Сергей Павлович Елисеев
(Из истории истребительной авиации)
Симфония – гармоническое соединение, сочетание чего-нибудь. Для победы в воздушном бою летчики-истребители должны обладать мастерством, хорошей летно-тактической подготовкой, летать на хорошем самолете, оснащенном эффективным оружием. На практике чего-то всегда не хватало. Но симфония в момент каждой воздушной победы достигалась, ее поиски были нелегкими.
Летчик-ас Александр Иванович Покрышкин (6.03.1913 – 13.11.1985) воевал с первого дня войны. В начале 1943 г. он переучился на американский истребитель Bell P-39 Airacobra. При переучивании хотя и учитывалась особенность «кобры» срываться в штопор, однако без жертв не обошлось. Об этом Покрышкин писал: «Перед отлетом на фронт штурман полка выполнял сложный пилотаж на малой высоте. Самолет неожиданно сорвался в штопор. Высоты для выхода не хватило, и «аэрокобра» врезалась в землю. (…) Эта катастрофа подтвердила мнение американских летчиков о самолете, они боялись «аэрокобры» и неохотно летали на ней».
Начав воевать на P-39, Покрышкин сразу обнаружил недостатки в ее вооружении. Летчик писал: «Первые бои показали, что мощную пушку (калибра 37 мм) мы использовали плохо. Часто возвращались с неизрасходованным пушечным боекомплектом. Главная причина – неудобное расположение кнопки спуска. Она была сверху ручки управления самолетом. (…) Управление всем оружием необходимо было переделывать, выводя спуск пушки на гашетку пулеметов».
Покрышкин стал просить доработать самолет. Инженер воспротивился: «По инструкции этого делать нельзя». Покрышкин сказал: «Мой дорогой инженер, летчики ведут бой, а не конструктор. Переделайте немедленно на моем самолете, а затем на истребителях нашей эскадрильи».
Доработка была выполнена. Об испытании ее Покрышкин пишет: «С близкой дистанции ударил по Ме-109 из всего оружия. Он сразу же вспыхнул. «Мессершмитты» заметались. Некоторые полезли вверх, но там по ним нанесла удар пара Речкалова и сбила вторую машину. (…) Ведущего «мессершмитта», прижатого сверху облачностью, взял на вертикальную линию прицела с большим упреждением и пропустил через трассу огня. «Мессер» завалился на крыло и пошел к земле. Оставшаяся тройка быстро нырнула в облака и скрылась. Чувствовалось, что огонь всего оружия при точном прицеливании себя оправдывает. Очень удобно было стрелять, имея одну общую для пушки и пулеметов гашетку».
Так сложность пилотирования «аэрокобры» компенсировалась пушкой и крупнокалиберными пулеметами с доработкой Покрышкина. «Трио» заиграло великолепно!
Летая на «аэрокобре», А. И. Покрышкин с весны 1943 года сбил 48 самолетов. Для сохранения высокой скорости полета во время патрулирования Покрышкин никогда не летал по прямой, его истребитель двигался волнообразно. Всего Покрышкин лично сбил 59 самолетов и 6 – в группе.
Между тем авиаконструкторская мысль не дремала. С завода, где готовились выпускать серией истребители Ла-5, прислали две новые машины – так называемые «облегченные» ЛаГГ3. Покрышкин на «аэрокобре» и летчик другого полка Сапожников на «спитфайре» провели с этими самолетами учебные поединки. В результате «аэрокобра» Покрышкина дважды «сбила» новинку, а «спитфайр» Сапожникова один бой выиграл, второй свел вничью. Покрышкин прокомментировал: «Мне потом не раз приходилось слышать отзывы и самому летать на ЛаГГ-3 и Ла-5. В боях они показали себя неплохо. По многим качествам Ла-5 превосходил лучшие гитлеровские машины. Но многое значила подготовка летчика. Можно проиграть схватку и на хорошей технике».
Слова «многое значила подготовка летчика» подтверждает лучший советский летчик-истребитель начала Великой Отечественной войны, дважды Герой Советского Союза Борис Феоктистович Сафонов (28.08.1915 – 30.05.1942). Вторую Звезду он получить не успел – погиб.
