Больничный коридор пах лекарствами и печалью. Тамара Сергеевна медленно шла вдоль стены, опираясь на трость. В свои семьдесят два она все еще держалась прямо, сохраняя осанку бывшей учительницы. В руке — пакет с яблоками и свежей выпечкой.
Палата номер двадцать восемь. Тамара Сергеевна остановилась перед дверью, сделала глубокий вдох и вошла.
— Привет, подруга, — улыбнулась она женщине на больничной койке. — Как самочувствие сегодня?
Надежда Петровна приподнялась на подушках. Исхудавшая, с поредевшими седыми волосами, она казалась тенью себя прежней. Но глаза — ясные, зеленые — смотрели все так же пронзительно, как и шестьдесят лет назад, когда они с Тамарой сидели за одной партой в пятом классе.
— Врачи говорят, иду на поправку, — голос Надежды был слабым, но в нем слышалась привычная ирония. — Видишь, даже причесаться сама смогла.
— Ты всегда была борцом, — Тамара присела на стул у кровати и начала выкладывать гостинцы на тумбочку. — Я пирожки испекла, с яблоками, как ты любишь.
— Опять балуешь меня, — покачала головой Надежда. — А помнишь, как в общежитии мы делили последнюю картошку? Три года недоедали, но выучились.
Тамара улыбнулась:
— Как не помнить? Ты тогда отдавала мне свою половину, когда я к экзаменам готовилась.
— А ты потом всю ночь читала мне конспекты, когда у меня глаза уже болели, и я не могла сама читать.
Они замолчали, погрузившись каждая в свои воспоминания. Шестьдесят лет дружбы. Целая жизнь, прожитая бок о бок, хотя и не всегда рядом.
Их дружба началась в 1960 году
когда две двенадцатилетние девочки оказались за одной партой. Тамара — тихая отличница из интеллигентной семьи. Надежда — боевая, острая на язык, дочь заводского рабочего. Непохожие, как день и ночь.
— Дай списать задачку, — первое, что сказала Надежда, плюхнувшись за парту.
— Нет, — твёрдо ответила Тамара. — Но я могу объяснить, как решать.
Так начались их ежедневные занятия. Тамара терпеливо объясняла математику, а Надежда в ответ защищала тихую отличницу от насмешек одноклассников. К концу года они стали неразлучны.
После выпускного обе поступили в педагогический
Тамара на исторический факультет, Надежда на физмат. Делили комнату в общежитии, подрабатывали, где могли, поддерживали друг друга во время сессий и личных драм.
Первая любовь, первое разочарование, первые серьезные решения — всё переживали вместе.
— Он тебя недостоин, — говорила Надежда, когда Тамару бросил её первый парень. — Плюнь и разотри. Мужиков много, а мы с тобой друг у друга!
В двадцать три они вместе получили дипломы и распределение в разные школы одного района. Вместе снимали крошечную комнату в коммуналке, вместе стояли в очередях за продуктами, вместе вступали во взрослую жизнь.
А потом Надежда встретила Виктора — высокого инженера с серьезными намерениями. И впервые их пути разошлись.
— Как твоя Машенька? — спросила Надежда, возвращаясь в настоящее. — Экзамены сдала?
— Сдала, — с гордостью ответила Тамара. — Поступила в медицинский. Говорит, будет нас с тобой лечить.
— Умница девочка, вся в бабушку, — улыбнулась Надежда. — А мой оболтус тоже порадовал — защитил диссертацию наконец.
— Весь в бабку — упрямый, — засмеялась Тамара.
Их дети и внуки выросли вместе, считая друг друга почти родственниками. Машенька — внучка Тамары. Алексей — внук Надежды. Дружба, передавшаяся через поколения.
— Помнишь, как ты меня на свадьбу уговаривала? — вдруг спросила Надежда.
— Ещё бы не помнить, — Тамара покачала головой. — Ты чуть всё не отменила в последний момент.
1975 год. Надежда в подвенечном платье металась по комнате
— Я не могу, Томка, — лицо невесты было бледным. — Не могу. А вдруг у нас не получится? Вдруг он изменится? Мой отец пил, ты же знаешь. Вдруг и Витя начнет?
Тамара схватила подругу за плечи:
— Надя, стоп. Виктор — хороший человек. Он любит тебя. И ты его любишь. Я же вижу.
— А если всё рухнет? Если я останусь одна с ребёнком, как моя мать?
— Тогда у тебя всегда буду я, — просто ответила Тамара. — Что бы ни случилось, мы справимся вместе. Обещаю.
Надежда посмотрела на подругу долгим взглядом, потом кивнула:
— Хорошо. Пойдем в ЗАГС.
Виктор оказался прекрасным мужем. Через год у них родился сын, Сергей. Тамара стала крестной мальчика.
А еще через год судьба нанесла удар — Надежда попала в автомобильную аварию. Множественные переломы, два месяца в больнице, долгая реабилитация.
— Он уйдет, — шептала Надежда, глядя на свои загипсованные ноги. — Я теперь инвалид. Какой я буду женой?
Но Виктор не ушел. Он приходил каждый день, приносил цветы, читал ей книги. А Тамара взяла на себя заботу о годовалом Сергее — забирала его из яслей, кормила, укладывала спать, пока Виктор был на работе или в больнице.
Надежда выздоровела, хотя лёгкая хромота осталась на всю жизнь. Но главное — семья сохранилась.
— А потом я отплатила тебе той же монетой, — сказала Надежда, поправляя подушку. — Когда ты развелась с Михаилом.
