Казалось бы, при чем тут «Северный поток – 2» и Польша? Газопровод находится в стороне от страны Восточной Европы, однако та взъерепенилась так, словно трубу тянут прямо под окнами польской администрации. И если все же спросить о причинах штрафных санкций в отношении «Газпрома», то в Польше ответят, что «за Европу обидно».
Что предшествовало штрафу. Так, в 2016-м «Газпром» в тандеме с ENGIE, OMV, Shell, Uniper и Wintershall Dea как того требует европейское законодательство пришли в UOKiK (антимонопольный регулятор Польши) с заявкой, согласно которой компании намеревались открыть совместное предприятие в целях реализации «Северного потока – 2». Поляки ответили отказом, мол предложение не соответствует антимонопольным требованиям: 50% предприятия владел бы «Газпром», а каждый из оставшихся пяти участников – десятью процентами соответственно.
Весной 2018-го UOKiK вновь напомнило о себе «копанием» под инвесторов «Северного потока – 2», усмотрев в финансировании проекта нарушение своего запрета на создание консорциума. Уже осенью 2019-го Engie прилетел польский штраф на 40,3 млн евро за непредоставление запрошенных документов по вопросу участия французской компании в «Северном потоке -2».
А в начале 2020-го антимонопольщики пришли за «Газпромом» – от отечественной компании потребовали сведения по контрактам на транспортировку, распределение, продажу, поставку и хранение газа – договора «дочки» «Газпрома» с прочими инвесторами. Однако, тот промолчал, за что и получил сейчас штраф примерно в 50 млн евро.
В энергетической компании ответили намерением идти и судиться с UOKiK, где тот должен будет отстоять свою позицию. Сам «Газпром» уверяет, что затребованные для ознакомления данные к антимонопольному делу не относятся. Более того, в Польше так и не обосновали правомерность своего интереса к информации. Кстати, пока будет идти процесс обжалования штрафа, он не взимается.
Антимонопольные требования UOKiK, мягко говоря, странные: «верховенство» «Газпрома» внутри так и не появившегося консорциума никоим образом не влияет на ситуацию на европейском энергетическом рынке, ибо Россия не является на нем монополистом – доля нашей страны плюс-минус 45% (учитываем, что Россия и Польша не пролонгировали соглашение о транзите, теперь поставки осуществляются в рамках объявляемых поляками аукционов, вдовесок скорее всего наша страна откажется от украинского направления после истечения контракта). Плюс отведение главенствующей роли российской компании объективно обосновано, ибо половина инвестиций в проект – порядка 5 млрд евро – приходится на нее. Да и в принципе о каких претензиях Польши можно говорить, если «Северный поток – 2» не пролегает по территории страны и не входит в ее экономическую зону. Отношение Варшавы к трубопроводу где-то на уровне нуля.
Причины в давлении на «Газпром» стоит искать в другом месте, ведь об угрозе энергетической безопасности Европы, которую в себе несет труба, говорится в проекте оборонного бюджета Штатов, проходящего сейчас стадии согласования и грозящего новыми санкциями в отношении проекта. И, как всем известно, именно Варшава приходится Вашингтону главным европейским союзником, который в полной мере вторит его внешнеполитической линии.
Так что штраф в отношении «Газпрома» – это эхо, идущее из Белого дома.
