О несчастливой для русских битве под Фридландом (ныне это город Правдинск в Калининградской области) 2 (14) июня 1807 года написано много. Но совершенно особой строкой в большинстве повествований проходит подвиг гвардейского Павловского полка.
Действительно, это был едва ли не ключевой момент сражения. Стоит напомнить, что Наполеон воспользовался тактическим просчетом главнокомандующего русской армией Леонтия Беннигсена, расположившего войска по обоим берегам Алле. Всеми имевшимися в его распоряжении силами, уже по ходу дела вводя в бой подходившие подкрепления, Буонапарте навалился на русские части, оказавшиеся на левой стороне реки. Поняв свою ошибку, Беннигсен приказал отступать по наведенным мостам. Однако к ним еще нужно было пробиться через узкие улочки Фридланда. Наполеон это отлично понимал.
- Вот ваша цель, продвигайтесь, не оглядываясь по сторонам, - указал он маршалу Нею на городок. - Врежьтесь в эту плотную массу, чего бы это вам ни стоило; войдите во Фридланд, овладейте мостами и не беспокойтесь по поводу того, что будет происходить справа, слева или в тылу. Армия и я присмотрим за этим!
Ситуация для русских стала критической после того как французский генерал Сенармон, собрав 36 конных орудий, с расстояния всего 180 саженей (около 400 метров), а затем и вовсе приблизившись на 90 саженей, принялся расстреливать отступавших на картечь, перемежая ее ядрами. Это был сколь удачный, столь же и рискованный маневр. Забеспокоился даже Наполеон, приславший к Сенармону адъютанта с приказом не зарываться.
«Не мешайте мне и моим канонирам, - гласил ответ генерала, - Я ручаюсь за успех».
Прочитав это дерзкое донесение, Корсиканец лишь крякнул.
- Ладно, черт с ним! – решил он - Артиллеристы люди упрямые, оставим их в покое.
Губительный огонь французов косил русских солдат рядами. Спасая положение, начальствовавший над арьергардом генерал Багратион был вынужден предпринять отчаянную контратаку силами Конно-гвардейского полка, Гвардейских егерей, а также гвардейских Измайловского и Павловского гренадерских полков. Последним командовал генерал-майор Мазовский.
Потомственный дворянин и потомственный военный, Николай Мазовский являлся одним из пяти сыновей (кроме них в семье были еще две дочери) майора Николая Григорьевича Мазовского. Второй по счету мальчик родился в 1756 году в новгородском имении Дмитрово, где и проживал до 16 лет, по достижении этого возраста поступив рядовым в Лейб-гвардии Семеновский полк. Участвовал практически во всех военных кампаниях в период царствований Екатерины II, Павла I и Александра I. В 1796 году Мазовский уже имел звание капитана-поручика, на следующий год стал полным капитаном, а еще год спустя - полковником.
В составе Русской армии 23 ноября 1796 года именным указом императора Павла I был сформирован новый гренадерский полк, который с 1801 года в честь своего основателя стал называться Павловским. Другой данью уважения августейшему патрону было то, что в это подразделение набирали исключительно невысоких курносых блондинов или рыжих рекрутов. Демографические возможности государства вполне позволяли такую неформальную прихоть.
«Не было в России недостатка в таких новобранцах, – вспоминал один из воспитанников Пажеского корпуса. – И иногда в каком-нибудь взводе павловцев все солдаты выглядели на одно лицо, все похожи, как родные братья, до удивления, до желания суеверно перекреститься: фу, наваждение какое».
Шефом такого вот самобытного подразделения и был назначен 11 октября 1803 года новоиспеченный генерал-майор Николай Мазовский. В свои 47 он считался, по тогдашним понятиям, уже немолодым человеком. Огромный служебный опыт, помноженный на спокойный и твердый характер, позволил новому командиру в короткое время завоевать высочайший авторитет у своих подчиненных. В немалой степени этому способствовало и то, что генерал терпеть не мог наказаний – тем паче, телесных. Вскоре о шпицрутенах и даже офицерских зуботычинах солдаты-павловцы забыли совершенно.
«Мои гренадеры настолько отличны, что совершенно не нуждаются в палках» - просто отвечал на недоуменные вопросы Мазовский.
Немудрено, что нижние чины между собой называли его «отцом-благодетелем». Комполка частенько лично появлялся в казармах, вникая в солдатский быт. Говорят, многие его слова становились поговорками, которые потом часто повторяли ветераны в беседах с новобранцами. Кстати, за все время командования Мазовского ни один из офицеров полка также не был ни разу арестован. И при этом отличную выучку и высочайшую организацию данного подразделения неизменно отмечали все проверяющие. Особое впечатление производила сплоченность личного состава: по словам очевидцев, «это была одна семья во главе с отцом ея».