Тамара вздохнула:
— Если бы не ты тогда, я бы не справилась.
1984 год. Тамаре тридцать пять
За плечами десять лет брака с Михаилом, преподавателем физики, и пятилетняя дочь Ирина. Казалось, жизнь устроена раз и навсегда. Пока однажды Михаил не пришёл домой и не сказал: «Я встретил другую. Прости».
Мир рухнул. Тамара осталась одна — с ребёнком, с работой в школе, с разбитым сердцем.
Первые недели она существовала на автопилоте — вставала, одевалась, вела уроки, готовила обед для дочери. А ночами плакала в подушку, стараясь, чтобы Иришка не слышала.
И тогда на пороге появилась Надежда:
— Так, собирайся. Вы с Иринкой переезжаете к нам.
— Что? Но у вас и так тесно...
— Зато вместе веселее. Серёжка с Иркой отлично ладят. А мы с Виктором поможем тебе встать на ноги.
Они прожили вместе почти год. Две семьи в трёхкомнатной квартире. Дети — в одной комнате, Тамара — в другой, Надежда с Виктором — в третьей. Тесно, шумно, но надежно.
За этот год Тамара оправилась от удара, нашла подработку репетитором, накопила на первый взнос за кооперативную квартиру. А главное — снова научилась улыбаться.
— Мы столько всего пережили вместе, — тихо сказала Тамара, глядя на подругу. — Хорошего и плохого.
— Больше хорошего, — улыбнулась Надежда. — Помнишь, как мы на пенсию вместе выходили? Устроили такой пир горой!
Тамара рассмеялась:
— Ещё бы! Весь педсовет гулял. А директор всё уговаривал нас остаться.
— Но мы были непреклонны. Хватит! Пора бабуськам и отдохнуть!
Обе вышли на пенсию в один день. У Надежды — двое внуков, у Тамары — внучка Машенька. Начался новый этап их жизни — не менее насыщенный, чем предыдущие.
Они записались на курсы компьютерной грамотности для пенсионеров, освоили интернет, начали путешествовать по льготным путёвкам. Вместе сидели с внуками, вместе ходили в театры и на выставки.
А потом случилось непоправимое — Виктор, муж Надежды, ум.ер от сердечного приступа. Внезапно, на даче, собирая яблоки. Просто упал под деревом и не поднялся.
Надежда словно окаменела. Не плакала на похо.ронах, механически принимала соболезнования, а вернувшись домой, села в кресло и молчала три дня. Не ела, почти не пила, смотрела в одну точку.
На четвёртый день Тамара приехала с чемоданом:
— Я переезжаю к тебе. Временно.
— Не нужно, — тихо сказала Надежда. — Я справлюсь.
— Я знаю. Но вдвоём легче.
Тамара осталась на два месяца. Готовила, убирала, заставляла подругу выходить на прогулки, разговаривала с ней о Викторе — много, без прикрас, заставляя выплеснуть горе словами. И постепенно Надежда вернулась к жизни.
— А теперь ты опять вытаскиваешь меня с того света, — Надежда взяла Тамару за руку. — Приходишь каждый день, хотя тебе самой нелегко с твоим артритом.
— Перестань, — отмахнулась Тамара. — Какие мелочи. Врачи говорят, ты скоро пойдёшь на поправку. Эта операция была необходима.
— Знаешь, — медленно проговорила Надежда, — когда я очнулась после наркоза и увидела тебя рядом, я подумала: как же мне повезло. Шестьдесят лет дружбы. Целая жизнь вместе.
— И ещё сколько впереди, — твёрдо сказала Тамара. — Ты мне обещала дожить до ста, помнишь? А ты всегда держишь слово.
Надежда улыбнулась и закрыла глаза. Усталость брала своё.
— Отдыхай, — Тамара поправила одеяло. — Я посижу рядом.
В дверь тихонько постучали
На пороге стояли Машенька и Алексей — внуки, выросшие вместе, как когда-то их бабушки.
— Как она? — шёпотом спросила Маша.
— Лучше, — Тамара обняла внучку. — С каждым днём лучше.
— Мы тут с Машкой подумали, — Алексей переминался с ноги на ногу. — Может, вам обеим к нам переехать? У нас дом большой, места всем хватит. Зачем вам одним в разных квартирах?
Тамара посмотрела на спящую подругу, потом на двоих повзрослевших внуков, которые, оказывается, всё уже решили за них.
— Знаете, — тихо сказала она, — мне кажется, это отличная идея. Надо будет спросить Надюшку, когда проснётся. Но я думаю, она согласится.
Дружба длиною в жизнь. Две девочки, ставшие девушками, женщинами, матерями, бабушками. Разделившие радости и горести, победы и поражения.
Спустя месяц они переехали в просторный дом Алексея и его жены
Две комнаты рядом, с общей верандой, выходящей в сад. Надя поправлялась, Тамара каждое утро делала с ней лечебную гимнастику. Вечерами они сидели в плетеных креслах на веранде, пили чай и рассказывали молодёжи истории из своего детства.
Их дружба, начавшаяся за школьной партой, выдержала испытание временем, потерями, болезнями.
Научила их детей и внуков тому, что настоящая близость не в кровном родстве, а в выборе — каждый день выбирать человека, быть рядом, поддерживать, любить.
— Знаешь, что самое прекрасное в нашей дружбе? — спросила как-то Надежда, когда они листали старый фотоальбом.
— Что? — улыбнулась Тамара.
— Что она никогда не заканчивается. И не закончится.
И это была чистая правда.