- Новенький? – ламповщица кивнула Сане. – Задержись. Инструктаж проведу. Покажу, как пользоваться лампой и самоспасателем.
Иванцов усмехнулся:
- Инструктааж!.. Серьёзно. Ну, проведи… инструктаж. Покажи, как лампой пользоваться… и самоспасателем. Я, вообще-то, способный парень… с первого раза всё пойму.
Ламповщица чуть покраснела:
- Умник!.. Работал, что ли?
- Было дело. – Саня подмигнул мужикам. Окинул ламповщицу медленным взглядом, с видимым сожалением полюбопытствовал: – А по другой теме… можно – инструктаж?
Ламповщица поправила светло-голубенькую косыночку, безразлично улыбнулась:
- А мама разрешает – слушать инструктаж по другой теме?..
Мужики рассмеялись.
Саня удивлённо присвистнул:
-Ох, ты ж!.. Крапива-то какая!.. Ладно. Поднимусь на-гора после смены, – посмотрим… как ты инструктировать умеешь.
- Смотрелка у тебя не выросла. Иди, работай.
Саня пропел:
Гудки тревожно прогудели…
Народ валит густой толпой.
А молодого коногона
Несут с пробитой головой.
Прощай, проходка коренная,
Прощай, шахтёрский городок…
Прощай, подружка ламповая,
И ты, буланый мой конёк…
(Коногон – старинная шахтёрская профессия. Так называли погонщика лошади в угольной шахте. Проходка коренная – старинный шахтёрский термин. Означает – главный ход, ствол шахты).
- Молодец, – похвалила Саню ламповщица. – Вижу, – шахтёр. Смотри только, чтоб клеть без тебя в забой не отправилась.
Иванцов вздохнул:
- Вот что за дела!.. Как красивая девчонка, – так обязательно колючая-жгучая… Нет бы, – сказать шахтёру: так, мол… и так… Ждать тебя буду.
- Прямо сдался ты мне. А девчонки твои… красивые, – вечером на танцах… Точно ждут тебя.
-А ты-то… придёшь на танцы?
- Вот репей. Мне только осталось – на танцы к тебе прийти.
-Тогда скажи, где живёшь. Я сам к тебе приду, – неожиданно серьёзно сказал Саня.
-Далеко живу. Ты на смену сегодня собираешься, шахтёр?
А в забое захлестнула радость, – будто в родной двор вошёл…
Руки и сердце помнили угольный комбайн.
А угольный комбайн – не бездушная машина, а большое, необыкновенно красивое и сильное, умное, доброе существо – казалось, тоже не забыл Саню и радовался, что отслужил моряк и вернулся в шахту.
О заносчивой ламповщице вспомнил, когда в короткий перерыв сели перекусить. Спросил Андрюху:
- Как её зовут-то?
Андрей поднял глаза:
- Кого?
-Так эту… ламповщицу новую.
-Это она для тебя новая, – усмехнулся Привалов. – А мы уже привыкли. Считай, – третий год по струнке ходим. Что я тебе скажу, Санька… Ты, конечно, моряк… и вообще… как там: черноморский наш герой… Но ей на язык лучше не попадайся…
- Зовут её как? – перебил Саня Андрюхины наставления.
- Светкой зовут. Светланой Владимировной. Она не первозвановская, – из Новоборовиц.
Саня свёл брови:
- Из Новоборовиц?.. Так мы ж туда на танцы ездили… Помнишь, Андрюха?.. Человек десять – на трёх мотоциклах. И девчонок местных вроде бы всех знали…
-Светка уже замужем была, когда мы на мотоциклах в Новоборовицы на танцы ездили.
- Замужем… была? – Саня отчего-то растерялся.
-Она года на три раньше нас школу окончила. Ну, и сразу после выпускного замуж вышла – за лейтенанта. Он тогда тоже только окончил военно-авиационное. А они ж как женятся – бегом. Полдня знакомства вполне хватает, чтоб в гарнизон – особенно, если сослали тебя в какую-нибудь тьмутаракань, где в радиусе нескольких сот километров ни одной девчонки днём с огнём не сыщешь, – приехать с женой. Понятно: что-то не заладилось у них. Через год Светка к родителям вернулась – с малым. – Привалов усмехнулся: – А ты, смотрю…
Саня взглянул исподлобья:
- А ты не смотри. Пойдём работать.
