Ко Дню русского языка аналитики Яндекса изучили слова, которые используют жители только некоторых регионов страны. Для этого проанализировали публикации и комментарии пользователей Яндекс.Дзена, а потом вместе с лингвистами из Института русского языка им. Виноградова отобрали самые интересные слова и дали им определения.
Например, из слов, характерных для Ставропольского края, в список попали реган, бомбовский, блукать, додельник и пырхаться.
"Местные слова, как лесные птицы, держатся все прочнее в самых далеких, самых глухих уголках страны", - говорил русский советский писатель, лингвист и филолог, публицист, военный корреспондент Лев Успенский.
Да, было время, когда народный язык, его местные говоры резко отделялись друг от друга и не менялись веками: ведь жители разных частей страны - тверяки, псковичи, вологжане, куряне и ставропольцы - почти никогда не встречались и даже не слышали друг друга. Теперь с развитием железных дорог, авиации, радио и телевидения всей сильней стираются языковые границы. Но некоторые местные особенности языка все еще держатся. И многие языковеды спешат хоть напоследок собрать, запечатлеть, изучить эти вымирающие диалекты. Но не из них ли вырос и весь наш язык? И нужны они науке, нужны ли они нам? Об этом несколько лет назад редактор ГТРК "Ставрополье" Вера Писаренко беседовала с председателем Ставропольского отделения Союза журналистов России, патриотом ставропольской земли Иваном Михайловичем Зубенко. Почти 20 лет он возглавлял краевую журналистскую организацию. Он родился в 1936 году в селе Шведино Петровского района. Ушел из жизни Иван Михайлович в феврале 2009 года.
Вспомним это интервью.
- Иван Михайлович, народный язык, его местные говоры, областные диалекты и наречия. В окружающей языковой среде это явление нередкое, хотя и идет на убыль. Возникают сомнения в уместности употребления подобных слов, поскольку они находятся как бы за пределами литературной речи. Как вы считаете, допустимо ли школьнику в классе, студенту в аудитории, журналисту в газете или на радио употреблять такие слова?
3убенко: Я скажу так, школьник, если в классе рассказывает, скажем, правило, он должен говорить, конечно, на литературном языке. Строгость журналиста, его языка безусловна. Авторская речь - да. Но когда он начинает создавать образ героя, то здесь, конечно же, уместны характерные какие-то интонации, слова. Иначе это будет пресно, стерильно и неинтересно, даже бедно. Любое слово - это понятие, синонимы - это разные стороны понятий. Чем больше таких слов, понятий, тем богаче язык и красивей герой.
Николай Гоголь когда-то говорил: "Дивлюсь я богатству русского языка, что ни слово, то подарок, а иное название дороже самой вещи". Вот я, скажем, когда бываю в своем родном селе, здесь забывается речь, а там слова сами, как травка прорастают: кичка, рэмствуе. Например, "маштачток", это только я у Даля нашел это слово. Забытое слово. Оказывается, маленький мужичок, однако подвижный, какой-то кузнечик, попрыгунчик. И вот такие рубинчики своеобразные, они украшают героя, прежде всего.
Когда я работал над книгой, а мои герои именно так говорят, я повез рукопись в издательство "Молодая гвардия". Главный редактор журнала мне сказал: "Вы знаете, у вас много вот этих слов, вот это все непонятно, вы сделайте, чтобы это было проще". А я ему сказал, что не допущу, чтобы мой мужик, на голове которого картуз или кепка-шестиклинка, чтобы он носил шляпу. Это уже будет не мужик. То есть, конечно, содержательность, цветистость, она делает сочным и вкусным любое произведение. Возьмите, например, 30-е годы, все к стандарту шло, и язык тоже обстругивали, делали его нормативным. И под эту машину попал и Шолохов. Мы знаем, какой это мастер языка, какие пласты он поднял народного говора, и вот он вынужден был эти диалектизмы убирать, со слезами, с кровью в сердце, так требовали. А когда он переиздавал "Тихий Дон", он вернулся к той редакции, к тому варианту, каким он был задуман тогда.
- Иван Михайлович, в каждом крае, районе, области есть свои местные гово-ры, есть свои слова. И нельзя не учитывать то, что жители сотен других населенных пунктов, не могут знать то или иного слова. Если о них знают в Пскове, то в недоумении перед ними встанут допустим, рязанцы или ставропольцы.
Зубенко: Тут, как и всякая крайность, конечно, мешает. Тут нужно умеренность и аккуратность соблюсти. Безусловно, в контексте должно быть слово, выражение, фраза, а затем синоним. И уж если какое-то совсем слово непонятное, но там сноски спасают, потрудиться надо. Не надо бояться этих слов, что их не знают, не надо упрощать. Надо пласт языка как можно больше привлекать, от этого только выиграет и само произведение, и сам читатель, если он не ленив. А если ему надо эсперанто - изучай, три тысячи слов и крути.
