В обыденной речи слова "жалость" и "сострадание" часто используют как взаимозаменяемые, подразумевая сочувствие к чужому горю. Однако в христианской традиции между жалостью и истинным милосердием проводится четкое различие. Пожалеть человека – не то же самое, что проявить к нему милость.
Давайте рассмотрим смысл этих понятий и выясним, почему простая жалость без деятельной любви не считается добродетелью, тогда как милосердие – одно из важнейших христианских качеств.
Значение жалости и милосердия
Жалость – это внутреннее эмоциональное чувство, близкое к сочувствию и состраданию. Милосердие же (или милость) означает доброе, человеколюбивое расположение, которое побуждает к конкретным действиям помощи тому, кто в ней нуждается.
Иначе говоря, жалость – это переживание сердечной боли за другого, а милосердие – это действенная любовь, стремящаяся облегчить эту боль.
Прекрасный пример разницы между жалостью и милосердием показывает нам притча о добром самарянине (Лк. 10:30-37). Путник-самарянин сначала сжалился (испытал жалость и сострадание) над избитым разбойниками человеком, а затем оказал ему милость, перевязав раны и позаботившись о пострадавшем. Таким образом, самарянин не ограничился одним лишь чувством жалости, но выразил сочувствие делом, проявив истинное милосердие в деле.
Этот библейский эпизод показывает: жалость без дел может остаться пустым переживанием, тогда как милосердие всегда сопряжено с активной помощью и поддержкой ближнего.
Жалость – природное чувство, но не добродетель
С точки зрения христианского учения, жалость как таковая не возводится в ранг добродетели.
Священное Писание призывает нас проявлять к бедствующим гостеприимство, справедливость и милосердие, но нигде не повелевает испытывать жалость. Недаром даже на бытовом уровне говорят о «сестрах милосердия», а не о «сестрах жалости». Это указывает на то, что одна лишь жалость не рассматривается как возвышенное качество. Скорее, ее можно назвать естественным инстинктом: по мнению некоторых, жалость досталась человечеству в наследство с дохристианских, языческих времен.
Исследователи отмечают, что элементы жалости (эмпатия к страдающему сородичу) присущи даже высшим животным, как часть инстинктов, обеспечивающих выживание группой. Лишь приход христианства возвысил милосердие до сознательной добродетели, превратив сострадание в осознанное стремление помочь ближнему. Иными словами, милосердие стало той высшей формой сострадания, которая требует духовной глубины, тогда как жалость остается душевным порывом на более примитивном уровне.
Важно понимать, что жалость сама по себе не исцеляет чужую боль и нередко даже ранит достоинство человека. Как отмечают святые отцы и опытные духовники, люди зачастую принимают жалость за любовь, но это ошибочно. Кого мы обычно жалеем? Больных, несчастных, обездоленных – словом, тех, кто вызывает у нас чувство превосходства по отношению к их слабости. Не случайно тот, кто искренне считает жалость «хорошим чувством», часто недоумевает, почему его "добрые" жалостливые порывы встречают сопротивление или даже раздражение.
Дело в том, что человек, которого жалеют, обычно не ощущает поддержки, а, напротив, – на подсознательном уровне слышит подтверждение своих несчастий: «Да, ты неудачник, смирись с этим…». Такая жалость невольно унижает и уязвляет страдающего. Вместо облегчения душевной боли, жалость может лишь заострить внимание на беспомощности человека и, тем самым, усилить даже чувство собственной неполноценности. В результате, вместо благодарности, пожалевший нередко получает негативную реакцию, недоумевая, в чем причина.
Жалость, не подкрепленная делом, способна быть даже губительной для души – и для того, кого жалеют, и для самого жалеющего. Страдающему она не приносит реальной помощи или утешения, а лишь окунает его глубже в чувство жалкости к себе. А для жалеющего поверхностная жалость может стать ловушкой самодовольства. Нередко за привычкой жалеть других скрывается собственная неудовлетворенная потребность в любви: пытаясь "спасать слабых", человек подсознательно повышает самооценку и чувствует себя благодетелем, что легко переходит в гордыню. Таким образом, жалость может кормить тщеславие благодетеля, не давая подлинной пользы ближнему.
Кроме того, безрассудная жалость способна противоречить высшему замыслу Бога о человеке.
По христианскому пониманию, скорби и страдания зачастую попускаются Богом для духовного возрастания личности: «Ибо Господь, кого любит, того наказывает…» (Евр. 12:6) – чтобы испытать веру и воспитать душу. Святые отцы прямо учили, что каждая болезнь или скорбь – это посещение Божие для врачевания души. Если же мы начинаем излишне жалеть страдающего, впадая в сожаление о его "нелегкой судьбе", то невольно выказываем несогласие с промыслом Божиим о нем. Получается, что жалость ставит под сомнение мудрость Божьего попущения, ведь жалеть – значит желать отменить посланное испытание и устранить спасительный для души урок.
