-Мать, мы полдничать сегодня будем, али я с голоду нынче замру? От что ты сидишь, как бабка старая, очки на нос натянула, да спицами своими стукашь, ажно глядеть тошно. Знал бы, что ты в старости в бабку превратишься, сроду бы не женился на тебе.
-А и не женился бы, так вековухой не осталась бы, за Кольку бы пошла, можа и жила бы попуте, а не как с тобой, шутом гороховым, всю жисть маюсь. А я ить бабка и есть, внучат уж трое. Кажному носочки ить связать надо. Да и у тебя уж все прошлогодние прохудились, тоже обновить надобно, кости-то твои стары греть зимой надо. Я -бабка, а ты, стало быть, дед. А все кавото молодишься, дурачишься.
-Ай, да ну тебя, старуха. Ты в окно-то глянь, красота-то какая! Да брось ты свои нитки, айда, что покажу!
-Ох, дед, да куды ты меня волокёшь-то! Дай хоть тужурку накину, а то продует. Да тише ты, оглашенный! Ну и что ты меня сюды приволок? Что я тут не видала, на улке-то?
-Насть, ты глянь кругом-то! Погляди, погляди ладом. Да не хмурься ты, никуды твоя вязалка не убежит от тебя. Ты глянь, березки-то каки! От ить красота, и руками так не сделашь!
-От правду люди говорят, чем старее, тем дурнее. Ты каку таку красоту-то тут углядел? Мороз с утра был, да инеем деревца покрыл, вот и вся красота. Уж сколь лет любуемся, не нагляделся ишшо?
-Эх, бабка ты и есть бабка. Мороз-то мороз, я об том и без тебя знаю. А ить красиво как, глаз не отвесть. Березки сами белые, веточки тоненьки, гибкие, морозец припустил, и нарядились они, словно невесты. А ёлки? Ёлки-то, Насть,? Словно шали пуховы на плечи набросили, да стоят, ветки оттопырили, мол, гляньте, каки мы статные, да ладные. Красиво же.
-Красиво, не красиво, кака уж теперь разница, один шут помирать скоро. Айда обедать, а то с голоду совсем замрёшь.
***
-Наськ, ну почто опять суп вечерошный? Я бы картохи жареной откушал...
-Не модничай мне тута, ешь, что дают.
-А я вот давеча передачу смотрел, так тама профессор сказывал, что еду надобно кажный раз свежу готовить, а то там эти, как их тама, етиху их мать? Бактерии заводятся, вот! Говорят, что от этих бактерий и помереть можно.
-Я вот ложкой в лоб тебе сейчас тресну, и поглядим, от чего ты помрешь быстрее. Ишь ты, грамотный какой! Всю жизнь щи вчерашни лопал, не помёр, а тут, вы погляньте -ка него! Я от тоже намедни передачу глядела, так тама женчина, така умна тоже, в очках, статная такая, тоже сказывала, что картоха- чистый яд, а жарена- так и вовсе, убивица. В ей этот, хо-лес-те-рин, во. Убиват наповал, в два счета.
***
Дед Андрей склонился над чашкой с супом и молча хлебал варево, изредка исподлобья поглядывая на Настасью. В глазах его, невероятно чистых, и неожиданно для его возраста ярко- голубых плясали озорные чёртики, а на старых, морщинистых щеках ясно проступали ямочки от широкой дедовой улыбки. Бабка вяло помешивала содержимое тарелки ложкой и с тоской смотрела в окно. Неожиданно дед крякнул, покраснел, и повалился с табуретки. Глаза его были закрыты, щеки надуты так, что вместо глаз остались одни только щелки. Приземлившись на пол, дед раскинул руки в стороны, голова его повернулась на бок, да так и замерла, в странной, неестественной и неудобной позе.
-Дед! Деед, ты чегой-то? Андрюша, чего это ты удумал, на полу валяться? Вставай сейчас же, пол-то холодный, застудишься! - дед никак не реагировал на слова, и все так же лежал на холодном полу. Бабка, подскочив со своего места, споткнулась о табурет, сильно зашибла ногу, схватилась за ушибленную конечность, попутно опрокинув чашку с нетронутым супом. Припадая на ногу, подхватила подол халата и кинулась к лежащему деду.
-Андрюша! Дед, а дед! Ну что это ты удумал-то, а? Что разлёгся? Вставай, Андрюша. Дышишь-ли, али помер? Ты это, дед, не дуркуй, открывай глазоньки-то, а ? Как жа я без тебя тута остануся, ой, горе-то како! Помер, однакось! Да и шут с им, с ядом-то, что в картохе живет. Всю жисть лопали, не помёрли, а теперича чего страшиться? Открывай глазоньки, дед, будет тебе картоха жарена. Одинокая слезинка скатилась по бабкиному лицу и упав на пухлую дедову щёку заскользила вниз, к старческой шее с надутыми венами. Не выдержав щекотки, дед, как был, лежа, смачно чихнул, открыл глаза и сквозь смех спросил:
-Правда картохи нажаришь али брешешь? Мне оживать теперича али дальше помирать?
