Боевой путь Бориса Герасимовича Молодцова начался 25 июня 1941 года за городом Выборгом неудачно. Здесь ему пришлось повоевать всего 26 дней. В одно из боев его ранило и он попал в госпиталь. После излечения его направляют под Москву. Здесь Молодцов становится разведчиком. Он хорошо помнит как ему приходилось выходить в разведку, а по данным его разведки пехотинцы вели бои с противником под городами Кувшиново, Клин, Калинин. Пришлось Борису Герасимовичу испытать и окружение, из которого они выходили семь дней.
В июле месяце 1942 года в Сокольниках бойцы батальона получили новое обмундирование, пополнение, и батальон направился в сторону Сталинграда, где шли тяжелые кровопролитные бои. Их батальону была поставлена задача отрезать противнику путь, не пропустив его к Сталинграду. Бойцы батальона встали насмерть.
А 19 ноября 1942 года артиллерийская канонада известила о генеральном наступлении наших войск под Сталинградом. 36-я механизированная бригада 3-го механизированного корпуса начала наступательные действия.
Борис Герасимович вспоминает интересный эпизод.
Это было под станцией Пролетарская: на станции скопилось много вражеских войск. Стояли эшелоны с танками, личным составом. 36-я мехбригада получила задание уничтожить противника. На позиции бригады находилось 16 орудий. Они били по противнику. Молодцов со своим боевым товарищем Лушниковым сидели в балке недалеко от штаба.
К ним из штаба вышел командир бригады Рябов Михаил Демидович и говорит:
— Что-то мне не нравится, как бьет наша артиллерия. Нужно бы проверить.
Разведчики поднялись и побежали к батарее. Не добежав метров десять до батареи Лушникова убило. Молодцов увидел страшную картину. Земля перемешана, пушки исковерканы, лежат вверх колесами. Он вернулся, доложил командиру. Рябов забрал всех, кто был в штабе: начальника штаба Коробкина, двух ординарцев, адъютанта и бросился бежать, увлекая их за собой, к батарее.
Рябов и Молодцов бежали впереди. Молодцов оглянулся и в первую минуту растерялся. Начальник штаба, оба ординарца, адъютант были убиты. Они остались вдвоем с командиром. Мелькнула мысль: «куда мы бежим вдвоем, в такое пекло. Что мы можем сделать».
Но стремительность командира подбодрила его и он бросился за Рябовым. Подбежав к батарее, они увидели трупы убитых бойцов, услышали стоны раненых, крики о помощи. На позиции осталось две пушки, на которые двигались черные чудовища — фашистские танки. У одного орудия лежал весь окровавленный командир орудия Вдовенко, бил по двигающимся на него танкам. Увидев командира и Молодцова крикнул слабым голосом: «Помогите!»
Рябов не раздумывая хватает снаряд, заряжает свободное орудие и дает залп по танку. Танк вспыхивает. А с другой стороны новое чудовище. Командир кричит Молодцову:
— Снаряды! Срочно!
Но Молодцов — разведчик. Он не знает какие нужно подавать снаряды. Растерялся, начал метаться. Но четкие указания командира привели его в нормальное состояние. Он уверенно стал подавать снаряды. Рябов бил без промаха. Уже на поле боя горело 4 танка, 2 были подбиты и двигаться дальше не могли. За танками шла вражеская пехота. Рябов и Молодцов действовали уверенно. Каждый снаряд точно ложился в цель, уничтожая противника. Но положение было критическое. Троим бойцам было не под силу одержать натиск противника. И вдруг показались наши войска. Это подоспела 6-я армия, погнала противника.
К артиллеристам подъехала легковая машина. Из нее вышел полковник, крепко пожал руки героям, поблагодарил за то, что они удержали позицию до их подхода. Предложил свою машину и Рябова с Молодцовым отправил в тыл за 15 километров на отдых. За ранеными подошла грузовая машина и все они были отправлены в госпиталь. А Рябов и Молодцов на второй день утром вернулись в штаб.
За этот бой командиру бригады Рябову было присвоено звание «капитан», он был награжден орденом Отечественной войны первой степени. Молодцову присвоили звание «младший сержант», доверили отделение разведчиков и наградили медалью «За отвагу».
С. ТОРОШНИКОВА
