров они осилят пройти пешком. И мы с Алёной поехали в сторону её "Патриота".
После низины был короткий колеистый участок, где я сосредоточился, чтобы не свалиться в колею. А потом пошла, действительно, твёрдая и ровная дорога. Я расслабился и сразу подумал: как-то я поспешно уехал от своих товарищей. Они сказали, что при желании могут пройти пару километров пешком - но мы не договорились чётко, что встречаемся у застрявшего УАЗа "Патриота". Да и вдруг они заблудятся, не по той дороге пойдут? Хотел было вызвать Сашу по рации - но вспомнил, что обе рации разрядились ещё в момент подъезда к овражку...
Алёна же продолжала рассказывать разные интересные вещи. Выяснилось, что она - самая главная любительница езды по пересечённой местности в их семье. Алёна регулярно выезжает в примечательные места в окрестностях Великого Устюга, и обычно это заканчивается застреванием "Патриота", после чего она идёт искать трактор, а её муж остаётся копать и пытаться вызволить машину, при этом злясь и ругаясь. Так получилось и в этот раз.
- Мы ехали, ехали, всё было хорошо, а потом сразу провалились и застряли, - спокойно повествовала Алёна. - Я попробовала назад выехать, но не получилось, потому что там угорчик.
Я сначала подумал: "Какой угорчик? В нашей полосе же так не говорят!" И только в следующее мгновение осознал: от Островского мы проехали около 500 километров, забрались за 60-ую параллель северной широты, проехали Великий Устюг (который считается родиной Деда Мороза), находимся на левом берегу Сухоны, здесь кругом тайга и болота, растёт брусника в больших количествах, и даже реки здесь выглядят не так, как в привычной средней полосе. Мы приехали на Север - и нечего было удивляться тому, что здесь говорят по-северному!
Два километра по лесам и полянам, казавшиеся бесконечными, подошли к логическому завершению. На обочине дороги показалась небольшая палатка, рядом с ней стояла женщина. Мы остановились, я поздоровался. Из палатки высунулись двое маленьких детей и тоже жизнерадостно прокричали: "Здравствуйте!" А чуть дальше по дороге виднелся застрявший "Патриот" и силуэт мужчины с лопатой рядом с ним. В этом месте (N60°36.887′ E45°31.946′) дорога резко становилась недоступной для слабо подготовленных внедорожников. Трек нашего пути от Лодейки до этой критической точки можно посмотреть тут: https://gpsloglabs.com/share/3b09e0854eea0487450cf8876c55693d92635040/
Супруг Алёны, к тому моменту уже сильно уставший и перепачкавшийся в болотной жиже, представился Евгением. Мы договорились, что я разверну Ховер и попробую подъехать задним ходом к "Патриоту", чтобы выдернуть его из болота динамической стропой, которую я размотал сразу же.
Аккуратно развернувшись, я начал пятиться задом к УАЗу. Сложность была в том, что нужно было одновременно и не свалиться в колею посреди дороги (её к тому моменту прорыли уже достаточно глубокую), и не съехать с дороги в болото. Я ехал задним ходом практически вслепую, мне очень не хватало штурмана. Недаром в таких ситуациях люди, сами имеющие опыт езды за рулём по бездорожью, тут же приходят на помощь и начинают подсказывать, как крутить рулём и вообще как ехать. Я же сначала едва не свалился в болотистый кювет. Выехал оттуда передом, снова поехал назад, стал объезжать упавшее на дорогу дерево - и свалился передними колёсами в ту самую колею, где благополучно застрял...
Как раз в этот момент подошли Саша с женой. Мы все переключились со спасения из грязевого плена УАЗа на спасение Ховера. Я ещё больше стравил шины, уменьшив давление до 0,7 атмосферы (это можно было себе позволить, поскольку на брюхе Ховер не сидел). Выяснилось, что автомобиль, хотя и не осиливает выбраться из колеи, немного двигается вперёд-назад. Я сначала отъехал вперёд, что дало возможность подложить какую-то деревяшку сзади от правого переднего колеса, сидевшего всех глубже. Потом по этой деревяшке двинулся чуть назад - и вторую деревяшку положили уже спереди, чтобы я по ней выезжал из колеи. Саша и Женя навалились на Ховер сзади, готовясь толкать. Сев за руль, я посмотрел через окно назад и уточнил:
- Вы же понимаете, что сейчас я буду выезжать - и вы с ног до головы покроетесь грязью?
