За последние пять месяцев я провел 63 интервью. Главное настроение среди индийских капиталистов сегодня состоит в том, что оно вернулось в 1970-е годы.
В последнее время, единственным определяющим моментом вокруг вопроса об отношениях государства и капитала стал обмен мнениями между Рахулом Баджаджем и Амитом Шахом на отраслевом конклаве в Мумбаи в декабре 2019 года. Баджадж и Шах являются символом напряженности, которая возникла между бизнес-элитой Индии и индийским государством в более широком смысле. Эти два человека не только принадлежат к полярно противоположным слоям политического спектра, но и имеют принципиально разные взгляды на роль бизнеса и политики в общественной жизни. Рахул Баджадж рассматривает политику как фактор, способствующий хорошему бизнесу, в то время как Амит Шах видит бизнес и его деятельность как фактор, способствующий победе в политике. В этом и было ключевое расхождение между ними, когда они столкнулись на конклаве в Мумбае.
Когда Рахул Баджадж выступил на сцене (перед аудиторией, в которой сидели Амит Шах (министр внутренних дел Индии – прим.переводчика), Нирмала Ситхараман (министр финансов Индии – прим.переводчика) и Пиюш Гоял (министр промышленности Индии – прим.переводчика), первое, что бросалось в глаза, - его открытое признание того, что среди промышленников царит атмосфера страха, что бизнес-сообщество не уверено, что любая их публичная или частная критика правительства воспринимается в правильном ключе (помимо отрицания), и что в целом атмосфера ухудшается.
Амит-Шах затронул ряд вопросов Баджаджа, но самое главное, недвусмысленно заявил после долгой паузы, что нет никаких причин для страха. Он признал, что атмосфера нуждается в улучшении, но также оспорил рассказ Баджаджа и в свою защиту перечислил последовательную критику, которую приняла его партия Бхаратия Джаната (БДП).
Содержание этого обмена мнениями лежит в основе нынешнего ухудшения отношений между государством и капиталом. Но оставалось неясным, в чем заключается консенсус индийского капитала и что является сигналом, а что - шумом. Поэтому мы попытались измерить температуру капитала и выяснить, что на самом деле думает бизнес-класс о текущем состоянии индийской экономики, о взаимодействии с бюрократическим и политическим классом и что может потребоваться для улучшения деловой среды.
За последние 4-5 месяцев я провел 63 интервью с крупными финансовыми директорами, банкирами, владельцами малого и среднего бизнеса, партнерами крупных юридических фирм и консалтинговых компаний, основателями стартапов, венчурными капиталистами, экономическими журналистами и даже несколькими политиками. Неудивительно, что большинство из них согласились на открытый разговор только на условиях анонимности. Дальнейшее повествование составлено из этих интервью.
Неопределенность
Уже давно стало ясно, что частный сектор весьма пессимистично смотрит на будущее индийской экономики. Наилучшим показателем этого являются новые инвестиции, а уровень инвестиций ежегодно непрерывно снижался с 2014-2015 финансового года по 2019-2020 финансовый год задолго до того, как началась пандемия КОВИД-19. Хотя для этой тенденции было много причин, в моих интервью снова и снова упоминались два крупных негативных шока для бизнеса в виде демонетизации и введения GST (Goods and Service Tax – реформа индийского налогового сектора и введение единого налога – прим.переводчика), а также растущее неприятие риска в кредитовании среди банков.
В этой ситуации, возможно, следует рассмотреть две категории предприятий: те, кто сидит на больших суммах наличных денег, и те, у кого достаточно денег, чтобы продолжать покрывать свои операционные расходы. Число предприятий, особенно малых и средних предприятий (МСП), которые за последние полвека перешли из первой категории во вторую, значительно возросло, и многие руководители компаний признались в своем нежелании инвестировать просто потому, что они какое-то время не получали хорошего дохода. На небольшую группу компаний, которым удалось остаться в первой категории, все еще влияет значительная неопределенность правил игры при правительстве Нарендры Моди.
Почему сегодня так трудно вести бизнес в Индии? Одной из самых больших проблем является нестабильность, которая лишает бизнес уверенности в будущем. Будет ли мой продукт запрещен завтра? Будет ли у меня доступ к Интернету там, где я занимаюсь бизнесом? Получу ли я свою лицензию или разрешение своевременно? Будет ли государственный банк ссужать деньги для моего бизнеса? Сколько налогов я должен буду заплатить в следующем году? Сколько наличных я должен держать на случай чрезвычайной ситуации?
