Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Все публикации этого автора
–Нет? Нет?.. – не понял Волгин. – Почему – нет… Аринушка?
Обеспокоенно заглядывал в глаза, надеялся, что ослышался.
Взгляд Арина не отвела. Волгин отошёл к окну, долго вглядывался в предрассветную темноту. Потом повернулся к Арине. Глухо заговорил:
- Я понимаю… Не можешь простить меня.
Аринины ресницы испуганно взлетели :
- Мне не за что прощать тебя, Серёжа… Всё, что было – было… счастьем. А другого я и не хочу… Я …привыкла… к горьким ягодам, - попробовала улыбнуться, но голос опять задрожал, на ресницах блеснули слёзы. Заговорила горьким полушёпотом, пытаясь справиться с сильной болью, которая с годами ничуть не утихла:
-Я тогда… Только ты… понимаешь?.. Только ты. Был… только ты…
Арина смотрела на Волгина, хотела увидеть: понимает ли?.. Верит?
Понимает ли он?.. Верит ли?.. Да он все эти годы помнил каждое мгновенье. Как нёс Арину на руках, как плакала она от страха и… от той, ещё никогда неиспытанной боли. Как счастлив был, что она доверилась ему… От счастья летал на крыльях, шептал её имя, хотелось целовать и ласкать её бесконечно, ласкать откровенно, смело, безудержно.
Учительница, Татьяна, как снегом осыпала, колючим снегом – когда, словно бы невзначай, бросила гадкие слова об Арине. Сколько потом ругал себя!.. Тогда, в лесу… Арина… так ясно было, что это… что у неё… что он… первый.
- Ты… пряталась… тогда… Я… ждал, - хотел хоть что-то объяснить Волгин.
И опять жалобно взлетели ресницы:
- Я видела, как она… как ты обнимал её, как вы зашли в дом. И… свет не зажгли…
И прошептала, стыдясь своей откровенности:
- А… Мне так хотелось… Чтобы ты… был…со мной…
Сергей со стоном уронил голову на грудь, сжал виски.
Помолчали. Потом Арина сказала:
- Отдохни, Серёжа. Рассвет скоро. А поезд от нас рано… Тебе успеть надо… Я постлала тебе в детской комнате…
Утром, уже у калитки, встретились взглядом. Арина виновато покачала головой:
- Нет…
Потом с тревогой спросила:
- Ты… снова туда? Ты увидишь детей?
- Да. Ты… разрешишь сказать им, что я… отец?..
Арина раздумчиво покачала головой.
- Я не знаю, Серёженька. Ты не спрашивай разрешения. Делай, как считаешь нужным… правильным. Они поймут… Иван… Сашенька… А Анютке я расскажу, что ты… приезжал…
Волгин вышел за калитку, зашагал к маленькой станции. Оглянулся. Арина смотрела ему вслед…
А через несколько дней неожиданно вернулась Анютка. Прижалась щекой к родному маминому плечу. Серьёзно, твёрдо сказала:
- Двух матерей не бывает.
Ну, вот… похоже, что и Татьяне Алексеевне досталось горьких-то ягод…
Они долго разговаривали в ту ночь. Арина рассказывала дочери об отце.
- А он приедет ещё? – спросила Анютка.
-Конечно, приедет, - со спокойной уверенностью сказала Арина.
Сказала – и вдруг почувствовала, поняла : да, приедет. Конечно, приедет. Приедет и… больше не уедет. И будет счастье. А что горькие ягоды… Ну, что ж… Они многому научили её. И какая ж любовь без них, горьких-то… А Сергея она будет ждать – ещё сильнее, чем до их недавней встречи. Она дождётся его...
Счастливо вздохнула, тихонько засмеялась, повторила:
- Конечно, приедет!
Анютка сказала, что будет работать в школе.
… Волгин с такой теплотой и заботой опекал Кургановых, старшего лейтенанта и медсестру Сашеньку, что это замечали все. А объясняли это тем, что у полковника Волгина никого нет, нет детей. Что ж тут непонятного. А полковник никак не мог собраться с духом, поговорить с Иваном – хотелось сначала с сыном: надеялся, что сын поймёт… И так радостно было на душе у полковника Волгина. Так счастлив он был – от того, что эта девочка с косичками – его дочь. А серьёзный и строгий старший лейтенант – его сын. И у них обоих – Аринушкины синие глаза. А вот ростом, складом, даже голосом сын в него, в отца… Волгин подолгу незаметно присматривался к детям. И всякий раз замирал от счастья, увидев в них что-то своё, пусть едва уловимое… И не переставал удивляться: как… Аринушка… Такая маленькая, хрупкая, родила двоих его детей, таких славных девочку и мальчика… Да. Они обязательно встретятся. Он и Арина. Он не успел поблагодарить Арину за сына и дочь. И вообще… В глазах Арины – он уже идалека увидел это, рассмотрел, почувствовал – было обещание… что она будет его ждать… Она смотрела ему вслед…
Однажды с далёкого горного прибежал к военным испуганный мальчишка. Босые ноги – в пыли, на загорелом лице – глаза, в которых плещется тревога. Еле поняли, что Гульнар, сестра старшая, рожает. Третьи сутки родить не может… Сашенька собралась быстро. Не успели оглянуться, а она уже вместе с мальчишкой бежит вверх, в горы, по едва заметной тропинке, перепрыгивает с камня на камень…
В кишлаке осмотрела роженицу – до того юную, не верилось, что такие рожать могут… Измученная болью, с искусанными в кровь губами девочка испуганно смотрела на медсестру. Нестарый мужчина, по-видимому, отец, грозно прикрикнул. Все отошли в сторону. Сашенька самостоятельно принимала роды только раз, ещё на практике, но – смелость и самоуверенность, так свойственные молодости!.. Сашенька чувствовала себя опытной акушеркой. Строго свела светленькие бровки, а заговорила ласково, успокаивающе:
- Сейчас, сейчас, моя хорошая… Будем рожать. Не бойся…
Уверенными прикосновениями маленьких рук облегчила боль. Ещё несколько осторожных движений – и на руках у Сашеньки крошечная смуглая девчушка. Огласила окрестные горы громким криком. Потом внимательно обвела взглядом всех, кто стоял рядом. Глаза у девчушки чёрные, миндалевидные – сразу видно, красавицей будет… Сашенька счастливо вздохнула и незаметно для всех отправилась назад. Понимала, что здесь сейчас не до неё… А она своё дело сделала, сделала отлично.