- Можно и нужно ли такие слова заносить в словари литературной речи? Ведь мы иногда просто слышим этот язык, а ни книг, ни газет, ни документов нет, допустим, на орловско-курском, на швединском наречиях?
3УБЕНКО: Когда была солидная издательская база и были возможности, были и словари местных говоров, словари диалектов. Сейчас они не издаются, потому что нет экономических возможностей. Но, я думаю, настанет такая пора. Не надо отказываться от этого, пусть больше будет цветов, как говорится самых ярких, пусть больше будет запахов, каждое слово, скажу я вам, действительно это понятие, и не надо этого бояться. Я помню как моя сестра, разговаривая с работником военкомата, докладывала, сколько и каких военнообязанных есть. Она докладывала на швединском наречии, а он ее упрекал: "Ты на каком языке говоришь?" Она отвечает: "Та шош я вынувата, чи я ци слова прыдумала?".
Действительно, надо уважать любое слово. Но место, где его определить, это уже дело автора. Я считаю, журналист, или кто работает со словом профессионально, тем он бережнее относится к слову, диалекту и т. д. Тут, конечно, вопрос очень непростой, но ни в коем случае нельзя преднамеренно заниматься стерилизацией языка.
- Овладение литературным, нормативным языком идет через школу, а учителя сельских школ, провинциальных городов, иногда тоже употребляют местный говор, диалект, и это, безусловно, накладывает определенный отпечаток на произношение школьника, а при детской цепкой памяти и запоминается потом надолго. Потом очень трудно от этого избавиться.
3УБЕНКО: Проблема в нашей школе сейчас состоит в том, что русский язык преподается только на уроках русского языка и литературы. Историк, биолог, преподаватели других предметов, не заостряют внимания и не требуют соблюдения норм русского языка. Вот внучка решила задачу: "17 прибавить 20 будет 37". Вот как она написала, так там две ошибка. А у нее стоит 5. Я спрашиваю: "За что же тебе пятерка, ты сделала две ошибки". "Дедушка, это нас не спрашивают, это нам не надо. Это математика, я посчитала правильно и все". Значит, и ребенок убежден, что это так и должно быть.
- Отличает, например, жителей нашего края и произношение южного "г". Зачастую слышишь это и у политиков, и даже у некоторых преподавателей.
ЗУБЕНКО:В произношении южного "г" и взрывного "г" много, конечно, дискуссий. Зачеркнуть целые славянские языки, на "г", безусловно, это дискриминация. Но богатство языка надо осваивать. И, правильно, если учитель не заметит, или, скажем, не проявит дисциплины в языке, а тем более, если сам это произносит, то мы получим тот результат, который имеем. Надо как можно больше постигать пласты языка, это потом время разберется, как сам по интуиции чувствуешь, если это сработает, тем и пользуйся.
Но вот такие диалекты, это как подлесок, как трава зеленая, буйная, по сравнению с деревьями (высокие фразы, образы, метафоры). Но надо, как говорят писатели, любить не только большие деревья, а и этот подлесочек, и эту травку, потому что они тоже дают кислород. Читайте, обогащайтесь. Пусть будет побольше кислорода, не косите травку. Живой голос, он же интересный, если он сама непосредственность, натура. А искусственно, пусть даже это красиво, но это искусственно.
- Иван Михайлович, я знаю, что вы очень любите рассказывать о своих земляках. И когда приезжаете на свою малую родину, говорите на одном с ними языке.
3УБЕНКО: Я люблю собеседника интересного, и его произношения. Был такой Федор Васильевич, был безграмотный, да многие тогда были безграмотные мужички, но уверенности в них было много. Каждое воскресенье в селе саман делали, строительство шло. Я помню, пришли мужики, лопатами орудуют, яму выкопали. Дискуссия пошла: "Стикэ ж самана из цэй ямы можно взять". Один говорит 1700, другой 2000-2400, а Федор Васильевич ходил-ходил, пыхтел-пыхтел своей цигаркой и говорит: "Слухайтэ, хлопцы, чого вы тут горло дэрэтэ. Слухайтэ мэнэ. Та с цея ямы будэ саману две тысячи пятьсот, а то и все две с половиной". Вот эти перлы, вот эти мужички, вот эти землячки, они во мне живут, не теми правильными словами, а вот такими несуразностями, но запоминаются.
КОРР: Конечно, чтобы язык наших книг, газет не стал серией загадок, право на введение таких слов в общерусский языке пусть будет предоставлено крупным мастерам слова - писателям. Они знают ему меру и будут это делать лишь там и тогда, где такое слово обогатит, а не затемнит и не засорит язык. А опасностей засорения русского языка очень много. Но отнюдь не диалектизмами. Хуже обстоит дело с другим слоем "языкового мусора". Но это тема уже для другого разговора.
