Итак, вернёмся к образу отца из «Первой любви» и проведём некоторые параллели с биографическими данными о С.Н.Тургеневе. Ведь совпадают далеко не все факты: в повести помянуто, что рассказчик был единственным ребёнком, в семействе же Тургеневых росло три сына: Николай, Иван и Сергей (был болен, видимо, эпилепсией, которой страдали некоторые представители семьи отца; умер в 1835 году)
Ещё о родителях. «Мой отец, человек ещё молодой и очень красивый, женился на ней по расчёту; она была старше его десятью годами». Это цитата из повести. Я уже писала, что разница в возрасте была чуть меньше (6 лет). А что касается расчёта… Обычно приводят вот такую историю: «По рассказам соседей, может быть, и не вполне достоверным, Сергей Николаевич, бывший в своём полку ремонтёром, приехал однажды в Спасское к Варваре Петровне, чтобы купить лошадей из её завода для полка. Знакомство, начатое с делового визита, кончилось сватовством. Но и сватовство, по-видимому, вызвано было деловыми соображениями». Со стороны же Варвары Петровны это был, несомненно, брак по любви. Ставшая в одночасье богатой наследницей, хотя и немолодая, по понятиям своего времени, и некрасивая, девушка могла выбирать – и выбрала красавца-офицера.
Сведения о Сергее Николаевиче во многом противоречивы. А.Ф.Кони писал: «Красавец мужчина, поправивший свои дела женитьбой на богатой наследнице, был человек равнодушный ко всему, в том числе к детям. Ограничившись относительно них ролью чистокровного производителя, он покорно склонял свою выю под иго жены». Но сохранились воспоминания и о том, что Тургенев-старший «был хорошим отцом и сыном». Известно, что, в отличие от героя «Первой любви», Сергей Николаевич заботился об образовании сыновей. В.П.Тургенева писала детям, говоря об их обучении в одном из лучших частных пансионов Москвы: «Вас поместил отец, начальник семейства».
«Странное влияние имел на меня отец — и странные были наши отношения. Он почти не занимался моим воспитанием, но никогда не оскорблял меня; он уважал мою свободу — он даже был, если можно так выразиться, вежлив со мною... Только он не допускал меня до себя». Так рассказывает Володя в повести. Тургенев, если верить записям всё той же Островской, вспоминал, что дети отца «боялись, как огня». Однако есть и очень любопытные сведения другого плана.
В.Н.Богданович, сама Сергея Николаевича не знавшая, всё же упоминает: «О нём я слышала только, что он был ангельской доброты».
Сохранились воспоминания В.Колонтаевой - дочери одного из помещиков-соседей Тургеневых, прожившей около десяти лет в их имении. Она пишет, то Сергей Николаевич «заболел продолжительной, тяжёлой болезнью, от которой он впоследствии и умер. Доктора объявили, что у него каменная болезнь и что необходимо делать операцию, поэтому Тургеневы отправились в Париж, поместив старшего сына Николая в артиллерийское училище в Петербурге, а младшего, Ивана, в пансион в Москве. В течение нескольких лет они то жили за границею, то опять возвращались в Россию, и это так продолжалось до самой кончины Сергея Николаевича». И сохранились длинные письма отца детям, он писал через каждые 4-5 дней, подробно расспрашивая об их жизни и занятиях. Вот выдержки из писем старшему сыну: «Я так в тебе уверен, что несумненно полагаю к возвращению моему найти в тебе вполне то, чего мы с таким пожертвованием искали, то есть, что будешь не беспечный и рассеянный Колинька, но милый и занимательный юноша, по своему приличному поведению, любезности и по успехам в науках. Вы будете, как говорят французы, человеком порядочным, вызывающим интерес и много обещающим в будущем. Одна сия мысль уже меня больного в моем одиночестве, быв так далеко от вас, сердечно утешает», «Ты несумненно знаешь, сколь занимает меня твоё учение, а потому в своих журналах за первое поставишь писать мне об оном, — то есть не просто "много учителя довольны, стараюсь помнить твои приказания", но напиши мне на каждый предмет особо». И ещё любопытное письмо: «Вы мне всё пишете по-французски или по-немецки — а за что пренебрегаете наш природный — если вы в оном очень слабы, - ето меня очень удивляет. Пора! Пора! Уметь хорошо не только на словах, но на письме объясняться по-русски — ето необходимо. - И для того вы можете писать ваши журналы следующим образом — Понедель. по французски: Вторник по немецки: - Середа по русски, и так далее в очередь». А вот о будущем писателе: «Скажи Ване, моему любезному дружочку, что я им очень доволен, на будущей почте буду к нему писать», «К Ваничке на сей почте особо не пишу, впрочем, вы не должны на сей счет делиться, мои письма относятся всегда на ваше общее лицо» (интересно ещё, что матушка Тургенева второго сына в письмах всегда называла Жаном). Простите за большие цитаты, но согласитесь, что плохо это сочетается с отзывами о человеке, равнодушном к детям.
