В ожидании переливания эритроцитов Юльке, её наблюдали врачи. И хотя ей были назначены поддерживающие препараты, после инцидента из предыдущей главы, она постоянно казалась мне бледненькой, я немного паниковала.
Пару-тройку раз я вызывала старшую смены, и мы принимали решение о подключении кислорода на некоторое время. Нашему врачу эта самодеятельность сильно не нравилась, она не считала необходимым поддержку кислородом, посеревшую Юлю она ни разу не видела, и считала меня просто паникершей (процентов на 50 она была права). Также она была права в том, что использование кислорода в том случае, когда в этом нет необходимости - не оправдано, так как в дальнейшем отражается на активно формирующемся организме не лучшим образом.
Все это, в конце концов, привело к тихой конфронтации, а впоследствии вылилось в то, что произошло в день переливания.
Процедура была запланирована на вечернее время, наша врач была на сутках, казалось, все было под контролем))).
Но, как это обычно бывает, все пошло не так. Юля в этот день чувствовала себя не важно, реально была очень бледная, и все время роняла сатурацию. Старшая смены, пришлепав в очередной раз на пиканье аппаратуры, предложила дать Юле кислород, так как она явно не справлялась. Я согласилась. Мы подключили кислород, и стали ждать врача на осмотр перед переливанием.
Вскоре она подошла. Когда она увидела подключенный кислород, прежде всегда спокойная и предельно вежливая, вспылила. Выслушав "показания" старшей смены, пробурчала что-то про мамашу, у которой не все в порядке с головой, отключила кислород, осмотрела малышку, дала последние указания перед переливанием, и ушла, даже не взглянув в мою сторону. Обиделась, что не выполняют её прямых указаний.
Я все проглотила. Главное - мои детки, главное - сделать все возможное для их здоровья.
Переливание прошло хорошо, врач молча приходила, контролировала.
Свистопляска началась спустя несколько часов после процедуры. Юля тяжело дышала, была очень горячей, температура поднялась до 38 градусов. Я вызвала старшую, она пошла к врачу. Врач никак не отреагировала (она же обиделась, и ни со старшей смены, ни со мной не разговаривала), никаких указаний по этому поводу не дала. Видимо, это было допустимой побочкой, но можно же было осмотреть ребёнка и озвучить это!
Я смотрела на дочку, которая, периодически всхлипывая, тяжело дышала, и начала реветь сама - от бессилия, от того, что врачу наплевать на моего ребёнка из-за личных амбиций, от того, что я ничего не могу с этим поделать.
Позвонил муж, узнать, как дела, я все рассказала, он начал названивать на пост, чтобы хоть как-то повлиять на ситуацию. В конце концов, старшая смены, ещё раз сходив к врачу и снова вернувшись ни с чем, приняла решение дать жаропонижающее. У старших смен есть определённые права по принятию некоторых решений без указаний врача, это касается и кислорода, и температуры. Через 20 минут жар немного спал, Юлька уснула, а я пошла на пост сказать большое материнское спасибо. Слава Богу, была именно эта смена, старшая в этой смене была очень отзывчивым и добрым человеком, неравнодушным по жизни. Мы ещё немного посплетничали, я вернулась в палату, поцеловала спящих деток, и легла подремать до следующего кормления.
Кошмарный день закончился.
Дальше будет веселее: как нас в палате стало шестеро, неравная борьба с галлюцинациями от хронического недосыпа, мечты о доме и наши такие смешные и любимые малыши. Оставайтесь с нами)))
Продолжение по ссылке:
Глава 7. Как у нас появились соседи, и как мы вместе боролись с галлюцинациями
А начало истории здесь:
Глава 1. Мы родились!
