С созданием первого плавающего танка Т-33 “Селезень”, работы по созданию машин-амфибий в СССР не закончились - в разные годы было представлено несколько различных проектов, например, танк на базе лёгкого БТ-2, попытки создать плавающий бронеавтомобиль БАД-2 и ПБ-4, а также неудачная попытка создать малый плавающий танк Т-41. Однако были среди них и более успешные модели - например, плавающие танки Т-37А и Т-38, о которых мы и поговорим сегодня.
Предыстория
Идея создать машину-амфибию, способную адекватно перемещаться как по воде, так и по суше, конструкторы в разных странах мира вынашивали достаточно давно - ещё с Первой Мировой Войны, когда в бой впервые отправились британские “лохани”. Однако дальше теоретических разработок дело никак не шло и раз за разом годные по мнению конструкторов пакеты с разработками, отправлялись на полку в архиве или того хуже - в печку. Да, дело немного изменилось в Великобритании, когда появился малый плавающий танк Vickers L1E3, но самих британских военных он не заинтересовал. Первой и основной причиной была его низкая скорость на воде - форсирование Ла-Манша своим ходом заняло бы несколько дней, в течении которых “армада” плавающих танков представляла бы собой слишком лёгкую мишень для авиации противника. На острове же у Великобритании не было врагов, путь к которым пролегал бы через обширные водоёмы.
Иное дело - континентальная старушка Европа, изрезанная реками, словно праздничный пирог. Но годных разработок среди европейских конструкторов (я сейчас про страны на континенте) не было достаточно долго. Но ещё в начале 30-х, когда комиссия Халепского получила закупленные ранее в Великобритании различные танки, в СССР провели полноценные НИОКР по созданию танков-амфибий. Многие проекты оказались неудачными, но в 1933 году в серийное производство был запущен танк-амфибия Т-37А - первый серийный “земноводный” танк на вооружении РККА. Однако его сложно было назвать действительно хорошим танком - сказывалось как отсутствие культуры производства, так и нехватка знаний у конструкторов и рабочих. В целом, можно сказать, что Т-37А был попыткой подражания британским машинам подобного класса, и я не побоюсь этого слова - попыткой пародийной.
Для того, чтобы рассказ был полнее, предлагаю начать с краткой истории разработки, а также описания конструкции малого плавающего танка Т-37А. Как я уже говорил выше, за основу при разработке первой серийной плавающей боевой машины был действительно принят британский танк Vickers L1E3, а точнее - его “осовеченная” версия Т-33 “Селезень”. И раз уж “Селезень” получился нетехнологичным, то советское военное руководство, не собираясь отказываться от машин-амфибий, затребовало по максимуму упростить конструкцию, адаптировать её под реалии советского производства начала 30-х годов, а также сохранить все технические характеристики “Селезня”. И тут же всплывает другой проект, подготовленный ВАТО (Всесоюзное авто-тракторное объединение), работы над которым, как оказалось, велись параллельно разработке “Селезня”. Проект, разработанный в ВАТО получает индекс Т-41, но и он не пошёл в серию из-за многочисленных недоработок конструкции.
Появляется и третий экземпляр - ленинградский завод “Большевик” предложил своё видение подобной машины. Прототип получил индекс Т-37 и практически ничего общего с серийным Т-37А не имел - он был построен на базе танкетки Т-27, оснащался усиленным мотором, “бегал” на подвеске Круппа (сказалось сотрудничество с Германией до прихода к власти одного усатого гражданина), при этом был крайне ненадёжен. И вот тогда в УММ РККА было принято решение объединить все неудачные и нетехнологичные конструкции для того, чтобы получить более-менее годный танк-амфибию. Конструкторское бюро “Большевика” с задачей справилось, создало танк Т-37А, который, по факту, был воплощением лучших идей из четырёх предыдущих проектов - Т-33, Т-37, Т-41 и частично британского Vickers, один экземпляр которого был куплен для изучения уже после того, как были созданы советские прототипы. Однако Т-37А не блистал своими характеристиками, и тогда в УММ было принято решение о создании новой модели танка-амфибии, более надёжного и эффективного. Так началась история лёгкого (малого) плавающего танка Т-38.
