Утром мне не хотелось нечего, в 8:30ч я позвонила в реанимацию перинатального центра. Мне сообщили, что пациент в стабильном состоянии отправлен в кардиоцентр.
Мама уже уехала, Дима ещё спал. Я взяла Пача погулять. Он как настоящий друг, чувствовал что мне нехорошо, поэтому не тянул поводок и ласкался больше обычного.
Пач, крупный пёс, но с проблемами со здоровьем. В годик у него обнаружили остеомиелит, в бедренной кости. Оперировать нельзя, но медикаментами можно достигнуть ремиссии. Не смотря на все старания и ремиссии, эта чертова болячка разрушила коленный сустав и поэтому дружище ходил на трёх лапах, а на четвёртую мог только слегка опереться.
Истории Пачи научила меня быть сильной и не опускать лапы. Изначально ему ошибочно ставили рак кости и мы многое прошли, и смогли найти хорошего ветеринара, с которым добились в итоге долгой ремиссии остеомиелита.
Мы позавтракали все вместе и собрались в КЦ. НВ дала мне тогда список анализов для госпитализации, их можно было сдать платно у них.
Пока я сдавала анализы, то думала о том, что тут Геля и мама пусть хоть так, но рядом. Мы на одной территории.
Каждый переживает горе по своему. Дима не захотел быть рядом и уехал в гараж. Он отличный механик и подрабатывает тем, что чинить машины.
Пока он занимал руки в своём месте силы, мы с Пачем сидели дома. Я обнимала его, а он как настоящий человек, всё понимал и прижимался ко мне ближе.
В 14ч я позвонила в кардиоцентр, мне сухо ответили, что операция ещё идёт.
Я зажгла свечку, молилась и благодарила Бога за ребёнка, умоляла уберечь её. Я не плакала совсем.
В 15ч я снова набираю телефон, мне говорят, что пока ребёнка не вернули, сейчас подойдут в реанимацию. Со мной говорила НВ, она вышла в холл и тут же сказала мне, что вот видит, катят каталку с Гелей, завозят в реанимацию.
Она дала мне номер реанимации и сказала позвонить минут через сорок.
Я спросила НВ, что будет дальше. Её ответ запомнился мне надолго:
«Ну что я могу вам сказать? Такие дети живут, при условии, что выполнены всё этаны операций. У вас их будет три: сейчас, месяцев в пять и в два-три года.»
Карточный домик с грохотом рушится в моей голове. Я не особо понимала диагноз дочери и думала, что всё исправит одна операция. Но я ошибалась, от того было ещё больнее.
Через сорок минут, я слушаю долгие гудки в реанимацию. Мне ответил мужчина, сказал, что операция прошла планово, состояние стабильное тяжёлое, ребёнок на ИВЛ (искусственная вентиляция лёгких). Звонить можно каждый день с 15ч по 16ч. Я спросила нужно ли что-то привести, меня заверили, что у Гели всё есть. Из перинатального передали все её вещи, которые мы с запасом натаскали.
Сколько времени займёт нахождение ребёнка в реанимации спрогнозировать было невозможно.
Я понимала, что теперь моей жизнью будут эти пару минут разговора с реаниматологами. Я задержала дыхание, в надежде, что скоро смогу выдохнуть, взяв на руки свою девочку.
Следующая заметка: Телефон жизни.
Предыдущая заметка: Я не могу тебя проводить.
Диагноз: Сердце Гели.
Начало истории: Неожиданность.