Иногда ко мне в кресло садится женщина, и я вижу не просто клиентку, а целую историю, застывшую в потухшем взгляде и уставших плечах.
Именно такой ко мне впервые пришла Алина. Тень, а не женщина. А сегодня, когда я делала ей стильную короткую стрижку, она смеялась так звонко, что я не удержалась и попросила разрешения рассказать ее историю вам. С ее позволения, конечно.
Все началось с утра, которое ничем не отличалось от сотен других. Ключ в замке повернулся без предупреждения. Это была она - Тамара Игоревна, свекровь. Не женщина, а стихийное бедствие в норковой шапке.
- Алиночка, ну что за дела? - прогремел ее голос из прихожей, пока она бесцеремонно шуршала пакетами. - Зашла в ваш подъезд, а консьержка жалуется, что ты с ней не здороваешься! Неудобно перед людьми!
Алина мысленно досчитала до десяти.
- Здравствуйте, Тамара Игоревна. У меня через час видеоконференция с головным офисом.
- Успеешь ты на свою конференцию! - отмахнулась свекровь, уже хозяйничая на кухне. - Лучше скажи, почему у вас опять в холодильнике мышь повесилась? Чем ты Вадима кормишь? Он же мужчина, ему мясо нужно, а не твои салатики!
Каждый день. Каждый божий день этот тотальный контроль под соусом заботы. Терпение Алины, и так державшееся на тонкой ниточке, с треском лопнуло.
Вечером, когда муж Вадим вернулся домой, Алина уже все для себя решила. Она молча поставила перед ним чашку чая.
- Нам нужно поговорить.
- Угу, - промычал Вадим, не отрывая взгляда от экрана телефона, где гонял какие-то танчики.
- Я подаю на развод.
Телефон со стуком упал на стол. В наступившей тишине было слышно, как гудит холодильник.
- Ты чего? - Вадим наконец поднял на нее глаза, полные искреннего недоумения. - С ума сошла?
- Никогда еще не была в таком здравом уме, - спокойно ответила Алина, чувствуя, как внутри разливается холодное спокойствие. - Я так больше не могу. Твоя мама...
- А, ну понятно! - Вадим вскочил, опрокинув стул. - Опять мама виновата! Во всем! Она о нас переживает, а ты неблагодарная!
- Она не переживает, Вадим! Она душит меня своим контролем! - голос Алины сорвался. - А ты... ты ни разу, ни единого раза за меня не заступился!
- А зачем? Мама всегда права! - он заходил по кухне. - Это ты у нас стала слишком независимая! Вечно на своей работе, дома тебя не бывает!
- Я не бываю дома?! - горько усмехнулась Алина. - А кто, по-твоему, платит за эту квартиру, в которой ты «не бываешь»? Кто...
Их перепалку прервал пронзительный звонок в дверь. Угадывать не пришлось.
- Ваденька, сыночек! - Тамара Игоревна, как добрая фея из ночного кошмара, вплыла в квартиру с кастрюлькой. - Я вам борща сварила, наваристого... Ой, а что у вас тут? Лица на вас нет!
- Ничего особенного, мама, - процедила Алина. - Просто я вашему сыну сообщила, что мы разводимся.
Тамара Игоревна застыла. Кастрюлька медленно опустилась на тумбочку. Взгляд из «заботливого» мгновенно стал стальным.
- Вот как? - прищурилась она. - И куда же ты, милая, пойдешь? На съемную?
- Я никуда не пойду. Это моя квартира. И куплена она задолго до того, как я имела несчастье познакомиться с вашим сыном.
- Что значит «твоя»? - встрял Вадим. - Мы семья! Мы тут три года живем!
- И? - Алина скрестила руки на груди. - Это не делает ее твоей.
- Какая ты расчетливая, оказывается... - протянула Тамара Игоревна. - А мы-то с Вадиком думали, у вас любовь. А ты, значит, все просчитала, имущество свое берегла?
- Мам, погоди, - Вадим вдруг переключился в деловой режим. - Алина, формально ты права. Но я ведь тоже вкладывался! Ремонт здесь делал, мебель покупал...
Алина неверяще уставилась на него.
- Ремонт? Это ты про тот раз, когда взялся за валик и оставил на стене в спальне полосы, как на зебре?
- Не преуменьшай! - повысил голос Вадим. - Я имею право на долю! Это существенное улучшение жилья!
- Конечно, имеешь, сынок! - тут же подхватила Тамара Игоревна. - Квартира обустраивалась в браке, значит, она общая. Семейная!
