Книга в книге — не такая уж редкость, но часто на вопрос о том, что читают литературные герои, ответа не находится. Мы решили перечитать русскую и зарубежную классику в поисках рассуждений о литературе. И вот что узнали...
Онегин и компания
Персонажи пушкинских произведений — едва ли не самые читающие в русской классике. Книги водятся у героев «Повестей Белкина», ими увлекается Маша из «Дубровского», да и сам Дубровский читает даже в лесном шалаше, «охота к литературе» пробуждается в Петруше Гриневе, когда тот приезжает в Белгородскую крепость. Однако всех обошли Евгений Онегин и Татьяна, для которых литература — не просто приятное времяпрепровождение, но модель, по которой они стараются строить свою жизнь.
О круге чтения Онегина Пушкин говорит намеками, убеждая нас, что его герой давно разлюбил книги, исключив из опалы только «певца Гяура и Жуана» (Байрона), «да с ним еще два-три романа, /в которых отразился век / и современный человек». Именно они, как вы помните, в седьмой главе открывают Татьяне глаза на истинный характер Евгения.
Также мы знаем, что Евгений «бранил Гомера, Феокрита; зато читал Адама Смита». Последний — экономист и философ-этик, ставший основоположником экономической теории как науки. Так что молодой человек был не лыком шит. Но буквально в следующей строфе после оды экономическим способностям Евгения, поэт рассказывает о его истинном таланте — «науке страсти нежной», упоминая при этом Назона. Речь идет об Овидии и его книге «Наука любви», где автор раскрывает секреты соблазнения. Его советам, явно знакомый с книгой Онегин, следует и в общении со светскими дамами, и в отношениях с Татьяной.
Что же касается самой Тани, то она недалеко ушла от возлюбленного, действия героини также продиктованы литературой. Знакомя с ней читателей, Пушкин тут же заявляет «ей рано нравились романы», уже этого достаточно, чтобы вообразить себе мечтательную и тонкую девушку. Вообще, на фоне остальных писателей, которые посмеивались над женской любовью к творчеству Ричардсона и Руссо, Пушкин был весьма толерантен. Романы читают его лучшие героини: Полина («Рославлев»), Татьяна и уже упомянутая Маша Троекурова («Дубровский»).
Григорий Печорин
О литературных вкусах Печорина мы знаем мало. Лишь однажды, в ночь перед дуэлью с Грушницким, Григорий Александрович читает «Шотландских пуритан» Вальтера Скотта и забывается: «Неужели шотландскому барду на том свете не платят за каждую отрадную минуту, которую дарит его книга?».
В черновиках Лермонтов дает Печорину другой роман Скотта — авантюрную мелодраму «Приключения Нигеля». Что заставило писателя изменить свое решение — неизвестно. Возможно, показав персонажа, увлеченного историей о борьбе и подвигах во имя свободы, Лермонтов намекает на его высокое предназначение, которое так и не было реализовано.
Литературные предпочтения отцов и детей
Конфликт этого небольшого произведения во многом строится вокруг книг. Герои рассуждают о них, спорят и даже ссорятся. «Отцы» в этой истории выбирают художественную литературу, а «дети» — то, что называется современным словом «нон-фикшн». Так, Аркадий предлагает Павлу Петровичу «Бюхнерово “Stoff und Kraft”» — русский перевод сочинения немецкого физиолога и «вульгарного материалиста» Людвига Бюхнера.
При этом сам Кирсанов с удовольствием читает «Цыган», вышедших в 1824-м и к 1859 году названных молодыми героями романа абсолютно устаревшими.
Что до главного героя всего повествования, то, помимо безыменных книг по медицине, в руках Базарова мы не видим ничего, но он с такой легкостью участвует в полемиках с Николаем Петровичем, что становится ясно: Евгений — человек начитанный! Кроме этого, своей грубой репликой «Искусство наживать деньги, или нет более геморроя!» он напоминает читателям о двух скандальных изданиях 1840-х годов: «Искусство наживать деньги, способом простым, приятным и доступным всякому» Ротшильда и «Нет более геморроя!» Макензи.
Начитанностью отличились даже карикатурные герои романа, например, Кукшина и Калязин.
Джейн Эйр и ее Гулливер
А теперь о зарубежных героях. Примерно в то же время, когда в России разворачивалось действие «Отцов и детей», в Англии Шарлотта Бронте закончила роман «Джейн Эйр», сделав заглавную героиню большой поклонницей Свифта:
«Слово “книга” вызвало во мне мимолетное оживление, и я попросила принести из библиотеки “Путешествия Гулливера”. Эту книгу я перечитывала вновь и вновь с восхищением. Я была уверена, что там рассказывается о действительных происшествиях, и это повествование вызывало во мне более глубокий интерес, чем обычные волшебные сказки».
Надо сказать, что Джейн увлеклась романом Свифта в детстве, но «Гулливер» вовсе не милая книжка для малышей, а злой памфлет, который и взрослому нелегко прочесть, так что литературный вкус героини многое говорит о ней.
Читающий подросток Холден Колфилд
«Вообще я очень необразованный, но читаю много», — заявляет геройСэлинджера. Несмотря на то, что его выгнали из всех престижных школ-пансионатов, в которых он учился, Холден очень неглуп и действительно любит литературу, рассуждая о ней со свойственной юности предвзятостью.
Среди перечисленных в романе книг, — «В дебрях Африки» Исака Дайнсена, «Гамлет» Шекспира и «Бремя страстей человеческих» Сомерсета Моэма. К последней юноша остался холоден:
«Я ее прочел прошлым летом. Книжка, в общем, ничего, но у меня нет никакого желания звонить этому Сомерсету Моэму по телефону. Сам не знаю почему. Просто не тот он человек, с которым хочется поговорить. Я бы скорее позвонил покойному Томасу Харди. Мне нравится его Юстасия Вэй».
Холден Колфилд признается, что его любимые писатели — это брат Д. Б. и фельетонист Ринг Ларднер, сочинявший короткие юмористические рассказы. Литература в романе — еще один маркер, показывающий, что главный герой — человек уникальный и не похожий на остальных. Ведь даже его имя, по одной из версий, происходит от фразеологизма «hold on a coal field» — «держаться на выжженных (угольных) полях».
