Крепостное право, как и всякая разновидность отсутствия личной свободы у не совершивших никакого правонарушения людей, ужасно. Но в оценке прошлого следует всегда иметь в виду исторический контекст.
И как раз крепостное право даёт возможность многое осознать.
Прежде всего, следует помнить, что до него существовала другая, куда более брутальная форма личной несвободы - рабство. Во многих странах - да, в общем-то, везде - они до некоторого момента вообще сосуществовали. С точки зрения современной экономики, если относительно крепостного права ещё могут быть какие-то вопросы, то уж рабство точно должно быть вопиюще неэффективной системой хозяйствования. Но надо учитывать нюансы: ведь даже в очевидно достаточно развитых США первой половины XIX века оно вполне работало!
Так вот для того, чтобы рабство было эффективным, нужно сочетание двух факторов:
вид деятельности рабов должен быть очень простым, чтобы надсмотрщик мог достаточно эффективно пресекать саботаж;
именно рабочая сила должна быть лимитирующим фактором в производстве.
Земледелие на том уровне, которое практиковалось в Древнем Риме - и в США XIX века - было делом простым. При этом плотность населения в регионе была, не считая крупнейших городов, очень низкой. Поэтому "правили бал" те, кто владели трудовым ресурсом - важнейшим для производства ключевого вида продукции. То есть - рабовладельцы.
Но с определённого момента рост численности - и, как следствие, плотности населения приводил к тому, что рабство действительно переставало быть эффективным. Человек, хотя бы частично работающий "на себя", делает это с куда большей отдачей, чем раб, которому нет ни малейшего дела до дохода и даже пропитания рабовладельца. Зависимый крестьянин - "сам себе надсмотрщик" .
Но это стало возможным потому, что теперь трудовой ресурс уже не был ключевым. Теперь лимитирующим фактором в производстве стала земля сельскохозяйственного назначения. То есть рабовладельческий период закончился и начался феодальный.
Конечно, не всё так просто. Крепостничество в форме "барщины" было явно ближе к прямому принуждению, чем в форме оброка, не говоря уже об отходничестве. Но любая форма крепостничества становится возможной только тогда, когда хоть кто-то живёт в любой местности.
Но - возникает вопрос... Зачем же тогда запрещать крестьянкам уходить с территории, раз везде живут земледельцы и, в общем-то, идти им особо некуда?
А затем, что это пока было только условное "везде". Какое-от население есть повсеместно, но оно сосредоточено далеко не равномерно. И возможность уйти с одного места и "вписаться" на другое есть всегда. Для того, чтобы этого не происходило, и нужно крепостное право.
Исходно деревни с крепостными выдавались владельцами земли за службу рыцарям/дружинникам. Чтобы тот мог иметь не только еду, но и вооружение и прочее, нужно, чтобы в деревне кто-то жил: "право земли быть обработанной". Отсюда и возникает потребность запретить крестьянам уходить, куда им вздумается.
Логично предположить, что, чем меньше в стране плотность населения, тем дольше там будет сохраняться несвободный труд. И как это проверить?
А по господствующей системе земледелия.
Древнейшая система земледелия - подсечно-огневая: лес на территории вырубается (или подрубается), сжигается, после чего сев производится прямо в золу. На следующий год почва уже требует обработки, потом урожаи снижаются - и в итоге участок забрасывается, люди часто переходят на другое место. Через несколько десятилетий всё повторяется.
Очевидно, нечто в этом духе возможно, только если есть много свободной земли.
Похожим образом выглядела залежная система - примерно то же самое, но в степи. Истощившаяся и поражённая сорными травами почва оставлялась превращалась в "залежь", использовать её можно было только несколько лет спустя.
Со временем, однако, развилась переложная система, когда уже нет миграции крестьян, а участки земли используются по очереди. Это, отчасти, переходная ступень: период, на который земледельцы могли оставить землю "отдыхать", всё больше сокращался, и в итоге ужался до минимума. В результате возникла двупольно-трехпольная система.
На юге практиковалось двуполье: год земля отдыхает под "паром", год используется. Травы, вырастающие на отдыхающем поле, используются на корм животным, навоз применяется как удобрение. Трёхполье - северный вариант той же системы: меняются озимые, яровые и "пар".
Это - самая продвинутая система земледелия, возможная в доиндустриальный период. Ей на смену уже приходит или многополье - когда идёт продуманная смена культур на одной территории (бобовые обогащают почву азотом и т.п.), либо же индустриальное сельское хозяйство,основанное на химических удобрениях и ядохимикатах.
Так вот в Европе уже у XIV веку примерно везде существовало двуполье-трёхполье. На Руси же трехпольная система становится широко распространённой только в первой половине XVI века. До того - переложная.
Почему? Ответ очевиден: земли было достаточно, крестьянам не было нужды заморачиваться.
А что же было дальше?
А дальше... происходит откат!
Начиная с конца XVI века трёхполье кое-где опять сменяется переложной системой! Но почему?
