Смерть была неотступным спутником людей на протяжении веков. Ее восприятие было другим, нежели сегодня. По другому люди относились и к процессу похорон. Они занимали важное место в жизни всех сословий.
С чего же начинаются похороны? Ну как минимум со смерти. Самим похоронам предвещало еще много процедур. Во-первых, необходимо было удостовериться, что человек действительно мертв. Это осуществляли «дознавательницы» - они стали последствием чумы. Это были обычно пожилые женщины, которых нанимала церковь для исследования трупов и выявления причин смерти. Они стали прообразом патологоанатомов. До XIX века если вскрытие человека и осуществлялось, то носило больше научный характер – накапливались данные об анатомии.
Необходимость вскрытия объяснялась еще и тем, что в XVIII – XIX веках в Европе бушевала эпидемия летаргии. Люди могли упасть в совершенно обычный обморок, впасть в кому, а из-за слаборазвитой медицины их признавали мертвыми, и это приводило к погребению заживо.
Из-за частых случаев мнимой смерти врачи в Западной Европе стали вообще бояться констатировать смерть. В "Словаре медицинских наук в 60 томах", вышедшем в Париже в 1818 году, в статье "Погребение" сказано: "Врачей редко зовут констатировать смерть, эта важная забота отдана наемным людям или тем, кто совершенно чужд знанию физического человека". На самом деле очень часто врачи констатировали у мнимого мертвеца смерть, что являлось при его "воскрешении" для врача крахом карьеры. Потому врачи постепенно стали избегать всего, что касалось установления факта смерти.
На случай если человек все же будет похоронен заживо был создан безопасный гроб, оборудованный системой оповещения (например: колокольчиком, соединенным с человеком веревкой).
А что же до мест, где хранились тела? Наши современны морги еще попросту не существовали. Родоначальником первого парижского морга стала тюрьма Гран-Шатле. Но там находились трупы неизвестных людей – тех, кого подобрали на улице, беспризорников. Эти самые трупы составляли экспозицию выставки, если это можно так назвать, их обмывали, а затем клали в погреб, и смотрели на них через окно сверху. Позднее морг переехал в новое помещение, а устройство морга было более упорядочено. Однако, новое помещение тоже выглядело как выставочный зал. Такое место было одним из самых модных в столице: трупы (особенно жертвы утопления) были расставленные на двенадцати наклоненных столах из черного мрамора, выставлялись там, в течение трех дней.
Пока покойный еще не совсем окоченел, родственники стремились увековечить его память в фотографии. Этот обычай был распространен в первую очередь в Викторианской Англии. Лондонские фотоателье занимались изготовлением так называемых постмортем. Это были посмертные снимки, напечатанные в нескольких экземплярах и оформленные в картонные рамки, иногда даже с золотым тиснением. В память об умершем их дарили родственникам и друзьям семьи.
Фотографы стремились запечатлеть умершего так, словно он был еще жив, — сидя или стоя, с открытыми глазами, иногда в окружении живых родственников, включая маленьких детей. В крайнем случае — придать лицу умершего вид безмятежного сна, а фотографию дополнить траурными символами: увядшими цветами, гирляндами и крестиками. Умерших детей часто фотографировали с игрушками или на руках у скорбящих родителей. Так как детская смертность была очень высока, то именно ребятишек чаще всего можно увидеть на посмертных фотографиях. Порой это становилось единственным шансом сохранить память о ребенке. Как это ни странно, но родители XIX века были готовы к тому, что их ребёнок не проживет и года: детская смертность была колоссальной.
Способом запечатлеть умершего стали скульптуры и посмертные маски. Но это было привилегией богатых. Когда человек только умер, с него с помощью воска или гипса снимали посмертную маску. С помощью нее в последствии можно было создать скульптуру или бюст. Когда умер муж королевы Виктории, она заказала его потрясающе похожее скульптурное изображение из черного мрамора, которое было размещено в резиденции Фрогмор-хаус. Она всегда находила утешение и спокойствие, смотря на скульптуру любимого. Когда королева Виктория в конце концов умерла, ее похоронили вместе с принцем Альбертом, а на надгробии установили скульптурное изображение из белого алебастра.
Кстати об аксессуарах. Был один популярный вид рукоделия – изготовление мемориальных украшений из волос умершего. Этот старинный вид рукоделия известен с 14 века, но особую популярность приобрели в викторианскую эпоху. Королева Виктория всегда носила с собой, никогда не снимая, медальон с прядью волос своего покойного мужа принца Альберта. Из волос любимых и близких людей делали браслеты, цепочки и серьги, вкладывали их в броши, кольца и подвески, причем все это было очень модным массовым действием и существуют такие предметы до сих пор в больших количествах.
Бывало, что у молодой умершей девушки родственники отрезали косу и оставляли себе на память. У покойного могли срезать и вообще все волосы для того, чтобы пустить их на что-то плетеное и памятное. Украшения из волос родных людей носились с гордостью, причем эта традиция существовала во всех слоях населения.