История создания
История танка Т-38 началась в далёком ныне 1934 году, когда было принято решение об улучшении серийного к тому моменту Т-37А до изначально затребованных параметров надёжности. С этой целью, КБ завода №37 (главным конструктором которого уже был назначен Николай Астров) было поручено разработать проект машины со всеми необходимыми улучшениями конструкции. Однако активные работы начались в середине 1935 года, когда необходимость замены стала очевидной. В качестве заметных изменений конструкции было смещение башни на левую сторону, замена мест мехвода и командира машины, а также изменение физических габаритов танка. Башня, равно как и вооружение, остались без изменений, а также конструкторы серьёзно поработали над трансмиссией и ходовой частью танка.
В 1936 году на первых же испытаниях Т-38 показал немало “детских болезней”, перешедших с танка Т-37А, посему КБ завода №37 получило длинный список рекламаций с требованием устранить все выявленные недостатки конструкции. Но одновременно с этим уже начались разговоры о том, что новую машину нужно как можно скорее принимать на вооружение. Причиной тому был неоспоримый факт - Т-38, даже при всех выявленных недостатках, был куда надёжнее предыдущей модели. И поэтому с минимальными доработками конструкции, Т-38 был принят на вооружение РККА 29 февраля 1936 года. И уже в апреле 1936 года производство танков Т-37А было остановлено, вместо него на сборочных линиях прочно встали Т-38.
Первой серьёзной доработкой амфибии была замена автомобильных дифференциалов (а он был построен с широким использованием узлов от ГАЗ-АА) на бортовые фрикционы. Однако другие “детские болезни” навроде сброса гусениц на поворотах, отсутствие прямой связи между членами экипажа (напомню, мехвод и командир машины сидели в разных частях танка), неудовлетворительная плавучесть и слабый двигатель, а также “топорная” амортизация сохранялись на протяжении первых двух лет производственного цикла. В дальнейшем был предпринят целый ряд модернизаций Т-38, например, конструкторы пытались установить в него более мощный двигатель, торсионную подвеску, заменить башню и вооружение на крупнокалиберный пулемёт, унифицировать ходовую часть с тягачом “Комсомолец”, однако все эти модернизации “ушли в никуда” - к тому времени внимание военных было сконцентрировано на лёгком танке Т-40, который был куда лучше своих предшественников по всем параметрам. А сам Т-38 собирались потихоньку утилизировать, если бы не грянувшая Великая Отечественная Война - тогда каждая машина была нужной и полезной. Простоял он на вооружении до 1945 года, а последним местом службы 137 машин были Министерства энергетики и лесной промышленности - устаревшие морально и физически машины использовались в качестве тягачей. Остальные уцелевшие серийные “тридцатьвосьмые” были утилизированы, за исключением полутора десятков машин, ныне сохранившихся в различных музеях.
Описание конструкции
В целом, Т-38 был довольно простой по конструкции машиной, и теоретически мог быть “доведён до ума”. Однако пик репрессий, “выкосивший” часть конструкторского бюро, а также потеря интереса военных к данной машине, не позволили сделать Т-38 действительно надёжной боевой машиной.
Бронированный корпус и башня
Корпус амфибии имел простую коробчатую форму, адаптированную для водоходности без применения разного рода поплавков. Сборка корпуса проводилась частично путём клёпки, частично - сваркой листов между собой. Бронирование корпуса - равнопрочное, противопульное (толщина бронелистов составляла преимущественно девять миллиметров, лишь верхняя кормовая деталь имела толщину в шесть миллиметров, крыша и днище корпуса - четыре миллиметра). Для повышения защиты экипажа, корпус получил некое подобие углов рационального наклона в носовой и кормовой частях. Применение так называемой “немецкой” сварки давало свои плоды - корпус в местах её применения почти не подтекал. Зато в других точках корпуса (там где листы соединялись при помощи клёпки) протечки были довольно серьёзными и варьировались от высоты и силы волны - временами откачивающий насос не справлялся и машина попросту тонула, “черпанув” лишнего.
Башня Т-38 имела простую цилиндрическую форму, и была по факту заимствована у Т-37А. Она собиралась клёпано-сварным методом из листов толщиной в восемь и четыре миллиметра. В лобовой части башни прорезалась ниша для установки вооружения, а на крыше - для установки приборов наблюдения командира. Сама башня относительно корпуса была смещена влево, место мехвода находилось справа от неё.
