Я, мама и муж зашли в кабинет врача. Свекровь с вещами осталась ждать за дверью. Психиатр начала спрашивать меня, что случилось. Я рыдая рассказала, что я родила месяц назад. На фразе месяц назад охнули все врачи, которые сидели в этом кабинете. Спите - нет. От еды отказываетесь - да. Мысли о самоубийстве есть - есть, сказала мама. Чувство вины есть? Не знаю. Но у меня точно не послеродовая депрессия, у меня что-то другое. Я прямо чувствовала, что они спрашивают вопросы, как в статьях из интернета, которых я начиталась сполна и поняла, что у меня явно какой-то другой случай. Первый раз у нас - конечно первый. Алкоголь, наркотики употребляете - нет. Наркотики вообще никогда. Алкоголь почти год не употребляю. Ну ничего полежите у нас, может даже всего недельки три и потом еще к нам с тортом придете и троих родите. Нет, практически закричала я, я больше никогда никого не рожу. Идите заводите карточку. Мы пошли в окошко в регистратуру, нам завели карточку. Теперь идите в приемное отделение. Галина Филипповна хороший врач. Мы зашли в кабинет под названием приемное отделение. Сели с мамой и мужем на кушетку. Помимо врача Галины Филипповны там сидела медсестра, которая все записывала. Я еще раз ей рассказала обо всем, потом она позвала мою маму на разговор, отправив меня в предбанник. Там у меня начались жуткие рвотные позывы, мама прибежала на звук и попыталась меня успокоить. Это было от страха. Дальше меня спросили мылась ли я. Я ответила да, сегодня. Хоть мылась я вчера. Спасибо мужу, который загнал меня в душ, потому что последнее время я уже даже не мылась. Не видела в этом никакого смысла. Дальше с меня сняли сережки, кольца и цепочку с крестиком. Все забрала мама. Потом спросили есть ли у меня все необходимое. Мы ответили, что ничего не брали. Пришла еще одна женщина и принесла потрепанную и триста раз перестиранную ночнушку с халатом и сказала мне переодеться. Мои вещи по одной были засунуты в большой черный мусорный пакет и переписаны в журнал поочередно. Ботинки зимние - 1 пара, куртка зимняя голубая - 1 шт, штаны черные - 1 шт, коричневый свитер - 1 шт, перчатки - 1 пара, шапка - 1 шт, шарф - 1 шт, лифчик кормительный светло-фиолетовый - 1 шт. Да лифчики туда нельзя, как и колготки. Это вам не просто больница - это объект строгого режима. Телефон тоже нельзя, как и любые другие гаджеты. Телефон забрал муж. Тапок у меня не было и мне дали какие-то резиновые огромные черно-синие шлепки. Муж сфотографировал список всего, что мне полагается принести. Всего не помню, но попробую воспроизвести: тапки, штаны, кофта, полотенце, мыло, шампунь, туалетная бумага, пластмассовая кружка, зубная паста и щетка, халат, питьевая вода. И еще я сказала обязательно принести мне прокладки. Мои послеродовые выделения еще довольно бурно отходили, и я поняла, что я остаюсь с этой прокладкой, одной единственной, с которой ходила с утра. Также я остаюсь с грудями полными молока, которое аж капало с меня. Сзади тоже было невесело - был небольшой геморрой с кровью, который еще не успел зажить. Оставили только мою резинку для волос. У меня проверили наличие вшей, потом залезли ватной палочкой в нос и в рот - собрали анализы. Потом попросили наклониться и вставили в попу какую-то железную палку. После всего этого меня под руки взяла медсестра и сказала пойдем. Я обняла маму, мужа, вцепилась в эту, как мне показалось добрую женщину и мы пошли. В ночнушке и халате и в огроменных шлепках мы вышли с ней из приемного отделения и пошли к лестнице, которая вела на второй этаж. Прямо через всех людей, которые там сидели и ходили. Кто-то привел детей на медкомиссию в садик, кто-то пришел за справкой для получения прав, а тут я вся такая красивая. Мы поднялись по лестнице, я вдруг осознала, что я туда не хочу. И начала спускаться назад. Она подхватила и сказала все нормально, не бойся. Кстати в приемном отделении я собственноручно подписала документ, что я ложусь сюда со своего добровольного согласия. Раньше, кстати, такого не было и теперь, если только не по суду, или ты не являешься недееспособным, если ты не подпишешь - положить тебя в психушку не имеют права.
Мы подошли к огромной железной двери, она достала из кармана железную ручку, вставила ее и открыла дверь. Мы оказались в небольшом коридоре и прошли его, подойдя к еще одной двери. Она открыла ключом и эту дверь и повела меня внутрь. Это и было 1ЖО - первое женское отделение. И тут я увидела этих людей, они сидели за столами и ели - был обед. Все посмотрели на меня каким-то злобным взглядом исподлобья, а некоторые с интересом. Мне стало совсем не по себе. Но меня повели дальше к еще одной двери. Она открылась, меня засунули туда и закрыли за мной дверь. Это был первый пост. На первый пост отправляют вновь поступивших, ждут анализов и если все нормально и ты не буйный, тебя переселяют в палату. А постоянно на первом посту лежат либо буйные, либо совсем беспомощные, или ничего не понимающие, куда идти и что делать, когда есть, когда спать и так далее. Короче первый пост - это такая закрытая небольшая комнатушка, по которой нельзя ходить, внутри которой есть только одна дверь в туалет. А так там четыре углубления без дверей и с кроватями. Они почему-то называли весь этот ужас тоже палатами. Воняло там как в бомжатнике, преющими телами, пуками, противным дыханием, испражнениями тех, кто лежал привязанный в памперсах и жутко воняло сигаретами. Потому что курить в больницах как бы запрещено, но на первый пост пускали курить тех, кто работал за санитарок, а так как таких людей было немало куревом воняло просто не переставая. Первое о чем я спросила, остается ли здесь персонал на ночь. Мне ответили, что персонал здесь круглосуточно, точнее одна санитарка на пост. Я села около санитарки на стул, так как заходить в "палату" боялась. Меня спросили хочу ли я есть и на мой кивок вынесли мне суп и второе в алюминиевой миске и компот в пластмассовой кружке. Воды не было. Точнее ее не было на первом посту, все пили из под крана в туалете.
Я была в полнейшем шоке. И тихой мышью просидела на стуле до ужина, просто рассматривая всех обитателей и боясь их одновременно.
Продолжение следует...
