Есть места, наделенные особой энергетикой. Проведешь там даже несколько часов и почувствуешь, что стал светлее. Уходит тревога – следствие повседневности, следствие заботы.
В таких местах вдруг пропадают желания и обязанности: хочу, хочу, хочу, надо, надо, надо. Становится радостно на душе, потому что она делается свободной.
Я испытывал подобное ощущение несколько раз. И видел на примере других людей.
Знакомый начальник цеха одного из производств. Ему 70 лет. У него есть «каталог» таких сильных мест в нашей стране. И на Урале тоже, где мы живем. Далеко от дома и недалеко. Некоторые такие места он открыл сам. На собственной шкуре.
С молодых лет во время отпуска – туда. Вместе с семьей. Или с друзьями: по-разному.
Об этих поездках он рассказывает занимательно. Слушаешь, и хочется слушать еще и еще. И от фотографий даже легче делается.
Он выглядит моложе своих лет. На лице нет угрюмства, столь свойственного людям зрелого возраста. В фигуре нет скукоженности, в речи – ворчливости. Широко открытые глаза, в которых играет радость жизни.
Мне нравится в нем легкость натуры. И искренность. И неспособность обидеть другого человека.
На этом же производстве работает другой начальник другого цеха. Ему тоже семьдесят. Вернее, работал. Но об этом позже.
У него иной взгляд на жизнь и на самого себя. Главное «энергетическое» место – его цех. Он всю жизнь ему посвятил. Пожертвовал этому цеху молодость, здоровье, выходные, жизнь.
У него напряженное выражение лица, короткие, резкие, я бы сказал, нервные движения.
Работа – это не только восемь часов. Это еще и утро, когда собираешься. Особенно женщины. Завтрак, когда ты в уме уже не дома. Затем дорога. Сама работа. Иногда люди задерживаются. Дорога домой. И дома иногда переживания, связанные с работой. Вот и получается – жизнь. Для другого места не остается.
Смотрю на этих мужиков. «Дети разных народов», как пелось в советской песне. Помню, мне рассказывали, второй начальник заболел – сердечный приступ – ни ногой, ни рукой пошевелить. Жена вызвала докторов. Его на носилки, а он кричит, что ему завтра надо быть в цехе, потому что «молодые дураки» что-то там испортят.
А первый научился видеть радость. Понимать ее. Ощущать ее. Это чувство просто так не дается. Особенно если у человека нет опыта. Как радоваться, когда ты не привык? Ты же умеешь только сосредоточенно работать!
И еще: мы много говорили о переключении с одного на другое. Например, с работы - на иные сферы, которые не менее важны для человека. Закрыл дверь на работе, и переключился.
Учимся читать и писать. Нас учат работать. Но мы не умеем переходить из одной сферы в другую. Придаем излишнее значение работе, забывая, что жизнь многогранна и широка.
Когда мужчинам исполнилось по семьдесят лет, производство сменило собственника. Акционерами стали какие-то иностранцы. Сейчас это называется совместными предприятиями. Появились молодые и энергичные менеджеры. Старую советскую гвардию – прямолинейную и фанатичную, пнули под одно место.
Первый перекрестился двумя руками от счастья. Он, конечно, работал «лишние» десять лет. Потому что дальние поездки требуют денег. Но ушел легко: на руках кандалов не стало.
А у второго приступ. Отнялась левая половина тела. Приступ потому, что работы лишили.
Мне еще сказали, что от прежнего производства ничего не осталось. Бульдозером все снесли. Явились новые современные летящие помещения, новый дизайн. Новое оборудование, новая продукция. Новые работники. Всё новое.
А старое осталось только на фотографиях. Только на них тяжело смотреть: очень они мрачные.