И это лишь некоторые из многих проблем. Предприниматели, как мелкие, так и крупные, выражали глубокое недовольство непредсказуемостью регулирования, налогообложения и осуществления всех тех бюрократических функций, которые были довольно прямолинейными процессами при прежних режимах (даже в штате Гуджарат во время правления того же Моди). Эта непредсказуемость, в сочетании с тем фактом, что бизнес столкнулся с все возрастающей неспособностью заставить политиков серьезно относиться к его проблемам, привела к тому, что многие компании предпочли выжидать и наблюдать, а не спешить с новыми инвестициями в непредсказуемой среде.
Саркар в деловом костюме
Когда правительство Моди в первый раз пришло к власти в 2014 году, широко опираясь на поддержку частного сектора, ожидалось, что оно перенесет предполагаемые выгоды Гуджаратской экономической модели на всю Индию.
Но после первого года в Нижней Палате Парламента лидер оппозиционной партии Конгресс Рахул Ганди открыто обвинил правительство Моди в поддержке бизнесменов и забвении простых людей. Критика прозвучала правдиво и больно отозвалась. Ее последствиями стали длительные упражнения в социальном дистанцировании и управлении имиджем, где ведущим политикам было запрещено даже быть замеченными рядом с корпоративными лидерами в течение почти целого года.
Реакция на критику Оппозиции лишила административный аппарат Индии некоторых ключевых путей взаимодействия с промышленностью и решения проблем: участия в конференциях, частных собраниях, встречах в палатах и других обычных формах социализации государственного капитала. Мало того, что самим политикам было прямо запрещено появляться на публике с бизнесменами, но сигнал пошел ниже по цепочке, и их секретари и совместные секретари начали делать то же самое.
Офицеры государственной службы, которые являются источником жизненной силы экономической бюрократии, внезапно обнаружили, что им приходится общаться с бизнесменами либо по телефону, либо через надежных посредников. Некоторые из них просто перестали общаться с бизнесменами, обеспокоенные профессиональными последствиями нарушения запрета. Ситуация настолько ухудшилась, что некоторым более смелым и наделенным большими полномочиями сотрудникам госслужбы (в первую очередь в Офисе Премьер-министра) пришлось начать контактировать с бизнес-сообществом, минуя отраслевые министерства экономики, которые парализовал страх и неприятие риска.
Паралич постепенно уменьшался в течение следующих нескольких лет, но ущерб был нанесен. Была создана новая бюрократическая норма, где даже видимость близости с деловыми кругами вызывала неодобрение. Большинству бюрократов, стремящихся сохранить карьеру, было легче оставить принятие решений и социализацию своим политическим хозяевам.
Бессвязная экономическая философия
Сабьясачи Кар и соавторы (автор книги «Политическая экономия эпизодов экономического роста Индии – прим. переводчика) утверждают, что в большинстве развивающихся стран формальные системы, основанные на правилах, менее вероятны, чем системы, основанные на сделках между фирмами и бюрократическими и политическими элитами, что, по крайней мере, создает некоторую краткосрочную определенность в отношении деловой среды.
Однако то, что, по-видимому, возникло после момента критики Оппозиции - концентрация власти и принятия решений в двух основных офисах, а затем своего рода политическое и интеллектуальное перекидывание горячей картофелины между несколькими различными организациями: Офисом Премьер-министра, Министерством финансов, Niti Aayog, Финансовой комиссией, некоторыми хорошо зарекомендовавшими себя PR-агентствами, министром, который публично выступает на неделей, Резервным Банком Индии и несколькими влиятельными экономическими и финансовыми посредниками. В течение последних пяти лет ни одна из этих организаций не имеет постоянного влияния, но каждую неделю или месяц некоторые из них выступают (по важным вопросам – прим.перечодчика) - за, а некоторые - против. В таких условиях надежный посредник может в одночасье оказаться неэффективным, и поэтому любые сделки нестабильны. Даже крупнейшим политическим финансистам в 2014 году иногда было трудно добиться, чтобы их голоса были услышаны.
Почти все мои собеседники согласились с тем, что избрание правительства БДП Моди в 2014 году и его последующая программа реформ (экономических и других) коренным образом изменили характер существующих сделок с капиталом, но не всегда в положительную сторону. Самой большой жалобой, которую мы слышали от бизнеса, было недоумение по поводу непоследовательности экономической философии этого правительства. Несмотря на громкий призыв к минимизации бюрократического аппарата, за последние шесть лет не было никаких действий по его сокращению.
