(Продолжение статьи)
Итак, американское общество 30-х годов требует хлеба и зрелищ, именно тогда возникла повальная эстетика жизни как шоу. Взгляды американцев весьма эклектичны – процветает Ку-клукс-клан, как реакция на внедрение инородного, однако, в качестве робин гудов мифологизируются «прирожденные убийцы 30-годов» Бонни и Клайд, убивающие всех подряд.
Легенды, как и положено, создаются на стыке эпох – Америка неповоротливым кораблем продолжат свой ход по старой траектории – но обывательское сознание уже подготовлено к тому, что бы романтизировать стильную барышню с пистолетом и томиком своих стихов, а так же ее брутального возлюбленного, который по некоторым источникам был на самом деле гомосексуалистом. Вскоре толпа оплакивает смерть Бонни и Клайда, к неудовольствию продешевивших полицейских, продававших билеты в морг, где можно было посмотреть на убитых, за доллар.
Одна эстетика в кино и в музыке царит в Европе и Америке - белые - утонченный страдающий молодой человек или лилейная девушка, уставшие от гнета жизни (идеологический наряд О. Уайльда публика нацепила около двадцати лет спустя после его смерти); и – зажигательный, взрывной цветной, впрочем, тогда они мало брались в расчет.
Великолепный Нет Кинг Кол с лицом похотливой лягушки еще не поет с вкрадчивой разнузданностью проникновенные баллады о любви, в джазе среди мужчин больше привычно «причесанных» вокалистов, с полуакадемической манерой пения под вкус обычных слушателей.
Ангелоподобные актрисы, воспитанные в пуританской обстановке и хорошо послужившие отвлекающим средством от последствий войны и кризиса, скрывают свои многократные разводы – осколки старого мира уже не собрать, прекрасные певцы-хлыщи из ниоткуда браво поют в каждом синима свои то гротескно надрывные, то безудержно развлекательные песни; негров, с 20-х годов серьезно влияющих на культурную жизнь, на эстетические перемены, не везде пускают в приличные заведения - до шестидесятых годов они не вправе садиться в автобусе на места для белых.
Хорошим и ярким компромиссом между двумя мирами можно назвать греко-ливанца Эла Бойли – одного из самых популярных представителей свинга в 20-е 30 годы. Пожалуй, куда сентиментальнее, чем Поль Робсон и Луис Армстронг - как это и положено певцам из белой среды, остающимся верными традициям исполнения классических романсов, но при этом заимствующим для своего творчества непривычные для широкой публики особенности новой негритянской музыки джаз, только-только вышедшей из подполья. То, что белые называли свингом, и к чему относилось презрительно большинство черных музыкантов, фактически, было первой эстрадой, и без этих сентиментальных псевдоджазовых песен не произошло бы популярной музыки в том виде, в каком мы привыкли видеть, свинг – прадедушка поп и r-n-b.
Веселоликий, импульсивный, с тонким лицом Эл Бойли под стать своей эпохе: несмотря на трудности меняющегося внешнего мира, любовную катастрофу (невеста в первую брачную ночь обнаружена в постели с другим) - браво вскакивает на рояль, и беспечным голосом поет грустные песни.
В Америке отстроили мосты и дороги, за волнениями новой войны канула в ничто экспрессивно-нежная эпоха, погиб от разрыва парашютной бомбы веселый милый Эл, а вещественным доказательством прошедшего (смотри! жили же!) остался тенор, уговаривающий что любовь – сладчайшая вещь; что не нужно фотографии, потому, что лицо милой и так запечатлено в памяти трепетного возлюбленного.
