На Парижском салоне 1865 года (спустя два года после скандала с «Завтраком на траве») случился очередной скандал. И опять «звездой вечеринки» стал Эдуард Мане теперь уже с другой работой – «Олимпия», изображающей обнаженную натуру, но уже в иной интерпретации. На полотне изображена обнаженная девушка, которой служанка-негретянка подносит букет цветов. Эта картина не понравилась ровным счетом никому. Не нашлось ни одного человека, похвалившего бы работу художника. Реакция публики была настолько бурной, что к полотну сначала приставили служителя для охраны, а потом и вовсе перевесили ее поближе к потолку. Упреки в безнравственности перемежались с обвинениями в безграмотности. «Оскорбления и брань посыпались на меня градом», – говорил Мане своему другу поэту Шарлю Бодлеру. Критик Теофиль Готье писал: «…Олимпию невозможно объяснить ни с какой точки зрения, даже принимая ее такой, как она есть, то есть за чахлую модель, лежащую на простыне. Тон ее тела грязен… Тени обозначены более или менее широкими полосами ваксы. Мы бы еще простили безобразие, но подлинное, изученное, изображенное при помощи какого-нибудь великолепного колористического эффекта… К сожалению, мы должны сказать, что здесь нет ничего».
То ли дело работа любимца Наполеона III и салонного классициста Александра Кабанеля «Рождение Венеры», представленная на том же Салоне и восторженно принятая публикой. В центре полотна в томной позе лежит модель, изображающая Венеру. Вокруг нее парят херувимы. Мифологический сюжет, манерная поза, глянцевая кожа – вот как надо изображать обнаженную натуру, а не это вот все. Популярность Кабанеля стала беспрецедентной. От заказов не было отбоя, его даже стали называть первым живописцем империи.
Мане же продолжали обвинять во всех смертных грехах. Одним из основных обвинений стало глумление над классическими полотнами, непринятие авторитетов и сознательная провокация скандала, ведь сюжет «Олимпии» вдохновлен картиной Тициана «Венера Урбинская», во многом повторяя ее. Но как оскорбительно превратно!
Героини картин изображены в похожей позе, они обнажены и раскинулись на постели. Однако в деталях полотна имеют массу различий. Так, у Тициана героиней является богиня, а не земная женщина, и уже тем более не куртизанка. Женщины на заднем плане заняты подготовкой приданого, что вместе со спящей собачкой у ног Венеры должно означать домашний уют и верность. А у Мане чернокожая служанка несёт букет цветов от поклонника — цветы традиционно считаются символом дара, пожертвования. Орхидея в волосах Олимпии — афродизиак. Черная тонкая лента, повязанная вокруг шеи, навевает ассоциации с подарочной упаковкой, сброшенная туфелька — знак утраченной невинности. Черная кошка (в противовес тициановской собачке) является классическим атрибутом в изображении ведьм, знаком плохого предзнаменования и любовных излишеств. Даже темнокожая служанка напоминала о том, что некоторые дорогие гетеры Парижа XIX века держали негретянок, чья внешность навевала ассоциации с экзотическими удовольствиями восточных гаремов. Все детали картины прямо указывают, что Олимпия – не древняя мифическая богиня, а земная и вполне реальная гетера. Скандальный Мане изобразил в странной художественной манере какую-то куртизанку, да еще и с аллюзией на общепризнанный шедевр Тициана. Такого оскорбления публика, конечно, снести не смогла. Травля была настолько сильной, что даже вынудила художника сбежать в Испанию. Сегодня «Олимпия» считается одной из жемчужин мировой живописи и выставляется в экспозиции музея Орсе в Париже, но до признания ей пришлось пройти длинный путь.
Интересно, что сам Тициан, вдохновивший Мане на создание «Олимпии», был учеником Джорджоне. На создание «Венеры Урбинской» его в свою очередь вдохновила работа «Спящая Венера», и ученик так же пошел дальше своего вдохновителя. Оба полотна имеют схожую композицию и сюжет, но Венера Тициана уже окружена вполне реальной комнатой с бытовой обстановкой, в то время как Венера Джорджоне раскинулась на простынях посреди лужайки. Да и в манере письма Тициан идет дальше своего учителя: Венера Урбинская изображена гораздо более объемно, она уже не выглядит вырезанной плоской картинкой-аппликацией.
