Вы хотите написать сообщение, составить письмо или даже просто сформулировать мысль, но рука сама тянется к нейросети. Вы знаете, что она выдаст достаточно хороший вариант без ошибок всего за пару секунд. Удобно? Бесспорно. Эффективно? На первый взгляд, да.
Однако исследователи бьют тревогу: чрезмерная зависимость от генеративного ИИ может необратимо ослабить наши ключевые человеческие навыки — критическое мышление и творческое использование языка.
Как технологии перекраивают наше мышление
История уже знает примеры того, как внешние инструменты, созданные для помощи, в итоге перестраивают наш мозг, а не просто дополняют его. Самый яркий кейс — GPS-навигаторы.
До эры спутниковой навигации лондонские таксисты, чтобы получить знаменитую лицензию, должны были запомнить сотни улиц и переулков — это легендарное испытание называется «The Knowledge» (знание). В результате у таксистов увеличивался гиппокамп — область мозга, отвечающая за пространственную память. Но сегодня, когда любой водитель полагается на навигатор в смартфоне, необходимость в формировании ментальных карт отпадает. И исследования отмечают, что люди, которые постоянно пользуются GPS, теряют часть этой способности.
Схожая трансформация происходит и с нашим языком. Генеративный ИИ мгновенно прокладывает самый короткий маршрут к подходящей речевой формулировке, и в этом маршруте мы пропускаем самое главное — работу мысли.
Когда слова перестают быть инструментом
Советский психолог Лев Выготский еще в прошлом веке пролил свет на тонкую связь между мышлением и речью. Он работал с пациентами, страдающими афазией — расстройством, при котором снижается способность понимать или воспроизводить речь. Выготский обнаружил поразительный факт: когда этих пациентов просили сказать «снег черный» или нарочно назвать цвет неправильно, они не могли этого сделать. Их ум сопротивлялся отделению слова от обозначаемого им предмета или свойства.
Выготский назвал это потерей ключевой человеческой способности: использовать язык как инструмент для творческого мышления, чтобы выходить за рамки очевидного и заданного.
Здесь и кроется главная опасность ИИ. Когда мы получаем «предварительно упакованный» язык, связь между мыслью и речью начинает атрофироваться. Мы перестаем искать слова, строить предложения, бороться за точную формулировку. Мы становимся редакторами чужого, хоть и безупречного, текста, а не создателями собственного.
Образование в эпоху автоматизированной эрудиции
Студенты сегодня используют генеративный ИИ для написания эссе, создания рефератов и решения сложных задач за считанные секунды. В современной системе образования, где главное — скорость, метрики и быстрый результат, такие инструменты кажутся спасением. Но какова цена такой эффективности?
Многие преподаватели уже столкнулись с тем, что студенты сдают грамматически безупречные, идеально структурированные тексты, которые при этом демонстрируют минимальное понимание темы. Вместо медленного рефлексивного осмысления студенты все чаще выбирают быстрые автоматизированные решения. Так происходит постепенная эрозия мышления как творческого акта.
Систематический обзор, опубликованный в 2024 году, подтверждает опасения: чрезмерная зависимость от ИИ негативно влияет на когнитивные способности людей.
Исследование, проведенное среди 285 студентов в Пакистане и Китае, показало, что использование ИИ снижает навык принятия решений и делает людей ленивыми. Как заключили исследователи: «ИИ выполняет повторяющиеся задачи автоматизированным способом и не дает людям запоминать, использовать аналитические навыки мышления или применять когнитивные функции». Нам просто не нужно напрягаться.
Атрофия языка: что не используется, то исчезает
В нейролингвистике существует понятие «языковая атрофия». Это утрата владения языком, которую можно наблюдать, например, когда люди переезжают в другую языковую среду и постепенно забывают свой родной язык. Атрофия происходит в результате длительного отсутствия стимуляции. И делегируя язык алгоритмам, мы добровольно лишаем себя этой стимуляции.
Выготский считал, что мысль и язык развиваются совместно. Они не рождаются вместе, но в процессе развития человека сливаются в то, что он назвал «вербальным мышлением». В этой модели язык — не просто средство передачи, а инструмент мышления, среда, в которой идеи рождаются и обретают форму.
Ребенок начинает с мира, полного ощущений, но бедного на слова. Через язык это хаотичное поле становится осмысленным. Наша способность к абстракции — к переводу эмоций в понятия, к размышлению вместо моментальной реакции — освобождает нас от власти непосредственного опыта. Она позволяет нам проецировать себя в будущее, надеяться, переосмысливать мир.
Но эта хрупкая связь нарушается, когда язык дается как готовый шаблон, а не рождается в результате собственного мыслительного поиска.
Это не означает, что ИИ нужно полностью отвергнуть. Для тех, кто уже сформировал глубокие, рефлексивные отношения с языком, ИИ становится полезным инструментом, помогающим расширять мысль, а не ее заменять ее.
Но чтобы противостоять коллапсу смысла, мы должны вернуть языку его живое, телесное измерение — тот трудный, но радостный процесс поиска слов для наших мыслей. Только так мы сможем вернуть себе свободу воображать, свободу обсуждать и, в конечном счете, свободу изобретать будущее.