К середине сентября 1941 г. Б. Ф. Сафонов лично сбил 17 истребителей и бомбардировщиков противника на устаревшем И-16. В мае 1942 года он был первым из советских асов, имевший, по данным командования Северного флота, 25 личных побед и 14 – в группе. Заметим, что подготовку Сафонов в качестве летчика проходил в аэроклубе Осоавиахима. Инструктором у него была В. С. Гризодубова.
В тактике Сафонова есть общее с тактикой Покрышкина. Он тоже никогда не летал по прямой, его самолет, маневрируя, то уходил вниз, то взмывал вверх.
Осенью 1941 года англичане стали поставлять нам свои истребители. Они продемонстрировали в Советском Заполярье боевую работу своих «харрикейнов», переучили на них наших летчиков и отбыли на свои фронты.
Борис Феоктистович Сафонов первым, в течение одного дня, переучился на «харрикейн». За это и многочисленные победы англичане назвали Б. Ф. Сафонова «великим летчиком своего времени». Ведь он сбил больше самолетов, чем все авиакрыло англичан с октября по декабрь 1941 года!
Сафонов постоянно совершенствовал вооружение самолетов, на которых летал. Так, не слишком большой боезапас И-16 он вместе с техниками перебирал, заменяя трассирующие патроны на бронебойные, объясняя это тем, что привык стрелять с близкого расстояния и наверняка и трассы для прицеливания ему не нужны. По инициативе Сафонова на «харрикейны» поставили два крупнокалиберных пулемета, две пушки «ШВАК» и направляющие для РС-82.
В марте 1942 года Сафонов стал командиром авиаполка, на вооружении которого стояли устаревшие истребители Р-40 и Р-40Е «Киттихаук». Советские летчики называли «киттихауки» из-за частых отказов двигателей «чудом безмоторной авиации».
30 мая 1942 года подполковник Б. Ф. Сафонов совершил свой роковой боевой вылет на прикрытие конвоя, из которого не вернулся.
Приводятся версии: атака истребителя, огонь «юнкерса» и отказ двигателя. «Киттихаук» имел двигатель «Эллисон» без турбонаддува, и поэтому этот мотор терял мощность на высоте больше 4500 м. Кроме того, подшипники «эллисонов» заливались серебряным сплавом, которые при форсированных режимах разрушались.
Причина гибели летчика до сих пор не выяснена. Весь конвой слышал по радио, как Сафонов сообщил: «Сбил одного!»… «Сбил второго!» Спустя несколько минут: «Подбил третьего!» И почти сразу же: «Мотор...» Всем отчетливо было видно, как самолет Сафонова упал в море в точке 69°51′ с. ш. 34°42′ в. д. Конвой из-за нераспорядительности английского командира мер к спасению не принял…
В контексте темы нельзя не затронуть опыт французских летчиков из эскадрильи «Нормандия», впоследствии – полка «Нормандия-Неман», которые, прибыв в СССР, сразу выбрали наш Як-1, как близкий по пилотированию к французскому MS406. Они не хотели летать на самолетах союзников, французам нравились самолеты Яковлева за легкость в управлении и большой диапазон скоростей. Однако, не успев навоеваться на Як-1, некоторые захотели переучиться на Ла-5. Только осознав, что по боевым возможностям Як-1 и Ла-5 равноценны, французы решили на «лавочкины» не переходить. Вскоре они получили самолеты Як-9Т с 37-мм пушкой, а потом и Як-3, который вызвал в «Нормандии-Неман» восторг своей маневренностью, небольшой массой и вооружением. Самолет как бы соответствовал французскому темпераменту.
Однако невозмутимый А. И. Покрышкин в том же 1944 году говорил о Як-3 конструктору А. С. Яковлеву не очень приятные слова: «Хороший самолет для борьбы с истребителями. Но против бомбардировщиков требуется более мощное вооружение, минимум две-три пушки».
Французские летчики в 1945 году улетели на родину на подаренных им Як-3. Во Франции провели воздушные «бои» между Як-3 и истребителями союзников. В итоге «сбитых» «мустангов» и «спитфайров» было значительно больше, чем «уничтоженных» «яков». На фронте же летчики полка одержали на «яках» 273 победы.
В заключение заметим, что на 1 мая 1945 года истребительная авиация наших ВВС на всех фронтах насчитывала 6 355 истребителей Як-1, Як-7, Як-9, Як-3, Ла-5, Ла-7. К ним следует добавить 935 американских и английских – примерно 13 % от общего числа самолетов истребительной авиации.