- Никакого общего имущества здесь нет! - отрезала Алина, выдвигая ящик комода. - Ни копейки.
- Это мы еще посмотрим! - фыркнула свекровь. - Я давно Вадику говорила, что ты ему не пара! Слишком ушлая для своих лет. Еще и с трехкомнатной квартирой в центре. Небось, не сама заработала, какой-нибудь папик подарил...
Кровь ударила Алине в лицо.
- Вон, - прошипела она. - Оба. Вон из моего дома.
- Никуда я не пойду! - уперся Вадим. - Это и мой дом! Не хочешь по-хорошему - будет по-плохому. Через суд.
- Через суд? - Алина расхохоталась. - С чем ты туда пойдешь? С рассказом про покрашенную стену?
- Мы найдем, с чем! - вмешалась Тамара Игоревна. - У меня есть отличный юрист, Аркадий Борисович! Он таких, как ты, насквозь видит. Он докажет, что мой сын имеет право на половину!
- Да что вы? - Алина достала телефон. - У меня тоже есть номер. Только не юриста, а полиции. Сейчас приедут и объяснят, кто и где имеет право находиться.
- Ладно, не надо полицию, - сдулся Вадим. - Давай спокойно...
- Спокойно уже не будет. Убирайтесь.
Из комода Алина достала не телефон. Она достала пухлую папку-регистратор, которую вела с педантичностью, над которой муж всегда посмеивался. Она с грохотом опустила ее на стол.
- Хотите «по-плохому»? Давайте. Вот, смотрите. Чеки на стройматериалы. Договоры с ремонтной бригадой. Выписки с моего личного счета за три года. Оплата за кухонный гарнитур. За диван. Коммунальные платежи. Чье имя там стоит, Вадим? Посмотри внимательно.
Лицо мужа из гневного стало растерянным, а потом и вовсе пепельно-серым. Карточный домик его лжи рушился прямо на глазах у главной зрительницы - его мамы.
- Сынок, - Тамара Игоревна дернула его за рукав. - Ты же говорил, что все свои сбережения в ремонт вложил...
- Я... я помогал... выбирать, - пролепетал Вадим.
Через месяц они встретились в зале суда. Тамара Игоревна сверлила Алину взглядом, полным яда. Судья, строгая женщина в очках, бесстрастно листала дело.
- Истец, ваши требования? - обратилась она к Вадиму.
Тот встал и, запинаясь, начал говорить про три года совместной жизни и «существенные вложения».
- Какие именно? - уточнила судья. - Документы есть?
- Ну... я морально поддерживал... советовал...
- Финансовых вложений не было? - судья посмотрела поверх очков.
- Не было, - тихо признал Вадим.
- Ваша честь! - не выдержав, вскочила Тамара Игоревна. - Он лучшие годы на нее потратил!
- Сядьте, - отрезала судья. - Вас никто не спрашивал.
Решение было предсказуемым. В иске отказать. Тамара Игоревна вылетела из зала, проклиная все на свете. Вадим задержался у двери.
- Алин, может...
- О чем говорить, Вадим? О том, как ты врал собственной матери? Или о том, как вы вместе пытались меня обобрать?
- Я запутался... Мама так настаивала...
- Дело не в маме, Вадим. Дело в тебе. У тебя есть два дня, чтобы забрать свои вещи.
Вечером он приехал с чемоданами. Молча собирал свою одежду, бритву, игровую приставку. Алина смотрела на него и не чувствовала ничего. Пустота. И огромное, пьянящее облегчение.
- Ключи на тумбочку положи, - бросила она, отвернувшись к окну.
...И вот сегодня она сидит у меня в кресле. Совершенно другая женщина. С прямой спиной, ясным взглядом и озорной искоркой в глазах. Мы отстригли ее длинные, уставшие волосы, и теперь у нее дерзкое, стильное каре.
- Представляешь, Ксюш, - смеется она, - эта Тамара Игоревна теперь всем нашим общим знакомым рассказывает, что я аферистка, которая женила на себе ее невинного мальчика, чтобы потом оставить его без штанов.
Она смеется, и я смеюсь вместе с ней. В ее квартире теперь пахнет краской и свободой. И больше никто не входит без звонка.
А как вы думаете, можно ли было спасти этот брак? Или некоторые узлы лучше один раз и навсегда разрубить?
Напишите, что вы думаете об этой истории! Мне будет приятно!
Если вам понравилось, поставьте лайк и подпишитесь на канал. С вами была Ксюша!
