Как только американский сланец покинет рынок, цены отскочат и могут достичь $60 за баррель, заявил недавно глава "Роснефти" Игорь Сечин. По воле судьбы, в том, что многие до недавнего времени считали невозможным сценарием, многие американские сланцы могли бы сделать именно это. Безубыточные цены на сланцевые бассейны США колеблются в диапазоне от $39 до $48 за баррель, согласно данным, собранным агентством Reuters. Между тем, West Texas Intermediate (WIT) торгуется ниже $25 за баррель и уже более недели находится на этом уровне.
Игра SCOOP/STACK в Оклахоме имеет самую высокую среднюю цену безубыточности на уровне $48 за баррель. Удивительно, но Пермский бассейн - это не самая дешевая игра, а вторая по стоимости, за 40 долларов. Самый дешевый бассейн, в среднем, - это бассейн Делавэра, также в Техасе.
На первый взгляд эти средние значения не дают повода для оптимизма отрасли, сильно и быстро пострадавшей от идеального шторма радикально более низкого спроса и резкого увеличения предложения. Однако стоит отметить, что приведенные выше цифры являются средними. Они покрывают целый ряд безубыточных издержек, которые в прошлом году, по данным ФРС Далласа, показывали безубыточные цены всего лишь в 23 доллара за баррель в Пермском регионе. Справедливости ради надо сказать, что эти цифры были озвучены еще в прошлом году. С тех пор самый низкий уровень, возможно, пошел вверх или, в некоторых местах, вниз.
Выживание в кризисе, похоже, является комбинацией удачи с площадями, законом Райта и размером. Проблема заключается в том, что удача в конечном итоге иссякает, как и нефть из трещиноватых скважин — быстрее начать добычу, и быстрее истощаться — и что закон Райта не держится на уровне $0. Опыт выполнения той или иной деятельности может быть приобретен только при условии повышения производительности и эффективности.
А как насчет размера?
Чем больше размер компании, тем больше у нее возможностей сократить операционные расходы (повседневные расходы, связанные с ведением любого бизнеса). Компании могут сократить эти расходы, попросив поставщиков снизить свои цены, что уже сделали некоторые сланцевые игроки, попросив также значительную скидку - некоторые до 25 процентов.
Эта стратегия также была реализована во время последнего кризиса цен на нефть. В то время сланцевые производители говорили о повышении эффективности и строгом контроле затрат. Тем не менее, большая часть помощи была получена от поставщиков нефтесервисных услуг, резко снизивших цены на свои продукты и услуги, чтобы они могли выжить во время кризиса, обеспечивая таким образом выживание своих клиентов. Как следствие, этот сегмент нефтесервиса отрасли пострадали больше, чем E&P. S. неужели.
Помимо повышения эффективности, цены безубыточности упали из-за более низких операционных расходов. Сейчас их нужно сокращать еще больше, и они уже есть: компании уже сдерживают деловую активность, в данном случае путем простоя буровых установок и бурения меньшего количества скважин. Это один из механизмов саморегулирования отрасли. Чем меньше новых скважин пробурено, тем меньше прирост добычи, пока, в конце концов, он не испаряется, и добыча начинает сокращаться.
Мы, вероятно, скоро это увидим.
Американские сланцы получили высокую оценку за то, что изменили мировую нефтяную игру и сумели снизить свои издержки достаточно низко, чтобы пережить кризис 2014-2016 годов. Действительно, эта отрасль заслуживает большей части полученных ею кредитов: переход от второго по величине уровня себестоимости производства в мире к одному из самых низких, несомненно, является достижением, заслуживающим похвалы.
Однако сланцевый фан-клуб часто забывает, что есть пол под эксплуатационными расходами и что есть только столько скидок, которые E&P может попросить у поставщика нефтесервисных услуг. Как только эти скидки будут достигнуты и эксплуатационные расходы достигнут максимального уровня, E&Ps будет действовать самостоятельно. Многие из мелких независимых компаний, а также крупные игроки в сланцевом секторе, имеют мало возможностей для маневра в текущей ситуации спроса и предложения.
Вопрос, который многие задают, заключается в том, сможет ли сланцевая промышленность повторить свой подвиг из прошлого кризиса: снизить издержки, сократить расходы, выжить и наслаждаться более низкими разрывами и более высокими прибылями, как только кризис закончится. Ответ был бы “возможно", если бы нынешний кризис был только чисто связан с чрезмерным предложением, как и предыдущий. К сожалению, это не тот случай. В настоящее время отрасль также борется с тем, что все больше выглядит как самый большой спад спроса в истории нефти.
Вдобавок ко всему, пространство для дальнейшего снижения безубыточных цен более ограничено, чем это было пять лет назад. Возможно, это такой же универсальный закон, как и закон Райта. Вы не можете бесконечно заниматься инновациями и не можете свести уровень безубыточности бизнеса к нулю. Более того, сланец может столкнуться с более высокими, а не более низкими разрывами в некоторых частях сланцевого пятна.
Сланцевые образования не все равны. В некоторых частях пьесы масло легче—читается дешево-извлекается, чем в других частях той же пьесы. Некоторые из этих сладких мест, однако, к настоящему времени будут исчерпаны, что вынудит операторов скважин использовать более дорогостоящие участки-тема, которую исчерпывающе обсуждал эксперт нефтяной промышленности арт Берман.
Благодаря технологическому прогрессу, безусловно, существует больше возможностей для повышения эффективности добычи нефти из сланцевых пластов. Эти улучшения эффективности, скорее всего, приведут к еще более низким уровням безубыточности на сланцевом участке. Для тех, кто переживает кризис, который все больше и больше людей называют беспрецедентным.
