Юридические аспекты недвижимости

— Я купила квартиру и оформила на тебя! — взволнованно сказала в трубку я. — Квартиру? — растерялась Лена. — Мне? — Да, Ленка! Да! — почти кричу я в трубку. — Двушку в новостройке! Семнадцатый этаж, окна на парк! И документы все подписала, и деньги отдала, все мои сбережения, представляешь? Тринадцать лет копила! А сегодня вот... На тебя оформила, Ленка! На тебя! — Мам… — разволновалась дочь. — Ты… серьезно? Это не... Ну, это не розыгрыш какой? Не первое апреля? Потому что я... Я просто не могу поверить...

Марина остолбенела, когда в портфеле мужа нашла документы из нотариальной конторы с ее именем. Игорь забыл забрать сумку после работы, а ей нужно было достать зарядку от телефона. Вместо зарядки в руки попали бумаги с грифом "Отказ от права собственности". Руки дрожали, когда она читала текст. Марина Андреевна Кузнецова отказывается от доли в трехкомнатной квартире в пользу супруга Игоря Сергеевича Кузнецова. Дата, подпись, печать нотариуса. Все готово. Осталось только ее согласие. — Игорь! — позвала она, когда услышала звук ключей в замке...

Кажется, стоит оформить завещание — и можно быть уверенным в будущем своих близких. Но иногда воля наследодателя нарушается вопреки всем документам. Почему даже самое чётко составленное завещание не гарантирует справедливое получение наследства, и какие ловушки подстерегают наследников — разбираемся на примерах и с актуальными правилами. Юридическая практика давно пережила иллюзию полной свободы завещателя. В России оформление завещания сегодня рассматривается как логичное решение каждого, кто заботится о судьбе своего имущества после смерти...

Муж пытался отобрать часть моего наследства через суд. Пятнадцать миллионов рублей — квартира в самом центре Москвы, которую оставила мне бездетная тетя Валентина. Но обо всем по порядку. Однажды неожиданно для себя, я узнала, что стала владелицей квартиры в центре Москвы. Моя тетушка, царствие ей небесное, так услужила. Обо всем это я узнала от нотариуса. После его звонка я долго пыталась переварить услышанное. Тетя Валя... Мы общались редко, встречались от силы раз в год на семейных торжествах...

Василий рассматривал содержимое шкатулки матери. Ключи от квартиры блеснули в свете настольной лампы. Третий этаж, две комнаты, балкон и никаких ипотек — чистая собственность. Он сжал ключи в ладони. — Вась, ты как? — Мария осторожно заглянула в комнату. — Нормально, — буркнул он, пряча ключи в карман. — Завтра поеду документы оформлять. Мария присела рядом, положила руку на плечо мужа: — Может, детям скажем? Они тоже переживают. — Чего им говорить? Квартира теперь моя, и точка. — Но ведь это и их бабушка была...

Галина убрала со стола завтрак. Она мало ела в последнее время — после ухода мужа кусок в горло не лез. Надо было заниматься делами, а жизнь как будто замерла. Мужа не стало в апреле. Сергей погиб в аварии. Он ехал домой по знакомой трассе, был сильный дождь. Водитель грузовика, мчавшийся навстречу, не справился с управлением... Как иногда бывает, виновник аварии жив и почти без повреждений, а Сергей так и не доехал домой. Галина до сих пор не могла поверить. Было тяжело и непривычно остаться одной...

Завещание было переписано накануне печального события. Но об этом Вера Александровна Самойлова узнает позже. А пока ее занимали иные проблемы, серьезнее которых представить невозможно... Она сидела на жесткой больничной скамейке, машинально листая журнал, который уже третий раз читала с первой страницы. В операционной шла борьба за мамину жизнь, а телефон молчал уже четвертый день. Сестра Наталья как в воду канула именно тогда, когда врачи объявили о необходимости срочной операции. — Вера Александровна? — из операционной вышел доктор, потирая переносицу под очками...

Суд номер сто пятьдесят три — так Елена мысленно назвала это заседание. Вообще-то, всего третье, но ощущение такое, что она тут уже полжизни проторчала. Судья — женщина с уставшим лицом — перебирала бумаги. Елена нервно сжимала пальцы, сумка на коленях казалась тяжелой, как кирпичи. Сергей сидел напротив. Прямая спина, идеально выглаженная рубашка, этот его фирменный взгляд "я все знаю лучше тебя". Тридцать лет брака, а сейчас будто чужой человек. — Суд переходит к рассмотрению имущественного спора...

— Да? — Лидия прижала трубку плечом к уху, пытаясь одновременно не упасть со стремянки. — Лидия Петровна Соколова? — спросил незнакомый мужской голос. — Да, это я. — Меня зовут Виктор Семенович, я нотариус. Вам нужно подойти в мой офис по поводу наследства. Лидия замерла. — Какого еще наследства? Вы номером ошиблись. — Нет-нет. Точно вы. Ваша девичья фамилия Крылова? — Да. — Тогда все верно. Ваш троюродный дядя Константин Алексеевич Крылов указал вас единственной наследницей всего имущества. Лидия медленно спустилась со стремянки...

— Уговори её отречься от наследства. Она тебе верит и прислушается, — обратилась Юля к маме. Рассеянность моей родной сестры позволила мне случайно раскрыть её меркантильный замысел. — Разумеется, Юленька, я приложу все усилия, чтобы жильё не перешло к ней, — отозвалась моя мать. Передо мной стоял непростой выбор — смириться с неуважительным поведением или предпринять всё возможное для торжества правды. После продолжительных раздумий я склонилась ко второму варианту, считая его более правильным...

Когда нотариус сообщил, что на моё наследство претендует свекровь, я думала, он шутит — но второе завещание деда с её подписью было настоящим. Я стояла в кабинете и не верила своим глазам. Александр Михайлович, наш семейный нотариус, который оформлял наследство после всех родственников, смотрел на меня с сочувствием. — Катя, присядьте. Понимаю, это неожиданно. — Но как? — голос дрожал. — Дедушка всегда говорил, что наследство достанется мне! Дом, документы на наследование — всё должно было перейти ко мне! — Вот первое завещание, — нотариус показал знакомый документ...