Политический паралич бюрократии во время УПА-II (правительство Мамнохана Сингха, предшествовавшее БДП – прим.переводчика) , казалось, теперь переместился в банки государственного сектора. Несмотря на попытки очистить храм, политика, подобная проводимой вокруг избирательных облигаций, открыла совершенно новые формы кумовства. Как выразился один из ведущих консультантов, “хотя это правительство может хотеть приватизировать и демонтировать некоторые компании государственного сектора, то, чем оно заменит их, будет еще более статичным.” Опытный предприниматель выразил те же мысль еще более резко: “мы всегда ненавидели MRTP (закон о монополиях и ограничительной торговой практике), но я вижу, что отголоски этой философии возвращаются.”
Однако капиталисты Индии также сыграли важную роль в замедлении экономического роста страны. Различные консультанты и владельцы малого и среднего бизнеса говорили о своем разочаровании тем, что крупнейшие капиталисты Индии, похоже, просто не заинтересованы в выражении своей амбивалентности в отношении текущей экономической траектории Индии (как это сделал Рахул Баджадж), потому что они уверены, что смогут пережить шторм и доминировать после его окончания.
Принудительный капитализм
Несмотря на все сообщения, окружающие Startup India, создание компании в Индии сегодня и ее выживание - неумолимый, разочаровывающий процесс. Венчурные капиталисты и основатели стартапов полны сарказма по поводу архаичного налогового законодательства, с которым они все еще сталкиваются, трудностей с регистрацией и полной неспособности убедить индийскую банковскую систему одолжить им какие-либо деньги.
Реальность стартапов в Индии сегодня такова, что большинство из них выживают вопреки правительству, а не благодаря ему. Многие из наиболее перспективных компаний и стартапов предпочитают регистрироваться в Сингапуре с филиалом в Индии, чтобы избежать бюрократии и неожиданных изменений в налогообложении. Большая часть венчурного капитала в Индии поступает из-за рубежа, поскольку крупные отечественные финансовые институты все еще не развили в себе желание или умение оценивать перспективные предприятия на ранних стадиях развития.
Отчасти проблема капитала как класса состоит в том, что его традиционные институты коллективного действия - торговые палаты - оказались полностью захвачены крупнейшими фирмами. И в этом процессе их представления, запросы и требования индийского государства стали близорукими и нерепрезентативными для отраслей промышленности в целом. Как следствие, большая часть реальной тревоги капитала передается по частным каналам влиятельными редакторами изданий, PR-агентствами и различными другими посредниками, которые также сбиты с толку непоследовательностью лоббистов.
Например, политика правительства в отношении электромобилей была постоянным источником ужаса для автомобильной промышленности. Поскольку мы видим, что в таких отраслях, как телекоммуникации и аэропорты, доминируют определенные компании, трудно сделать вывод о чем-либо еще, кроме полного игнорирования конкуренции. Тем не менее, многие в мумбайской бизнес-среде считают, что обладая неограниченным кредитом, некоторые из этих действующих фирм могут быть в состоянии избежать причинения вреда потребителям через завышение цен.
Независимо от того, насколько концентрированным становится капитал, одним из главных поворотов, которые мы наблюдаем, является движение к более принудительной форме капитализма, где Капитал выступает в основном в качестве субподрядчика индийского государства, а не подлинного партнера в процессе роста. Не только в инфраструктурном пространстве, но и в других областях государство как поставщик, регулятор и кредитор предоставляет индийскому правительству множество возможностей влияния на крупные фирмы. Таким образом, в условиях взаимозависимости, частный капитал почти всегда оказывается в подчинении. Мечта об экономике государственно-частного партнерства, о которой говорили такие люди, как Виджай Келкар и Ракеш Мохан, похоже, к сожалению, пока только сон.
Где же оптимизм?
Если в отношениях между государством и капиталом действительно столько плохого, то почему в Индию стекается так много иностранного капитала? Неужели вся картина настолько мрачна и апокалиптична? Когда я задавал этот вопрос во время своих интервью, я получил целый ряд различных ответов. Все портфельные управляющие были настроены оптимистично, заявив, что сравнительный рост Индии все еще довольно силен в развивающихся странах и что деньги, как в форме иностранных институциональных инвестиций (FII), так и прямых иностранных инвестиций (ПИИ), начнут поступать довольно значительно, особенно после Ковид, когда инвесторы начнут искать больше возможностей за пределами Китая.