- Давай, газуй! - хором сказали оба. - Разве до того сейчас?!
И я надавил на акселератор так, как если бы от этого зависела моя жизнь - поскольку перспектива ситуации, в которой уже две машины застряли в болоте на ночь глядя, вселяла в душу леденящий ужас. Ховер натужно, но всё-таки выбрался из колеи. В процессе я раскрутил двигатель до пяти тысяч оборотов в минуту. По каким-то неведомым причинам после выезда на твёрдую поверхность двигатель некоторое время барахлил, пытаясь заглохнуть на холостых оборотах. Снова сердце сжали ледяные когти страха: неисправный автомобиль посреди леса, в 20 километрах от последней жилой деревни - это ещё хуже, чем застрявший! Однако через полминуты всё устаканилось, мотор ровно заработал на холостых.
Снова ехать назад в эту колею совсем не хотелось: я изрядно размесил дорогу, углубил колею - и второй раз мог бы уже и не выбраться.
Пошли все вместе к "Патриоту" - оценивать тяжесть ситуации. В отличие от Ховера, он сидел довольно глубоко. Если бы мы в тот момент ненадолго остановились, собрали мысли в узду и начали рассуждать хладнокровно - план дальнейших действий стал бы более или менее ясен. Когда машина не едва-едва застряла, а засажена плотно и глубоко - есть два эффективных средства спасения: вытягивание электролебёдкой достаточной мощности и выдёргивание другой машиной при помощи динамической стропы. К сожалению, ни на одном из наших автомобилей не была установлена лебёдка. А другая машина присутствовала в лице Ховера, стропа тоже была в наличии. Правда, её длины не хватало, чтобы дёрнуть Ховером с безопасного расстояния. На решение именно этой проблемы, по-хорошему, и следовало направить наши умы.
Но об этом хорошо говорить постфактум. В тот момент мы все были полны страха, волнений, сомнений, нервного возбуждения, адреналина - и рассуждать хладнокровно как-то не получалось. Если бы была ещё пара строп - мы могли бы соединить их шаклами и выдернуть "Патриот" точно так же, как выдёргивали Ховер под Бабьей горой. Но других строп не было, в "Патриоте" вообще присутствовал только короткий и не такой толстый стальной трос. Я пожалел, что оставил в деревне стальной трос толщиной 8 миллиметров и длиной 30 метров. Наверно, можно было бы его использовать в качестве удлинителя.
Вообще-то в тот момент единственная реальная возможность успешно вытащить УАЗ из болотины заключалась в том, чтобы достать все мало-мальски крепкие тросы (включая динамическую стропу), соединить их между собой шаклами и ещё раз попробовать дёрнуть "Патриот" Ховером - либо не съезжая с твёрдой поверхности, либо проскочив эту глубокую колею с разгона. Причём делать это надо было быстро, поскольку солнце уже зашло за горизонт. Саша предложил сначала приподнять "Патриот" хайджеком, подложить под колёса деревяшки и попробовать ему выехать самостоятельно. Я малодушно обрадовался такому предложению, потому что было очень страшно, едва вырвавшись из плена колеи, сразу снова туда ехать. Снял с багажника хайджек и площадку для него, и мы приступили к подниманию.
Пока поднимали и подкладывали брёвна, наступили сумерки - и тут уже было неразумно соваться на Ховере в колею (снова моё малодушие!). Мы продолжили упражнения с хайджеком, лифтмейтом и лопатами. В принципе, заднюю часть "Патриота" мы подняли довольно высоко, фактически освободив её из грязи. Я, несмотря на напряжённость ситуации, время от времени делал в темноте фото. Александра потом сказала, что ей в тот момент показалось, будто Женя был готов уже поколотить меня за это!