Из волос массово плели венки и помещали их в рамку под стекло, как семейные фотографии. В память об умерших членах семьи располагали эти вещи на почетном месте в гостиной, рядом иногда помещали рамочку с генеалогическим древом семьи.
Для современного человека подобные украшения кажутся дикостью, но нравы Викторианской эпохи очень отличались от наших. Дети часто играли в похороны. Как сейчас могут играть в войну или дочки-матери. Девочки порой наряжали своих кукол в различные наряды, и в гардеробе маленьких модниц обязательно было траурное платье, и даже гроб для кукол. В большом количестве литературных произведений описывают детские игры в смерть и похороны. Чарльз Диккенс в 1840 году написал «Лавку древностей», где есть сцена игры детей на настоящем кладбище, с имитацией похорон одного из малышей. А в «Приключениях Оливера Твиста» очень точно передаётся гнетущая атмосфера того времени. Английская писательница Мэри Карбери, родившаяся в 1849 году, рассказывает в своих мемуарах, как вместе с братом они в детстве играли в похороны любимой куклы.
Похороны же обычно осуществляли на четвертый день, чтобы исключить возможность погребения заживо, а также, чтобы успеть собрать всех родственников. За эти четыре дня предстояло много хлопот.
Важно было правильно проводить покойника, чтобы ненароком не приманить новую смерть. В первую очередь умершему закрывали глаза, иначе мертвец будет высматривать, кому из членов семьи предстоит умереть в следующим. Готовя тело к похоронам, его обмывали, подвязывали подбородок платком, расчесывали волосы. Это была сугубо женская работа, и женщины ей гордились. Помочь вдове приходили соседки или родственницы. На глаза по древней традиции клали монеты.
В доме в это время полагалось: задернуть шторы и остановить часы, занавесить зеркала и перевернуть фотографии, чтобы дух покойного не вселился в них, изготовить траурные украшения для дома и аксессуары (платки, венки и т.д).
Совсем иная картина наблюдалась в семьях городской бедноты. Воскресенье — единственный выходной день, а отпроситься с работы даже по такому серьезному случаю было невозможно. Так что бедняки хоронили только в воскресенье. На этом сложности не заканчивались. Смерть могла случиться внезапно, а если в семье не хватало денег, чтобы зарыть покойника в первое же воскресенье после его кончины, труп оставался дома до тех пор, пока родственники не соберут нужную сумму.
Порой на подготовку к похоронам уходило несколько недель. На протяжении этого времени труп лежал в той же комнате, в которой ютилась вся семья. Впрочем, иногда похороны задерживались не только по случаю выходного дня или из-за отсутствия средств.
Как правило, перед похоронами человека держали некоторое время в открытом гробу, чтобы близкие могли с ним попрощаться в последний раз. Тем не менее, многие люди просто не могли видеть своих мертвых детей. Они заказывали восковые куклы, которые выглядели как их дети, даже использовали настоящие волосы с их головы. При определенных обстоятельствах (к примеру, если ребенок был мертворожденным, это был выкидыш или ребенок умирал где-то вне дома), то вместо его тела хоронили восковое чучело. Детская смертность была гораздо более распространена во время викторианской эпохи.
Поскольку считалось, что тело покойного нельзя ни на минуту оставлять в одиночестве, вечером перед похоронами родные и близкие устраивали слежение за д телом. В XIX веке этот обычай практиковался в основном ирландцами и шотландцами. Со смесью негодования и восхищения англичане из среднего класса читали об удалых забавах во время слежений. К примеру шотландцы, чтобы не заскучать, играли в карты, причем карточным столом служил гроб. Поскольку слезами голод не утолишь, хозяева подносили гостям угощение, нередко и спиртное. То и дело обычай просто превращался в попойку, а гости настолько входили во вкус, что пировали несколько дней напролет, забывая про печальный повод для встречи. Когда игнорировать покойника становилось решительно невозможно — особенно в летнюю жару, — его старались зарыть поскорее, чтоб возобновить гуляние, на этот раз в кабаке.
При всем этом похоронная процессия, сопровождавшая покойного сначала в церковь, а потом и на кладбище, шла далеко впереди перед трупом, чтобы гости могли помянуть покойного в каждом кабаке по дороге. А оплачивать многочисленные счета предстояло родственникам умершего.
При отпевании покойного так же присутствовали некоторые особенности. Так например в гроб укладывали сено, которое должно было впитать в себя соки разлагающегося трупа. Тело погибшего своей смертью укладывалось строго головой на восток, а самоубийцы на юг.
Само же захоронение могло располагаться в разных местах кладбища, чем ближе к церкви, тем дороже место. Особенно богатые люди хоронили родных внутри храмов. Признаком хорошего тона и для памяти о покойном в могилу кидали веточки розмарина. Он же предотвращал распространение неприятного запаха по всей церкви.
Смерть и ее восприятие в Викторианскую эпоху очень отличается от современного, хотя казалось бы это было не так давно. Но тем не менее некоторые традиции ушедшей эпохи, такие как завешивание окон и зеркал в доме с покойником, все еще сохраняются связывая прошлое, настоящее и будущее.
