Советская послевоенная фотография, пусть черпая вдохновение в работах предшественников и будучи ограниченной определёнными идеологическими рамками, тем не менее, находила способы обходить табу и выискивала новые, более соответствующие духу времени сюжеты. Пафос уступил место искренности, частное стало фотографам интересней общегосударственного, уличной фотографии было суждено доминировать над репортажной, хотя сохранились как традиция экспериментального, так и постановочного фото. Внутрисоветские эпохи сменялись, ослабление авторитарной власти государства позволяло авторам двигаться в прежде табуированных направлениях: от сюрреализма до эротики.