Освободить из болота передний мост не получалось: сзади был фаркоп, за который мы подняли заднюю часть достаточно высоко - а спереди ничего аналогичного не было. Тогда возникла идея вытянуть "Патриот" назад ручной лебёдкой. Я снял её с багажника, мы зацепили корозащитную стропу за дерево - и начали тянуть. Когда трос натянулся, Саша предложил Жене сесть за руль и попробовать тронуться задним ходом. Я тянул лебёдкой, Женя потихоньку полз назад, а Саша толкал. Мне показалось, что сдвинуть УАЗ удалось максимум на 5-10 сантиметров (как это обычно и бывает при использовании ручной лебёдки). Саша же потом рассказал, что "Патриот" отъехал назад на добрый метр. Двигатель у УАЗа был дизельный, и Саша восхитился, как хорошо он вёл себя в такой ситуации: вытягивал машину из грязевого плена по сантиметру, вращая колёса на околонулевой скорости - но, тем не менее, обеспечивая приличный крутящий момент.
Однако в какой-то момент дальнейшее продвижение "Патриота" застопорилось. Мы решили перецепить лебёдку к другому дереву - и обнаружили, что её заклинило: произошёл перехлёст витков троса... К тому моменту уже совсем стемнело (было около одиннадцати вечера), а мы все сильно устали и проголодались. Решили, что спасение УАЗа нужно приостановить до утра. Это стало первым разочарованием в нашем путешествии, первой несбывшейся надеждой: я изначально очень хотел лихо подъехать к "Патриоту", делая мужественное лицо, и непринуждённо, как опытный джипер, одним рывком стропы выдернуть его на твёрдую поверхность.
Вообще-то нам троим ситуация, в которую попал экипаж "Патриота", казалась почти критической: застряли посреди леса, в 20 километрах от ближайшей деревни, с почти неработающей сотовой связью, с двумя маленькими детьми... Мы между собой обсуждали:
- Ну, если совсем всё плохо будет и мы не сможем с утра им помочь - они же могут бросить машину, дойти пешком до фонтана, а там на лодках переправиться на правый берег, к жилой деревне, к цивилизации. И доехать до дома на каком-нибудь общественном транспорте.
Однако Алёна с мужем и не думали унывать! Они разожгли мангал, собрались жарить шашлыки - и пригласили нас остаться, поучаствовать в трапезе. Щёлкнула сначала одна открываемая банка пива, затем вторая... Мы от приглашения вежливо отказались, обменялись с Алёной и Женей телефонами - и поехали на Ховере к Хавалу втроём: Александр сел на переднее пассажирское кресло, а его супруга расположилась по-турецки сзади на спальном месте. Так и добрались до оврага.
Страх перед бездорожьем к тому моменту уже накопился достаточно большой. Мы даже подумали: надо ли переезжать овраг в темноте - или лучше отложить до утра, потому что в светлое время суток меньше риска застрять. Я всё-таки его переехал. Ховер и Хавал воссоединились. Мы разложили стол и сообразили скорый ужин из быстрорастворимой лапши. За ужином нас одолевали комары - я даже пожалел, что среди нас троих не нашлось ни одного курильщика. А ещё мы услышали доносившуюся с той стороны, где застрял "Патриот", музыку! Вот откуда она могла взяться? Неужели Женя с Алёной завели? Но музыка была еле слышной: она играла на значительно большем расстоянии, чем пара километров. Мы снова подумали: не наступила ли у нас коллективная галлюцинация? Воистину, эта местность хранила неисчерпаемый запас загадок!
Наскоро поужинав, мы в первом часу ночи легли спать прямо в машинах. Договорились, что как следует выспимся - а наутро вернёмся к УАЗу и будем при свете дня решать, как его вызволить из грязи. В случае успешного вызволения мы могли бы всей компанией сходить к фонтану пешком: до него оставалось 4-5 километров. Но мы также договорились, что если с утра пойдёт дождь - тут уже нужно будет думать о собственном спасении: быстро собирать вещи и уезжать в сторону Лодейки. Потому что "Патриот" мы бы в этом случае не вытащили, а вот сами засесть могли запросто - даже по пути в Лодейку.
* * *
В половине четвёртого утра Саша звуковым сигналом разбудил всех. По машинам вовсю барабанил довольно сильный дождь, который начался в три часа ночи. Мы бросились быстренько собирать все свои вещи и готовиться улепётывать из этого гиблого места.
Александра спросила:
- А куда мы поедем? До Лодейки?