Вечереет в горах быстро. Сашенька весело бежала по тропинке, ведущей вниз. Гордилась собой. Роды принять – это вам… не рану перевязать! Чувствовала себя страшно опытной, умелой медсестрой. Хотелось рассказать об этом… полковнику Волгину. Представляла, как устало вытрет косынкой лоб, как сдержанно, буднично скажет:
- Роды принимала…
Была радость… полковник Волгин… Когда ехали в кузове, он так заботливо укрыл Сашеньку своим кителем… А то горсть конфет в карман насыплет… То просто посмотрит таким заботливым взглядом… Наверное, как… отец бы смотрел… Сашенька замечала, как Волгин обеспокоенно хмурит брови, когда её провожает лейтенант Калугин…
У маленького горного родничка остановилась, напилась из ладошки. Несколько прохладных капель упали за расстегнувшийся на груди белый халат. Сашенька стыдливо засмеялась. Вчера ночью… её снова провожал лейтенант Калугин. У него были такие же прохладные руки, когда он, сам стесняясь, расстегнул пуговицы на Сашенькиной груди… Володя робко ласкал её грудь. А потом поцеловал… А что – ведь когда-то и она, Сашенька… Ведь когда-то и она будет рожать ребёночка… Как сегодня Гульнар. Сашеньке тоже хотелось девочку, дочку. Как она будет её любить! А… как это будет… Она и… Володя Калугин… Сашенька прикрыла глаза…
Боли она не почувствовала – не успела. Только удивилась: что-то страшно острое и горячее пронзило всю её насквозь. Слева, со спины… С неземной скоростью закружился мир, что-то ослепительно вспыхнуло, а потом наступила чернота…
По склону, не торопясь, спускались два чернобородых моджахеда. Один из них наперевес держал автомат…
…Не уберёг, мама, - обнимая мать, говорил старший лейтенант Курганов. Плакал, не стесняясь.
- Не… уберегли… - повторил полковник Волгин. – Не уберегли… девочку…
Сидели за столом, крепко обнявшись, полковник и старший лейтенант, отец и сын. Пили водку. И не пьянели…
Анютка не отходила от матери. Арина благодарно пожимала дочкину руку. Не вставала три дня. Почернела…
Поднялась, обеспокоенная тем, что… мужчины всё пьют и пьют… Подошла к сыну.Иван спал тяжёлым сном. Стонал и всхлипывал во сне. Арина погладила волосы сына. Они пахли… войной. Водкой. Табаком. Ещё чем-то…мужским.
Потом тихо подошла к Сергею. Обняла его, поцеловала в голову.
- Бедный мой, бедный… - то ли вздох, то ли шёпот горький … - А самая горькая… ягода… нам двоим досталась, Серёженька, - негромко сказала.
Полковник поднял воспалённые глаза.
- Я… так и не успел ей сказать… что она… дочь моя… Она…так и не узнала…
Через месяц Иван уехал к новому месту службы. Все эти дни они много разговаривали с отцом. Не стеснялись своей бережной заботы друг о друге, не стеснялись отцовской и сыновней любви… Арина прикрывала глаза, слушала, как часто в доме звучат эти слова:
-Отец… Сынок… Сын…
Казалось, Волгин и Иван не могут наговориться, утолить жажду, произнося эти простые слова… А Арина не могла наслушаться:
- Сынок… Отец…
Полковник Волгин с женой тоже уехали – Волгину предстояла служба в штабе округа. Сергей боялся: согласится ли Арина уехать – здесь вся её жизнь, работа… Арина, сердцем угадав его беспокойство, сказала:
- Серёженька… Я люблю тебя. Я с тобой поеду… Куда угодно… Ты – жизнь моя…
Волгин сдерживал слёзы, целовал Аринины прикрытые глаза с дрожащими слезинками на ресницах…
Через год Арина родила девочку. Взглянула на малышку.
- Это… наша девочка… вернулась, - утомлённо прикрыла счастливые глаза.
Безмерно счастливый и гордый полковник держал на руках дочку.
- Ариша… Ариночка… доченька моя…- обвёл всех счастливым и строгим взглядом, пояснил:
- Её зовут Арина.
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9