Посадка и высадка членов экипажа осуществлялась через отдельные люки - командир попадал на рабочее место через люк в крыше башни, мехвод - через отдельный люк в крыше корпуса. Приборы наблюдения обоих членов экипажа были отдельными - у каждого свои. Общение между членами экипажа осуществлялось при помощи внутреннего переговорного устройства по образу корабельного - переговорно-слуховая труба. Общение экипажа с внешним миром осуществлялось либо через радиосвязь (однако коротковолновая радиостанция 71-ТК-1 устанавливалась не на все танки - согласно данным из различных источников, радифицировано было всего от 80 до 100 машин), либо с помощью флажковой сигнализации.
Обслуживание различных узлов машины осуществлялось через небольшие люки в крыше МТО Т-38, для серьёзных работ танки отправляли в мастерские, где крыша корпуса отклёпывалась целиком и происходила замена агрегатов. Никаких эвакуационных люков в днище машины предусмотрено не было - сугубо для повышения водоходных качеств танка. Нужно сказать, что в танке было очень тесно - настолько тесно, что оборудование пожаротушения попросту не смогли установить.
Вооружение
Всё вооружение Т-38 составлял один пулемёт Дегтярёва “танкового” образца, устанавливаемый в башне, в шаровой установке с возможностью демонтажа при необходимости. Управление пулемётом осуществлял командир машины, у него же, с левой стороны корпуса, располагался боекомплект в виде двадцати четырёх дисков по шестьдесят три патрона (общим числом в 1512 выстрелов).
Прицельные приспособления - диоптрические, штатные. Объяснялось это тем, что из всего вооружения у Т-38 всего лишь один пулемёт “пехотного” калибра, дальность эффективного огня которого составляла немногим более 400 метров. Хотя сам прицел был размечен до оптимистической 1000 метров. В ходе модернизаций было предложено устанавливать на танки крупнокалиберные пулемёты ДШК калибра 12,7 мм в увеличенных башнях, однако к тому времени военные успели “охладеть” к танку и модернизация не задалась.
Двигатель, трансмиссия и ходовая часть
В качестве главной силовой установки на Т-38 использовался рядный бензиновый мотор ГАЗ-АА карбюраторного типа с жидкостным охлаждением. Объём двигателя - 3,2 литра, на пике своей мощности (2200 оборотов) он выдавал 40 “лошадок”. Двигатель выпускался единым блоком с механической КПП, что с одной стороны упрощало конструкцию, а с другой - усложняло ремонт. “Кормить” двигатель надлежало “бензином второго сорта” (Аи-66 по современной классификации), а его запуск осуществлялся либо электростартером МАФ-4001, либо ножным пусковым механизмом (грубо говоря, что-то похожее на запуск бензинового генератора вытяжным шнуром). За подачу воздушной смеси отвечал карбюратор “ГАЗ-Зенит”.
В ходе одной из модификаций планировалась замена двигателя на ГАЗ М-1, мощностью в 50 лошадиных сил. Однако в серию эта модификация не пошла.
Ёмкость топливного бака составляла 120 литров - этого хватало для движения по шоссе на дистанции до 250 километров (при экономном ходе), на бездорожье показатель резко снижался. Также и со скоростью движения - по шоссе Т-38 мог выдать до 40 километров в час, по бездорожью - не более 20. Скорость при движении на воде - 6 километров в час, но особых водоходных качеств от танка никто не ожидал - вся “амфибийность” танка заключалась в возможности форсирования водных преград, а не возможности заплывов через Ла-Манш (хотя я уверен, в перспективе и это рассматривалось, чисто на всякий случай).
Трансмиссия Т-38 - механическая, в её состав входили - однодисковый главный фрикцион сухого трения «стали по феродо»; четырёхступенчатая коробка передач (4 передачи вперёд и 1 назад), заимствованная от грузовика ГАЗ-АА; карданный вал; коническая главная передача; два многодисковых бортовых фрикциона с сухим трением «сталь по стали» и ленточными тормозами с накладками из феродо; два простых однорядных бортовых редуктора. Управление гусеничным движителем (повороты машины, движение и торможение) осуществлялось при помощи двух рычагов (расположенных по обе стороны от механика-водителя).
Применительно к одному борту, ходовая часть была представлена четырьмя одинарными опорными катками диаметром в 400 миллиметров с резиновыми бандажами, двумя поддерживающими гусеницу катками (тоже “обувались” в резиновые бандажи), ведущего заднего колеса и переднего ленивца. Опорные катки блокировались попарно на амортизированном балансире. Гусеницы - двухгребневые, цевочного типа, собранные из 86 прямоугольных траков шириной 200 мм.