Часто приводятся рассказы о Сергея Николаевиче вот такого плана: «Но до последнего вздоха, [он] был предан Эросу, и завоевания его оказались огромны. Он мог быть с женщинами мягок, нежен, твёрд и настойчив, смотря по надобности. Тактика и стратегия любви были ему хорошо известны, некоторые его победы блестящи… Его девиз: взять, взять всю жизнь, ни одного мгновения не упустить — а дальше бездна. Он очень походил на Дон Жуана». Так писал Б.К.Зайцев. Но интересно, что в сохранившихся документах мы видим упоминание лишь об одной «истории» - той самой, о которой и идёт речь в повести…
А кстати, как складывались отношения в семье Тургеневых после лета на даче за Калужской заставой, если судить по письмам?
В конце года Сергей Николаевич отвозит сына Николая в Петербург: тот зачислен в юнкерскую артиллерийскую школу, затем возвращается в Москву. В конце января появляется объявление об отъезде Варвары Петровны за границу, но она задержится в Москве до конца весны и уедет без мужа. И отец объяснит в письме сыну, почему так: «Много дел встретилось, кои требуют моего пребывания здесь, а главное устроить занятия Ваничке… Ни мне, ни брату Николаю без большого расстройства нельзя было бы оставить всего семейства и имения». После его смерти Варвара Петровна напишет: «Мой бедный Сергей лежал уже на столе, а ему принесли заказанные им сапоги, ехать ко мне», - значит, собирался присоединиться к жене?
В июле 1834 года Сергей Николаевич вместе с Иваном, который переводится в Петербургский университет, выезжает в столицу.
Умер он 30 октября 1834 года после неудачного лечения у какого-то европейского врача. «Доктор Франчески как из пистолета застрелил моего бедного отца засадив его в деревянную ванну с клапаном и поджаривая его снизу», — вспоминал впоследствии Иван Сергеевич.
И в то же время… «Отец умер, страдая морально и физически», — написала Варвара Петровна. О чём она? Несомненно, снова о Шаховской, о которой сказано: «Княжна Ш .., да будет проклята память о ней! Да разве ты не знаешь ... она бедного и честного человека, мужа больной жены...», «Злодейка писала к нему стихами, когда он уехал». И даже: «Несчастный ... замучила совесть ... кончил жизнь насильственной смертью».
Можно понять, почему Варвара Петровна не была на похоронах мужа: она вернулась из-за границы лишь через полгода. Но вот её отношение к могиле мужа, которая впоследствии затерялась… Ведь надгробие так и не удосужились поставить. Сама она писала сыну в декабре 1842 года: «Отцу в могиле ничего не надо. Даже памятник не делаю для того, чтобы заодно хлопоты и убытки».
Значит, так и не смогла простить не только «злодейке», но и поддавшемуся ей мужу.
*************
И снова Кота занесло и о повести почти ничего не написала.
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Уведомления о новых публикациях, вы можете получать, если активизируете "колокольчик" на моём канале
"Путеводитель" по тургеневскому циклу здесь
Навигатор по всему каналу здесь