-А Маринка как же, Сань? Три года ждала тебя. Мы с Бересневым по два года служили… Я в погранвойсках, Толик – в ВДВ. Ему Олька через полгода писать перестала… А моя Анютка дольше продержалась – через год написала, что вышла замуж… и фотку свадебную прислала: мол, – мы ж с тобой, Андрюша, друзья детства… и счастливой тебе службы. А Маринка Ерёмина…
- А Маринка малой была, когда меня в армию провожали. Потом в институт поступила, – какое ж замужество.
Санины и Светланины смены не всегда совпадали.
Саня ждал коротких встреч – перед спуском в забой… А Света словно не замечала его.
Лишь однажды Саня оглянулся… и на секунду замер от счастья: Светлана смотрела ему вслед.
А оставалась такой же колючей и насмешливой – обрывала Саню на полуслове, если он приглашал её в кино или на танцы. С деланной серьёзностью интересовалась:
- Окна стеклить будешь мне… – если я с тобой на танцы пойду?
Санька улыбался:
- А мне, Свет, отчитываться не перед кем. Насчёт окон можешь не переживать.
- Ну, да, – не перед кем…
- Я ж не женат.
- Не женат. Только в Первозвановке слышно, что у тебя тёща раньше жены появилась. Я не из пугливых… но – тебе сказано: на танцах твоё дело – с девчонками.
-Не из пугливых, говоришь, – усмехнулся Саня. – И на мотоцикле не боишься?.. Давай хоть домой отвезу тебя – после второй смены.
- Автобус шахтёрский ходит.
-Что ж ты… упрямая такая.
- Саш, на смену опоздаешь. А мне надо аккумуляторы заряжать.
Маринка домой приезжала редко: в институте приближалась сессия.
Перед выходным Саню встретила Елена Викторовна – дождалась его на остановке шахтёрского автобуса:
- Марина завтра приедет! Но – поздно: в это время до Первозвановки уже нет рейса. Надо встретить Мариночку в Новоборовицах.
- Встречу, конечно, – кивнул Саня. И… укорил себя – за какое-то мимолётное…облегчение: в воскресенье он во вторую работает. Значит, – на танцы пойти не получится…
Малой Маринку теперь не назовёшь. И на остановке в Новоборовицах он даже не сразу узнал её: из автобуса вышла очень красивая девушка в коротком модном платьице. И стрижка у Маринки новая…
Санино сердце сжалось в неясной грусти: всё же жаль того времени, когда они с Мариной сидели над задачами и уравнениями… над доказательством теорем. А сейчас Марина выросла и обходится без него – с институтской учёбой сама справляется. Саня усмехнулся: да и какой из него учитель…
Марина уверенно села на заднее сидение, обняла Санькины плечи.
Платье стало ещё короче… и Санька покосился на Маринкины колени.
И – не заметил, что со двора напротив автобусной остановки на них смотрит Светлана, ламповщица с «Первозвановской».
Постояли у Маринкиной калитки.
Саня заметил:
- Прохладно. Ты иди.
А Маринка подняла глаза:
- На танцы завтра сходим?
- Я ж во вторую, Марин.
- Снова… во вторую?
- Так получается.
-Саша!.. – Маринка будто решилась сказать какие-то важные слова. – Саш, я на четвёртый курс перехожу.
- Знаю. Почти учительница, – улыбнулся Саня.
-Почти учительница… Саш!.. Две мои подружки летом замуж выходят. А ещё у одной… у Танюшки, свадьба осенью.
Санька молча достал пачку сигарет, закурил.
- А мы, Саш… – Марина грустновато усмехнулась: – До службы ты говорил, что мне рано… думать о любви. И… ни разу не написал мне, что любишь. А я… давно не школьница.
- Так уж и давно.
- Сам же сказал, что я почти учительница. Саш!.. У тебя в Севастополе… была девушка? И ты ждёшь её?
-Марина, я никого не жду. А о свадьбе рано говорить. Тебе лучше окончить институт. Ты просто не знаешь, как это трудно: учиться в институте и быть шахтёрской женой.
- Если хочешь… – я на заочное переведусь.
- Не хочу. Учись, как положено.
…А Светлана равнодушно, мимоходом заметила:
- Красивая у тебя невеста. Свадьба скоро?
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Навигация по каналу «Полевые цветы»