Бабка от неожиданности села рядом с дедом и заплакала.
-От что ты за человек-то такой, а? Ить все у тебя через задне место. Даже помереть нормально не можешь, все шутишь! Дурак ты старый! Я ить поверила, что ты помирашь-то. Табуретку свалила, ногу зашибла, пока к тебе бежала, суп, и тот разлила! А ну, щас жа бери тряпку, да вытирай пол-то. Набедокурил сам, так сам и исправляй.
Дед, со смехом взял половую тряпку и стал неловко вазёкать ей по полу.
-Нет, ну ты поглянь-ка на него! Что ты смеёшься? Я тебя спрашиваю- что ты смеёшься, как блаженный? Тебе лет-то уж сколь, а все шуточки одни на уме, от ить шельмец старый! уйди с глаз моих, чтоб я тебя сегодня не видела. Куды ты пошел? Плесни воды в ведро да мой ладом пол-то. Нет, ты поглянь, что удумал, дурак старый. Ты ить меня чуть до приступа сердечного не довел. С тебя уж песок сыплется, а все одно хиханьки да хаханьки. Я ить чуть взаправду с тобой рядом не улеглася!
-Ну что ты, мать? Обиделась что-ли? Ну не серчай, я ить это так, для настроения шуткую-то. Ты не гляди, что морда-то вся в морщинах, главное ить не морда. Душа-то, душа у меня ишшо ого-го, молодая совсем. В душе-то я совсем ишшо парнишка, как с утра глазья открою- и чую, что будто бы мне опять шишнадцать.
-Шишнадцать! Где твои шишнадцать лет? Толи были, толи нет. Дед, от я ить сроду не верила, когда мамка моя, покойница, всю жизнь приговаривала, что старики- они как дети малые, таки же дурные да неугомонные. А ить правду мать -то сказывала, ты к старости совсем дурной стал, что Ванька- дурачок!
-Но-но, ты, бабка, говори, да не заговаривайся! Почто это я дурной-то?
-А толи не дурной? То в ворох с сеном зароешься, да выскакивашь, словно чёрт из табакерки, то на лисапеде внуковом по деревне гонзаш!
-Так это, мать, коли я играться перестану, так совсем зачахну. я ить говорю, ты не гляди на морду-то, душа-то ишшо вон кака молодая!
-Да ну тебя, дурак старый! Надевай тужурку, айда красоту твою глядеть, покуда не оттеплило, да не растаяла вся. А то ить и правда, вдруг да не доведется больше поглядеть, ты ить меня в могилу скоро сведешь.
На крыльце, под белыми, пушистыми от снега ветвями берёзы обнявшись стояли дед и бабка. Как в старые времена, когда Настя и Андрей были еще молодыми. Невероятно чистые и не по стариковски яркие глаза деда Андрея излучали счастье, и в них по прежнему плясали озорные бесинки. Баба Настя улыбалась одними уголками губ, и только весёлые морщинки у глаз показывали, что и она по настоящему счастлива.
-Бабка, а правду ли пошла бы за Кольку взамуж?
-А и пошла бы! Можа и жила бы спокойно.
-А и была бы нынче старая, толстая и вредная, с таким-то занудой.
-Это почто это?
-А пото это!-с этими словами дед, протянув руку к пушистой березовой ветке с силой дернул её вниз, и весь снег посыпался на бабку, припорошив непокрытую голову, лицо, и попал за пазуху. Это ить я тебя всю жисть в теле держу, со мной ить не скучно, жиреть некогда, а Колька- что Колька! Зануда и есть, вот каво бы вы с им на пенсии делали? Ели бы, да спали, и померли уж давно от этого твоего хо-лес-те-ри-на!
-Да етить твою за ногу! Вот как огрею тебя сейчас костылем, так будешь знать-то!
Дед, словно молодой, отпрыгнул от бабки на безопасное расстояние, подбоченился, и запел, приплясывая:
-На себя дед не похожий,
Стал уже совсем плохой,
Мне бы бабу помоложе,
Стал бы я совсем другой!
-Тьфу на тебя, от дурак ить, как есть дурак! Ишь, чего удумал! Помоложе! Зря я чтоли с тобой всю жисть маюсь, чтобы под старость лет молодухе отдать? Ну что стоишь, айда чай пить, отогреваться будем.
Нет сегодня в моем рассказе никакой морали, за исключением наверное того, что старики- они и правда, как дети. Ссорятся, мирятся, обижаются, шутят, в общем, ведут себя совсем неподобающим образом. Нам же, их детям и внукам кажется, что в эти моменты выглядят они глупо, и вроде возраст у них, должны быть солидными и серьезными, а они все шутят да дурачатся. А и пусть шутят, играют, дурачатся. Если от этого у них поднимается настроение и забывается возраст- так ничего плохого в этом и нет.
С вами как всегда, Язва Алтайская.
Пишите в комментариях, были ли в вашем окружении смешные выходки ваших бабушек и дедушек?
Ну и если понравился рассказ- ставьте лайк и подписывайтесь на мой канал.
А тут есть еще интересные истории.