- Какая Лодейка?! - ответил ей муж. - Скорее всего, мы сейчас застрянем в ближайшей луже через полкилометра!
Тронулись. По поводу тех двух луж на гати я тоже опасался, но мы их проскочили совершенно безболезненно. Казалось, можно вздохнуть спокойно - но не совсем. Мы съехали с гати на грейдер и увидели, что часовой дождь его неплохо размочил.
Вечером предыдущего дня мы ехали по довольно ровному краешку грейдера: могли себе это позволить, потому что было сухо. Теперь же такая езда грозила сползанием в кювет. Нужно было ехать по самой середине, где местами были довольно глубокие колеи. В одном месте я проехал, а Саша сел на брюхо.
Я вернулся к нему задним ходом, опасаясь тоже застрять. Но лифтованный Ховер в этой колее чувствовал себя нормально, шаркая по земле только редуктором заднего моста.
Динамическая стропа была под рукой, и ею я легко выдернул Хавал. Подумал: "Эх, вот бы так же вчера вытащить из грязи УАЗ!"
В ходе дальнейшего пути наши нервы продолжали оставаться натянутыми, как гитарные струны: дождь не прекращался, с каждой минутой размывая дорогу. В то же время и дорога становилась всё лучше. Меня пугала эта низина, которая находилась уже ближе к Верхней Ёрге: ещё по пути туда в ней было довольно скользко. Однако и её оба наших внедорожника на стравленных шинах проехали легко и без проблем.
Грейдер стал совсем ровным, и вскоре мы достигли Верхней Ёрги. Остановились, вышли из машин. Саша крепко пожал мне руку со словами:
- Да-а, это было сильно!
Эти 11 километров от низины с овражком до моста через Верхнюю Ёргу мы ехали ровно час. С одной стороны, ничего страшного в этой дороге не было: даже после дождя она оставалась вполне посильной для наших автомобилей. Адреналин создавало лишь наше собственное нервное напряжение: доедем или застрянем? С другой стороны, сделав какое-нибудь неверное действие, мы бы и правда могли застрять на этой скользкой глинистой дороге (а то и сползти в кювет). Так что нервное напряжение было оправданным.
Когда я только купил Ховер и совершал свои первые внедорожные опыты (ещё на шоссейных шинах и на штатном давлении), мне всегда было обидно, что полевые и лесные дороги обычно чётко делятся на два типа: сухие и ровные, по которым может проехать вообще любая легковушка - и непросыхающие, болотистые, с огромными тракторными колеями, где Ховер мгновенно застрянет. Тогда хотелось приключений, испытаний, какой-то езды по бездорожью, нового опыта. Сейчас мне хочется совершенно другого - просто доехать до интересного места. Если бы мы доехали от Лодейки до фонтана, ни разу не включив полный привод - я бы был только рад. Однако в этот раз я получил именно то, чего не хватало в первые годы владения внедорожником: 11 километров езды по дороге, где пузотёрка точно не проедет - а вот на немного подготовленном Ховере проехать можно.
Во время февральского путешествия вдоль Онеги и побережья Белого моря мы иногда не успевали выспаться, но мои товарищи тогда воспринимали это как неизбежную, но не слишком серьёзную проблему: ну, легли спать только в полночь - вставать-то всё равно нужно в шесть часов утра (в крайнем случае, в половине седьмого). Я допускал, что у Саши и его супруги отношение к этому вопросу примерно такое же. А у меня (после доезда до твёрдой поверхности и снижения концентрации адреналина в крови) желание упасть и заснуть было непреодолимым. Поэтому я аккуратно предложил:
- Давайте остановимся здесь и доспим своё. Отсюда мы уже точно доедем до Лодейки. А сейчас куда-то ехать смысла нет: идёт дождь, пять часов утра.
- Конечно, конечно, нужно выспаться! Мы так и рассчитывали, что доедем до твёрдой поверхности - и ляжем спать, - ответили мои товарищи.
Съехали с дороги и расположились на продолжение ночлега.
Нужно было ещё как-то выручать Алёну и её семейство. Но в тот момент совершенно не было сил даже думать об этом. Мы улеглись и быстро провалились в сон.
P.S. Пост в Инстаграме, посвящённый второй части нашего путешествия, снова появился раньше, чем это подробное повествование:
