30 июня 1559 года в самом сердце Парижа проходил грандиозный рыцарский турнир — кульминация трёхдневных празднеств в честь мирного договора Като-Камбрези и свадьбы принцессы Елизаветы Валуа с испанским королём Филиппом II. Казалось бы, всё шло к триумфу. Французский монарх Генрих II, страстный охотник и заядлый любитель турниров, предвкушал очередную победу. Но судьба решила сыграть с ним злую шутку: день, обещавший славу, обернулся катастрофой — и для него, и для всей Франции.
А началось всё с нелепой, по-настоящему роковой случайности. Она стоила жизни не только Генриху, но в итоге и человеку, который невольно стал его «убийцей». Хотя сам он тогда остался цел и невредим, расплата за случайный удар настигла его гораздо позже. Но обо всём по порядку.
Король появился на турнире в цветах своей фаворитки Дианы де Пуатье — в приподнятом настроении и полном боевом облачении. Соперником Генриха стал капитан его шотландской гвардии Габриэль Монтгомери. Молодой шотландец победил монарха в первой схватке, чем сильно уязвил самолюбие короля. Генрих, решив, что не потерпит такого позора — да ещё и от иностранца, потребовал реванша.
Его запала не могли умерить ни мольбы Екатерины Медичи, тревожно предчувствовавшей беду, ни осторожные уговоры самого Монтгомери. Король был неумолим. Более того, он галантно заявил жене: «Мадам, я посвящаю эту схватку вам!» — и Екатерина, не привыкшая к проявлениям нежности от супруга, не решилась возразить.
Скачка началась. Лошади рванулись навстречу друг другу, копья выставлены вперёд. И тут произошло непоправимое: забрало шлема Генриха сместилось, и обломок копья Монтгомери угодил точно в щель, пронзив глаз и вонзившись в мозг.
Надо сказать, что турнирные копья делали тупыми и ломкими, чтобы минимизировать травмы. Обычно они рассыпались при первом же ударе о доспехи, после чего рыцари сходились на мечах. Но кто мог предугадать, что именно в этот день забрало шлема сдвинется и откроет уязвимое место?
Смертельная рана короля оказалась делом чистой случайности, и умирая, Генрих просил никого не винить, кроме него самого: не стоило, мол, настаивать на повторной схватке. Также он умолял дать ему проститься с Дианой де Пуатье. Но теперь власть в стране уже переходила к Екатерине Медичи, и соперницу она к королю не допустила.
Что до Монтгомери, то хоть Генрих и просил пощадить капитана, Екатерина не забыла и не простила рокового удара. Формально шотландец был оправдан и даже отпущен из Франции. Но злопамятная королева-мать только выжидала удобного часа.
Этот час настал много лет спустя. После Варфоломеевской ночи, спасаясь от резни, Монтгомери бежал в Бурж, затем в Руан, поднял там восстание и захватил Нормандию. Из личного врага Екатерины он превратился в государственного преступника.
В Англии он пытался заручиться поддержкой Елизаветы I, но, вернувшись в 1574 году во главе шеститысячного отряда, вскоре оказался в ловушке. Его осадили в Домфроне, и после отчаянной обороны с 14 оставшимися в живых людьми Монтгомери сдался под обещание сохранить ему жизнь.
Но обещания маршала Мантиньона ничего не значили перед волей Екатерины Медичи. Регентша Франции, державшая в своих руках всю власть после смерти Карла IX, немедленно приказала казнить пленника. 26 июня 1574 года Габриэль Монтгомери взошёл на эшафот на Гревской площади.
Возможно, Екатерина простила бы ему участие в религиозных войнах, захваченные города и предательство короны. Но удара, случайного или нет, который унёс жизнь её мужа во время того злополучного турнира, она забыть так и не смогла.
Если понравилась статья, поддержите канал лайком и подпиской, а также делитесь своим мнением в комментариях.
