С подружкой встретился в центре города. Мы не виделись лет семь-восемь. С тех пор много воды утекло.
Кажется иногда, что в зрелом возрасте, например, в пенсионном, развитие личности останавливается. Даже движение в обратную сторону наблюдается.
Но жизнь шире наших установок. Она часто смеется над догмами.
Подружка мне рассказывала, что всю жизнь была безвольным существом. Куда ветерок подует – туда и она. Так, вместе с подружкой поступила в педагогический, хотя учителем работать не хотела.
Затем проводила отпуск так, как желал ее муж – в саду и в огороде. А она хотела путешествовать.
Примерно. И вот под старость решила поработать над собой. Самое доступное – борьба с лишним весом. Многие тратят на нее годы, постоянно проигрывая.
А дама решила себе доказать, что способна на решительность, на волевые усилия. Я слушаю и помалкиваю. Думаю про себя, что она молодец: занятие себе нашла.
Прошли километра полтора, и дама вдруг увидела небольшое кафе. Она остановилась и предложила зайти: «Ты купишь себе пирожное, поаппетитнее и покрасивее, и будешь есть, а я стану пить чай и на тебя смотреть. Мне надо волю закалять».
Не надо было напоминать, что она всегда была поклонницей сладкого.
Ну, что ж, ребячество в зрелые лета тоже хорошо. А почему не «поприкалываться», как сейчас выражаются? Мне бы, конечно, тоже не нужно пирожное есть. Потому что на боках – лишние килограммы, и утепленные джинсы на меня залезают с трудом. Не покупать же новые!
Но дурачиться так дурачиться.
Одно пирожное – «Картошка» - мое любимое. А второе – корзиночка с розовым цветочком. На тарелке они выглядели очень красиво – произведения кулинарного искусства. А дама взяла чай без молока и без сахара, это чтобы слюни, извиняюсь, запивать. Они обязательно появятся – от зависти.
Когда корзиночка исчезала по кусочкам, дама весело смеялась, про свою «дурную» соседку рассказывала. Смотри, мол, мне на твою корзиночку наплевать.
Я приступил ко второму пирожному. Моя спутница вдруг резко замолчала – сама себя прервала. Затем ее глаза злостью налились. Вскочила и, не говоря ни слова, к стойке. Вернулась с корзиночкой.
Я не стал смеяться. Потому что это не смешно. Жизнь есть жизнь. Поиграла дама – и все. Взрослые тоже иногда играют.
Вышли на улицу, и она меня спрашивает, не сержусь ли я. «Помилуй, - говорю. – Ты могла бы торт съесть. Это твое право».
Шли и помалкивали. Ей было неприятно, что в моих глазах сделалась «хвастушкой».
Вот так! Детство все-таки до конца не изживает себя. И хорошо, что мы думаем о себе и стараемся лучше быть. Несмотря на возраст.
Подписаться на канал "Георгий Жаркой".