Водоходный движитель
Для движения на воде Т-38 оборудовали трёхлопастным винтом левого вращения, который мог “толкать” машину по воде со скоростью до 6 км/ч. При этом учитывалась высота и интенсивность волны - сильное волнение могло и утопить танк. Из-за возросшей массы, устойчивость на воде поднимали полукустарными методами - снимали пробковые “поплавки” со списанных Т-37А и устанавливали их на “тридцатьвосьмые”. Пользы это особой не принесло, но хоть как-то водоходные качества подняли. Управление движением на воде осуществлялось при помощи руля направления, закреплённого сразу за винтом и управляемого механиком-водителем со своего рабочего места. Управляемость танка на воде, благодаря скорости движения и невозможности балансирования была практически “никакой”. В дополнение ко всему, как я уже писал выше, уплотнительная резина в местах приклёпывания пластин частенько не выполняла свои функции, соответственно, корпуса протекали. Насосы для откачки воды устанавливались, но в некоторых случаях их производительности не хватало - танки иногда тонули.
Служба, боевое применение и оценка машины
На вооружение армейских частей Т-38 стали поступать практически сразу после начала серийного производства. И если поначалу танки-амфибии “всех мастей” получали только хвалебные отзывы - не могла ведь новенькая отечественная техника быть некачественной, то учения 1937 года сразу вызвали целый вал недовольства - плавучесть оказалась недостаточной, двигатель перегревался уже при температуре воздуха в 27 градусов Цельсия, отмечалась также возможность затопления машины при резком переключении направления движения. Именно после этого на танки начали устанавливать поплавки со списанных Т-37А, которые подлежали разбору или уничтожению.
Также вопросы вызывала и мощность двигателя - по пересечённой местности машина двигаться могла очень аккуратно и медленно, при этом танк трясло как только можно. Отдельных “благодарностей” заслужила и “слетающая” гусеница, особенно в момент выхода машины на сушу не под прямым углом. Кстати, этот процесс тоже был “особенным” - выход машины требовал ровного и плотного грунта, иначе Т-38 увязал в трясине почти полностью. Это едва не стало концом для всей серии танков - однако отсутствие явных альтернатив не позволило снять машину-амфибию с вооружения. Так и продолжали эксплуатировать их, однако куда аккуратнее и можно сказать, точечно.
“Нюхнуть” пороху Т-38 смогли в сентябре 1939 года, во время Польской кампании РККА. Для плавающих танков эта кампания была практически прогулкой - двигаясь практически всё время позади основной группы войск, танки-амфибии в бои не вступали, а там, где натыкались на противника, серьёзного сопротивления польских войск не было. Именно поэтому потерь среди Т-38 во время Польской кампании не зафиксировано. Однако уже во время Зимней войны танки-амфибии имели серьёзные потери (за всё время кампании безвозвратные потери составили от 190 до 195 танков Т-38). Виной тому было сильное сопротивление финских войск, использование различного рода артиллерии, а также минирование местности (взрыв противопехотной мины мог нанести тонкобронным танкам значительные повреждения). Хотя нельзя не заметить - до момента, когда водоёмы замёрзли, имело место несколько случаев успешного применения Т-38 во время атак.
На 22 июня 1941 года в РККА насчитывалось 1130 танков Т-38. И уже в первые недели войны, большая часть танков-амфибий была потеряна - какие-то были подорваны и брошены своими же экипажами из-за поломок, какие-то были выведены из строя в боях. Надо сказать - встреча с противотанковой артиллерией, а также с любыми немецкими танками (за исключением пулемётных, но и тут вопросы были) заканчивалась для Т-38 плачевно. В Википедии имеется вот такой отчёт о применении данных танков:
В течение 25—30 июня 1941 года разведывательный взвод плавающих танков под командованием тов. Жигарева был придан для обеспечения поддержания связи батальона тов. Федорченко со стрелковым полком тов. Лифанова. 29 июня в 8.40, доставляя приказ начштаба полка, на опушке леса северо-восточнее с. Баюны, взвод тов. Жигарева столкнулся с группой немецких танков и пехоты, прорвавшихся с юго-востока. Используя малые размеры своих танков, тов. Жигарев произвёл смелую атаку спешно окапывающейся группы немецкой пехоты и расчёта артиллерийского орудия, рассеяв их по окрестности пулемётным огнём своих трёх танков с трёх направлений. После чего взвод подвергся нападению двух немецких пулемётных танкеток, открывших массированный огонь из засады, прикрывая беспорядочный отход собственной пехоты.