И опять же ответ очевиден: прежде плотность населения достигла некоторого естественного предела. Но в середине столетия Грозный снёс барьер постордынских ханств в Поволжье - и для освоения русскими земледельцами открылся новый массив свободных земель.
И крестьянство начинает двигаться туда - напоминаю, что при Грозном никакого крепостного права у нас ещё нет: Заволжье, Предуралье, Урал, Западная Сибирь, Восточная Сибирь... Ну да, прохладнее, чем в Европейской части России, но на юге земледелия вполне возможно!
И вот тогда, в конце XVI века, при Годунове, как раз крепостное право и формируется. И окончательно утверждается по Соборному уложению в середине XVII века. Всё логично.
Только в первой половине XVIII века снова повсеместно распространяется трёхполье: плотность населения вернулась на уровень двухсотлетней давности. Только к концу XVIII века начинает постепенно проявляться первые признаки некоторого аграрного перенаселения в некоторых местах.
И вот тогда - только тогда! - крепостное прав действительно начинает сковывать дальнейшее развитие. И именно тогда появляется Радищев с яркой антикрепостнической пропагандой...
Метки: #крепостное право , #крепостничество , #рабство , #пеонаж , #кули , #гастарбайтеры , #освобождение крестьян , #Павел I , #Америка , #США
Понятно, да? Что было бы, если бы Пётр Первый, к примеру, отменил крепостное право? Холопство, то есть собственно "рабство", отменил же он в 1723 году? А если б и крепостничество?
Да вполне очевидно, что тогда произошло бы: крестьяне немедленно стали бы разбегаться из центральных регионов, на которые легла основная нагрузка в ходе мобилизационного рывка в эпоху Великой Северной войны (и Петровских реформ вообще). Это создало бы серьёзные экономические проблемы, которые немедленно привели бы к крупным военно-политическим проблемам.
Сделать нечто подобное могла бы разве что Екатерина Вторая: недаром Радищев писал в её эпоху. Но при Екатерине это создало бы политические проблемы: освобождение крестьян стало бы ударом по интересам дворянства. Причём, в первую очередь - мелкого, которое, в общем, и было основной опорой власти. Для такого шага потребовалась бы длительная осторожная подготовка, которую Екатерина, впрочем, отчасти и начала.
Но даже формально неограниченная верховная власть подчиняется общественному запросу. При Павле положение крепостных существенно смягчается: происходит законодательное ограничение барщины тремя днями в неделю.
Александр ведёт уже детальное изучение вопроса: в Прибалтийских губерниях, "пилотном" регионе, крепостное право отменяется в 1810-х.
Николай Павлович, осознавший, благодаря опыту предшественников, насколько много проблем на этом пути возникает, начинает, что называется, "партизанскую борьбу против крепостничества". Прежде всего, он строго запрещает все злоупотребления. Земледелец обязан жить на определённой территории и платить трудом, частью урожая или фиксированной выплатой владельцу земли? Хорошо, но - ничего сверх этого.
Имущество у крепостных и барина разное. Некоторые крепостные, как выяснилось, обязаны были лишь платить помещику не такую уж большую сумму - и только. И многие имели право часть года находиться за пределами деревни. В итоге стали возникать иногда ситуации, когда удачливый крепостной оказывался богаче своего барина. И, естественно, выкупался...
В результате эффективность помещичьих хозяйств стала падать, они быстро забирались в казну за долги, где крестьяне фактически освобождались. К моменту отмены крепостного права при Александре Втором крепостными было лишь меньшинство крестьян, да и из них половина отбывала повинности в виде оброка, а не собственно барщины (то есть в тяжёлой крепостной зависимости находилось около 15% населения страны; немало, но всё же далеко от тех 90%, которое составляло крестьянское население вообще).
То есть с момента, как крепостничество было осознанно обществом как проблема, до его отмены прошло около 80 лет. Немало, но, в общем, не самая большая задержка.
В Западной Европе ситуация была другой исключительно по причине большей плотности населения. В колониях европейских метрополий всё бело иначе. Про США - всем известно. В Латинской Америке рабство было отменено лет на 20 позднее. И, самое главное: это вовсе не было концом там эпохи принудительного труда как таковой.
Вместо рабов появились южно- и восточноазиатские кули: формально платные, но назвать их полностью свободными сложновато. Также в Америке широкое распространение получил пеонаж. Пеоны - кто-то вроде наследственных должников. Этот институт получил распространение в странах на обоих континентах Нового Света, включая США.
Увы, положить окончательный конец принудительному труду может только техническое развитие и усложнение труда. В технологически развитом обществе оно невозможно, так как предотвратить саботаж со стороны специалиста в сложном виде деятельности - нереально. См. понятие "итальянская забастовка".
PS: Что характерно, уравнительно-передельческая крестьянская община. которой так восторгались славянофилы, а позже - многие революционеры, как раз не древнейший институт, а относительно новый по состоянию на начало XIX века. Прежде, в период относительного земельного богатства, община выполняла только административно-податные функции: ежегодно перераспределять общинную землю в соответствии с количеством едоков в семьях просто не было смысла. Община как таковая существовала, но в ином виде, не была "прото-социалистическим" институтом.