Но у некоторых финансистов был весомый контраргумент, который заключался в том, что мы в настоящее время живем в беспрецедентные времена, когда мировые финансовые рынки наводнены избыточным капиталом. Многие инвесторы с длительными временными горизонтами отчаянно стремятся развернуть капитал, даже если они могут обеспечить только 4-5-процентную доходность, потому что им нужно выталкивать деньги, чтобы сбалансировать свои национальные счета и получить хотя бы некоторую доходность (учитывая крайне низкую доходность облигаций в таких странах, как США, или иногда отрицательную доходность в таких местах, как Германия). В таких условиях базовый рост Индии, ее растущее молодое население, растущий спрос на электроэнергию, жилье и потребительский спрос, а также сам ее масштаб сами по себе достаточны, чтобы оправдать риск.
Прискорбная загвоздка в этой ситуации заключается в том, что, поскольку такой капитал часто не склонен к риску, большая часть денег пойдет в крупнейшие бизнес-группы, те, которые, как можно ожидать, будут управлять неожиданными поворотами политической системы Индии. В совокупности за последние несколько лет только акции с большой капитализацией стабильно росли на индийских фондовых рынках. В совокупности акции средней и малой капитализации имеют либо плоскую линию, либо утраченную стоимость.
И в то время как определенная часть отчаявшегося иностранного капитала скапливается в Индии, большинство элит в Мумбаи прекрасно знают о постепенном бегстве капитала за последние полдесятилетия, поскольку целое поколение бизнесменов (в первую очередь ранжированных в диапазоне 50-500 по рыночной капитализации) отправляли своих детей и деньги за границу (в Сингапур, Дубай, Лондон, США), потому что они видят сокращающиеся возможности для будущего бизнеса в Индии и предпочли бы, чтобы их взаимодействие с Индией было в форме инвестиционного капитала и горячих денег, а не головной боли самостоятельного владения и ведения бизнеса.
Гнев, разочарование, предательство
Складывается мнение, что правительство Моди уходит от работы с внутренним капиталом (за пределами 10-20 крупнейших групп) и предпочитает обращаться с иностранными инвесторами. Учитывая объем иностранных частных инвестиций в акционерный капитал, инвестиции в Reliance с момента появления Covid-19, преференциальные возможности для крупных фирм брать кредиты за рубежом, обхаживание суверенных фондов благосостояния и государственных предприятий, таких как Saudi Aramco, Роснефть и Газпром, трудно оспорить это мнение. Ситуация может быть отражением разочарования БДП в работе со многими мелкими отечественными капиталистами и поиске легкого решения в виде отчаявшегося международного капитала. Или же это может быть частью более широкой патологии контроля, когда уступчивость и дискреционное распределение капитала предпочтительнее хаотических, непредсказуемых рыночных механизмов.
Многие из моих собеседников, после первоначального колебания, были переполнены чувством гнева, разочарования и предательства. В то время как некоторые индийские капиталисты были определенно «серыми дельцами», использовали систему и последовательно манипулировали ею в своих интересах, окрашивание всего класса этой краской несправедливо и редуктивно. И все же это мнение большинства индийских капиталистов сегодня - дискурс вернулся в 1970-е годы, когда «подлый капиталист» манипулирует системой, и Спаситель должен прийти и исправить ее.
Независимо от того, победит спаситель или нет, ясным местом для начала решения этой проблемы является банковская система. Предоставление большего количества денег достойным ММСП, предотвращение чрезмерного кредитования одних и тех же бизнес-групп, более строгое отношение к дефолтам и призыв к залогам акций, сокращение либеральной практики и сведение к минимуму телефонного банкинга и политизации практики банковского кредитования государственного сектора были бы хорошим способом решения трудности распределения капитала. Но это не решит более глубокой проблемы эрозии доверия, восстановление которой вполне может занять еще одно десятилетие. Чтобы это доверие вернулось, хорошая экономика должна быть так же важна, как и хорошая политика. Но сейчас, к сожалению, это кажется далекой реальностью.
Рохит Чандра-приглашенный научный сотрудник Центра политических исследований (CPR) и доцент ИИТ Дели. Взгляды носят личный характер.
https://theprint.in/opinion/cfos-bankers-msme-india-business-class-modi-govt/514275/