Тов. Жигарев принял бой, и в течение приблизительно 15—20 минут, маневрируя, вёл безуспешный обстрел немецких танкеток из пулемётов своих танков, получая в ответ такие же бесполезные удары немецких пуль. Видя тщетность таких попыток, тов. Жигарев принял решение использовать трофейную противотанковую пушку, развернув её в сторону противника и произведя из неё 10—12 выстрелов. Один из снарядов пробил борт немецкой головной танкетки под башней и поджёг её. Оба немецких танкиста сгорели внутри. Вторая танкетка, используя дымовую завесу, скрылась в южном направлении. С нашей стороны потерь не было.
Выводы:
1. Тов. Жигарев продемонстрировал хорошее знание трофейной матчасти и проявил смекалку на поле боя.
2. Пулемётные танки бесполезны при столкновениях с вражескими танками и иными бронемашинами. Желательно включение в группы обеспечения связи и разведки не менее одной машины, вооружённой пушкой, или противотанковую пушку на механической тяге.
В ходе Великой Отечественной войны Т-38 использовались с переменным успехом - где-то, например, во время попыток захвата плацдарма у Невской Дубровки, их применение было крайне неудачным, а во время операции по захвату плацдарма у реки Свирь в 1944 году, применение Т-38 было сочтено крайне удачным. Хотя здесь, скорее всего, сыграл свою роль фактор грамотной подготовки операции - больше амфибии в ходе войны практически не применяли. До конца войны, все имевшиеся в составе частей РККА танки Т-37А и Т-38 использовались в качестве учебных машин - такая ситуация сохранялась до конца мая 1946 года, пока оставшиеся танки не были списаны в Министерство энергетики и Лесного хозяйства.
Среди модельного ряда советских танков конца 1930-х годов Т-38 являлся одной из наименее боеспособных машин с практически отсутствующим модернизационным потенциалом. Машина имела слабое даже по меркам того времени вооружение и бронирование, неудовлетворительные показатели мореходности, что ставило под сомнение возможность её использования в десантных и амфибийных операциях. Даже в отсутствие надобности в перевозке по воде десанта из-за отсутствия радиостанций большинство Т-38 плохо справлялось с ролью танка-разведчика, учитывая их плохую проходимость вне дорог. На дорогах же Т-38 при сопоставимом уровне бронирования сильно уступал по скорости бронеавтомобилям БА-3/БА-6/БА-10, а 45-мм пушка последних не шла ни в какое сравнение со штатным вооружением Т-38. Такая неприглядная ситуация заведомо не объяснялась популярной в конце 1930-х годов версией о целенаправленном вредительстве на всех уровнях армии и производства, а была следствием отсутствия собственной танкостроительной школы в СССР. Большинство советских танков того периода (Т-26, БТ, Т-37А, Т-27) были лицензионными версиями импортных прототипов, а немногочисленные серийные типы машин собственной разработки (Т-28 и Т-35) испытали сильное влияние зарубежных танков, на которые СССР было отказано в приобретении лицензии. Некоторые из импортных прототипов также были «сырыми» или рассчитаны на высокую культуру производства, отсутствовавшую тогда в СССР. В результате положение вещей вряд ли могло быть иным, а Т-38 стал ярко выраженной иллюстрацией доводки не слишком удачного прототипа пока ещё малоопытным конструкторским коллективом завода № 37. Таким образом, пытаясь оправдать конструкторов, можно сказать - Т-38 стал своеобразным “испытательным полигоном” для множества новых на тот момент решений.
Заключение
Танки Т-38 были в своём роде “первыми ласточками” машин-амфибий, собранных в СССР. На них и вправду отрабатывали различные решения, которые в будущем будут применяться для постройки подобной техники, но сама “соль” этих машин далеко не в этом. Это были первые в СССР, да и в мире, серийные танки, способные двигаться как по суше, так и по воде! Собранные буквально на коленке, “из того, что было”, но ведь годные при определённом стечении обстоятельств? За то конструкторам этих танков честь и хвала.
С вами был Историк-любитель, подписывайтесь на канал, ставьте «лайки» публикациям, впереди ещё много интересного!
Подписывайтесь также на Телеграм-канал - в нём можно узнавать о выходе новых публикаций.