В Евангелии от Луки Господь даже предупреждает учеников: «Вспоминайте жену Лотову» (Лк. 17:32) – по толкованию святителя Филарета, Лотова жена оглянулась назад именно из жалости и привязанности к оставляемому, за что и погибла, обратившись в соляной столп. Такой пример показывает, как неразумная жалость (к прошлому, к грешному миру или даже к себе) может привести к духовной погибели.
Подытоживая, отметим, что жалость – хотя и естественное для человека чувство – не считается в христианстве добродетелью. Она слишком часто пассивна, слепа и даже эгоистична. Остановившись лишь на жалости, легко впасть либо в горделивое чувство собственной праведности, либо в сентиментальность, которая ничего не меняет к лучшему.
Христианство же предлагает идти дальше – от пустого сожаления к деятельной любви.
Милосердие – добродетель деятельной любви
Милосердие – это та самая деятельная любовь к ближнему, которую Бог ожидает от человека. В противоположность жалости, милосердие рассматривается как высокая христианская добродетель, отражающая сам характер Бога.
Священное Писание многократно говорит о милости Божией и призывает верующих уподобляться Ему в милосердии.
«Бог, богатый милостью, по Своей великой любви, которою возлюбил нас, и нас, мертвых по преступлениям, оживотворил со Христом…» (Еф. 2:4-5).
Милость Божия простирается к человеку именно там, где человек недостоин любви, находясь в жалком, греховном состоянии. Божья милость дополняет Его любовь: если любовь обращена к достойному, то милость проявляется к недостойному и страждущему. Тем самым милосердие превосходит обычную справедливость и даже природную эмоциональную жалость – это незаслуженная доброта, которую подает любящее сердце.
Сам Христос оставил нам совершенный пример милосердия в действии. Евангелия неоднократно отмечают, что Иисус жалел людей в их бедах и творил милость – исцелял больных, кормил голодных, воскрешал умерших. Он проявлял сострадание, но шел дальше простого сожаления, реально устраняя страдание силой любви.
Ученики Христовы получили заповедь подражать этой добродетели. «...будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас» – увещевает апостол Павел (Еф. 4:32).
Сам Господь обещает награду милостивым: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф. 5:7). То есть, Господь отнесется с милостью к тем, кто и сам проявлял милосердие к другим, особенно когда будет судить сердца (Иак. 2:13).
Таким образом, милосердие – не просто совет, а прямая заповедь и условие для получения Божией милости. Нам заповедано быть милостивыми, то есть добрыми к тем, кто, возможно, этого и не заслужил.
С христианской точки зрения подлинное милосердие – это состояние души и постоянная добродетель, а не разовая эмоция. В отличие от мимолетной жалости, вспыхнувшей и погасшей, милосердие требует духовной работы сердца.
Протодиакон Сергий Шалберов отмечает, что проявить милосердие «сейчас» и тут же забыть – невозможно, иначе это уже не милосердие. Настоящее милосердие идет из глубины души, осознается разумом и ничего не требует взамен. Человек милосердный делает добро не ради похвалы или самоудовлетворения, а из искренней любви, потому что ему небезразлична чужая беда. Именно поэтому милосердие тихо творит благо, не выпячивая себя.
Если жалость часто сопровождается показными слезами, которые невозможно скрыть, то милосердие проявляется в конкретных добрых делах, совершаемых без лишнего шума и эффекта. Милосердный человек стремится по возможности устранить или облегчить чужие страдания – накормить голодного, посетить больного, утешить скорбящего – и делает это ради самого страдающего, а не ради собственной значимости.
Отмечено, что такая способность деятельно сострадать ближнему – есть дар высшей духовной жизни. Будучи «высшей и сознательной формой сострадания», милосердие возгорается в душе по мере приближения человека к Богу. Вера и молитва облагораживают естественное сочувствие, трансформируя его в жертвенную любовь.
Не случайно в христианской истории милосердие прославилось в образах святых подвижников и сестер милосердия, которые жертвовали собой, ухаживая за больными и нищими. Их мотивом была не абстрактная жалость, а евангельская любовь к каждому страждущему как к самому Христу. Такой дух милосердия и сегодня призван вдохновлять всех нас на дела помощи и милости.
***
Как мы видим, различие между жалостью и милосердием заключается, по сути, в глубине и плодах этих чувств:
Жалость – поверхностное, стихийное чувство сожаления – способна лишь отмечать чужое страдание, порой невольно унижая и усугубляя его. Без преображения в действие жалость не приносит пользы, а может питать наше эго или выражать протест против Божьей воли.
Милосердие же – сознательное проявление любви, сочетающее сердечное сострадание с реальной помощью. Это действенное участие в судьбе другого, которое возвышает и утешает его, и в то же время облагораживает наше сердце, уподобляет человека Богу и открывает ему путь к Божьей милости.
🌿🕊🌿
Спасибо, что дочитали до конца!🙏 Мы благодарны за каждый лайк и перепост, читаем каждый ваш комментарий!❤️
