Обычно коллекционерами становятся люди уже разбогатевшие, которым деньги девать некуда. Но бывают и исключения. Полез, например, какой-нибудь дед Федор на чердак, а там, раз, и скрипка Страдивари среди хлама валяется. Или висела у бабы Клавы репродукция, дырку на обоях закрывала, а оказалось Леонардо, подлинник. Такие чудеса редко, но бывают, и тогда на улице коллекционера наступает праздник.
Картину «Тарквиний и Лукреция» Рубенса нашли отнюдь не на помойке. Ее у художника в начале 17 века купил прусский король и затем она долго украшала музей Сан-Суси в Потсдаме, но на свою беду на полотно положил свой фашистский глаз Геббельс. В 1942 году он подарил картину своей любовнице. В 1945 советскому майору Борису Дорофееву приглянулась голая Лукреция, он вырезал картину из рамы, свернул конвертиком и в своем чемоданчике привез домой в подарок жене. В 1990 году, когда жрать в стране было совсем нечего, дочь майора Дорофеева, Светлана продала сильно замусоленную картину какому-то таинственному типу за 800 долларов. Он перепродал Рубенса еще одному таинственному типу, но уже за 28 000 долларов. Тот перепродал картину коллекционеру Александру Дидиани за пол миллиона долларов. Тут надо сказать, что ни семья Дорофеевых, ни два последующих владельца еще не знали, собственниками какого сокровища они были. Для ни них это была всего лишь старинная картина неизвестного художника в ужасном состоянии. Другое дело коллекционер Дидиани, который видимо уже навел в каталогах справки и прекрасно знал, что продавал. Коллекционеру Владимиру Логвиненко он уступил Рубенса за 3,5 миллиона долларов, хотя тогда картины этого художника на аукционах продавались обычно за пару тройку миллионов.
Логвиненко тоже не собирался любоваться Лукрецией в своей спальне до конца жизни. Он подтвердил авторство полотна у авторитетных экспертов, отреставрировал картину и выставил на продажу уже за 80 миллионов долларов! Продать шедевр за такие деньги это вам не ширпотреб на толкучке загнать. Логвиненко пытался искать покупателя через своих мутных дружков в Швейцарии. И даже вроде бы нашел: Олег Дерипаска и законспирированный арабский шейх согласились купить Рубенса, но не дороже $40 миллионов.
Такое шило, как Рубенс, в мешке было не утаить. Вскоре на весь мир грянула сенсация: нашелся шедевр, который считался безвозвратно утерянным. Особенно сильно возбудились музейные работники Потсдама. Убежденные, что картина была украдена и попала в Россию незаконным путем, они стали требовать ее возврата музею Сан-Суси. Логвиненко был вроде бы и не против, но потребовал отступные. Немцы возбудились еще больше. Пообещали подать на коллекционера в Интерпол. Дело дошло до тогдашнего канцлера Шредера, который решил обсудить проблему с другом Путиным, после чего к делу подключилась вся мощь российской государственной машины.
Владимир Логвиненко приехал в Россию из Украины. Среди коллекционеров он был известен как собиратель марок. В прошлом владел какой-то убыточной нефтяной компанией в Чувашии, которую продал. Сегодня позиционирует себя как скромный риелтор. Откуда у риелтора миллионы долларов? Ну как откуда, заработал непосильным трудом, как и все нувориши 90-х. Всей шумихой вокруг Рубенса коллекционер был страшно напуган, понимал, что может остаться вообще ни с чем. Но наше государство поступило мудро: во-первых признало коллекционера законным приобретателем. Немцы закусили рукава, прокурор Потсдама в сердцах бросил: «Добросовестного приобретения краденого не бывает». Полотно до суда конфисковали, потом, с согласия владельца, отправили в Эрмитаж. Формально оно все еще принадлежит Логвиненко, но скорее всего в границах России останется надолго. Однако, коллекционер не опустил руки: вскоре он приобрел еще три картины: две предположительно кисти Рубенса и одну Тициана. И о чудо! Картина Тициана «Венера и Адонис» оказалась самым настоящим подлинником, а такая же, хранящаяся в музее Прадо, всего лишь копией с нее. Логвиненко, наученный горьким опытом, не стал оформлять Тициана в собственность. На все вопросы он отвечает, что картина принадлежит неизвестно какому члену швейцарского фонда и вообще «я – не я, и лошадь не моя». Год полотно «Венера и Адонис» провисело в Пушкинском музее, работники которого молились, чтобы у него нашелся российский покупатель. Логвиненко просил 20 миллионов евро, при том, что картинам Тициана пару миллионов — красная цена. В прошлом году ее все-таки сняли с экспозиции и увезли в неизвестном направлении.
Рудольф Овсянников
