Начать придётся издалека. Было некогда мнение, – лично мне очень импонировавшее, – что синапсиды (линия «толстых ящериц» ведущая к млекопитающим) и диапсиды (линия рептилий и птиц) произошли от примитивных ещё амфибий независимо. Это объясняло наличие у млекопитающих большого количества сближающих их с амфибиями черт, да и вообще хорошо гармонировало с очевидным соображением: выход жизни на сушу через реки должен был происходить одновременно в разных бассейнах. Отдельной строкой в таком случае шли анапсиды и прочие странные твари, ныне объединяемые в группу парарептилий, – они тоже могли представлять собой независимые ветви из разных рек.
Но ключевое слово здесь «было». Вышеописанная гипотеза всегда оставалась маргинальной, – палеонтологам не грела душу перспектива объяснять конвергенцией множество общих черт, которые у млекопитающих и рептилий, всё-таки, есть. Расшифровка же ДНК позволила поставить точку в споре. Как минимум, синапсиды и диапсиды, – все четвероногие владеющие секретом яйца с твёрдой скорлупой, позволяющего размножаться на суше (амниоты), – имели общего предка жившего в среднем карбоне – 320 миллионов лет назад.
...Парарептилий это, впрочем, не касается. Группа полностью вымерла, так что, что и с кем они имели при жизни по ДНК установить нельзя. А так-то, сеймурия (на иллюстрации она), считавшаяся «первой рептилией» вообще оказалась амфибией-рептиломорфом. И, кстати, о сеймурии. Присмотревшись, можно увидеть на её лапах когти. У амфибий (кроме сеймурии) не бывает когтей. И это так критично, что волосатая лягушка ломает себе кости пальцев, чтобы получить хоть какое-то оружие.
Тем больший шок вызвало недавнее обнаружение ихнофоссилий – окаменелостей не костей, а следов, – возрастом 355-350 миллионов лет, сразу в Австралии и Польше. Более чем за 30 миллионов лет до времени появления амниот, какие-то твари с когтями уже ходили по суше. Причём, именно ходили, тогда как обычные в то время рыбо-жабы лишь по суше лишь ползали, переволакивая защищённое костяными пластинами брюхо по грязи.
Следовательно, позвоночные вышли на сушу, – по взрослому, чтобы питаться и размножаться там, а не только переползать между лужами, что по силам и рыбам, – намного раньше. Но неудачно.
...Альтернативная наука любит все «переписывать». В реальной же ничего переписать нельзя. Известно, что бурное развитие истинно сухопутных животных началось после изобретения яйца со скорлупой 320 миллионов лет назад. В картине, основанной на находках, много неясного, но она – складывается. И её нельзя отменить. Признаки появления позвоночных на суше обнаруживаются в среднем карбоне, после чего их количество и разнообразие растёт. Прослеживается и развитие адаптаций к наземному образу жизни.
Теперь, – если датировки не будут опровергнуты (что едва ли, поскольку находки сделаны разными специалистами в разных местах) – известно, что успешной была вторая попытка. Первая волна «толстых ящериц», устремившихся из рек вглубь континента, бесславно передохла.
...Почему? Так, девон же ещё практически. Мир огромных, медленных, вкусных насекомых, создававших кормовую базу для позвоночных, это уже хороший такой карбон. В эпоху первой волны не назрели предпосылки.