В кампании 1806-1807 годов в Восточной Пруссии Павловский полк принимал участие в сражениях под Пултуском и Прейсиш-Эйлау. А 29 января 1807 года командир полка был удостоен ордена святого Георгия 4-й степени, отличившись при Чарново, где 5 000 русским пришлось противостоять 20 тысячам французов. В один из моментов боя Мазовский лично возглавил атаку двух батальонов павловцев, которые без выстрела бросились на противника, сошлись с ним в штыки и после ожесточенной схватки отбросили. Затем полку и вовсе выпало отражать главный натиск французов.
«Грохот огня прерывался минутными затишьями во время рукопашных схваток, когда дрались молча, работая только штыками, - писал очевидец. - Отбивая третью атаку, несмотря на огромную несоразмерность сил, павловцы не уступили врагу ни шагу позиции. Неустрашимый Мазовский своим спокойствием и разумными распоряжениями немало способствовал успеху нашей обороны».
Сражение под Фридландом оказалось последним в военной карьере Николая Николаевича. Он, как обычно, находился среди своих солдат, которые упорно защищали городские ворота, раз за разом штыками отбивая наседавших французов. Сначала генерал-майор был ранен в руку, затем в ногу. Лишившись возможности сидеть на коне, комполка велел двум гренадерам посадить себя на ложе ружья. «Друзья, неприятель усиливается, умрем или победим!», - устроившись на этих импровизированных носилках, произнес Мазовский. И в последний раз повел своих солдат в штыковую. В этот момент его поразила третья картечная пуля. «Друзья, не робейте!», - успел сказать генерал перед тем, как его отнесли во Фридланд.
Смертельно раненого военачальника поместили в дом №25 по улице Мелештрассе, где располагался один из лазаретов. Как рассказывали потом местные обыватели, ворвавшиеся, наконец, в городок разъяренные французы закололи Мазовского штыками, раздели донага и выбросили в ров, где тело пролежало три дня. Согласитесь, этот факт многое говорит об истинной сути наполеоновских вояк и «уважительном отношении к храброму противнику» их императора, которым так восхищаются до сих пор многие любители истории.
Лишь когда лягушатники убрались из Фридланда, труп Николая Николаевича был погребен на городском кладбище святого Лоренца.
Подвиг Павловского гренадерского полка, из 2000 солдат которого к концу войны в живых осталось только 532 гренадера, оценил Александр I.
«Всякий шаг, им в сражении сделанный, служил к прославлению его… а достойный начальник их обагрил кровию своей ратное поле», - признал самодержец российский.
Наполеон во время встречи с Александром I в Тильзите также восхищался мужеством русской пехоты во Фридландском сражении. И якобы даже приказал собрать на поле боя медные шапки русских солдат, которые затем торжественно преподнес российскому императору. Впрочем, эта версия подвергается сильнейшему сомнению. Куда больше доверия вызывает вариант, согласно которому, Александр повелел гренадерские шапки тех самых 532 выживших в войне павловцев «оставить в том виде, в каком он сошел с места сражения, хотя бы некоторые из них были повреждены». Потом на головных уборах выгравировали имена «нижних чинов, кои вынесли их с собою с поля сражения». Это была первая коллективная награда в русской армии.
О героизме же Мазовского при императорском дворе довольно быстро забыли на фоне общего поражения в войне. Тогда супруга генерала - Екатерина Аркадьевна Мазовская решилась поехать во Фридланд, чтобы перевезти останки мужа в Россию. Увы, средств на столь дорогостоящее предприятие у вдовы не хватило, пришлось ограничиться скромным памятником. Возвести часовенку помог местный магистрат. А когда постройка обветшала, фридландский супер-интендант Панкрациус на свой счет поставил на могиле Мазовского крест. В 1866 году учитель городской школы Густав Рейтер по поручению жителей Фридланда напечатал в немецких газетах «приглашение о возобновлении памятника генералу Маковскому». Новый памятник недалеко от кладбища торжественно открыли два года спустя.
Такая забота зачлась немцам в Первую мировую войну. Русские войска, занявшие Фридланд летом 1914 года, не стали разорять город, когда увидели, что тут сохранили и содержали в идеальном порядке памятник командиру Павловского гренадерского полка и мемориальную доску павшим в 1807 году гренадерам. Благополучно пережили они и Вторую мировую. Сегодня могила генерал-майора Мазовского имеет статус объекта культурного наследия регионального значения.
