Пятая статья из цикла «Азбука исчезнувших букв»
Недавно я уже писал о букве Ѳ, как о «греческом госте, которого проводили без скандала». Но за кадром тогда остался один интересный сюжет: как фита жила бок о бок с буквой Ф, и почему выбор между ними порой был делом не орфографии, а вкуса, традиции — а иногда даже веры.
Буква Ѳ (фита) ушла из русского алфавита вместе с другими дореволюционными «аристократками»: Ѣ, І, Ѯ и Ѱ. Но есть один нюанс: в отличии от других, её место сразу заняла другая буква - Ф. Причём не в новых словах, а в тех, где раньше писали только через Ѳ.
Кто же они Ѳ и Ф
- Ѳ - греческая тета (θ), пришедшая в кириллицу через церковнославянскую традицию. Использовалась для слов греческого происхождения.
- Ф - привычная нам буква, звучащая точно так же, но пришедшая из других источников и со временем вытеснившая своего «элитного» собрата.
И если по звуку они почти не различимы, то по социальному и культурному статусу как профессор и сантехник: один работает с древностью, другой - с реальностью.
Где раньше была Ѳ
- Ѳеодоръ
- Ѳома
- Ѳеофанъ
- Ѳеодосій
Это не просто имена - это грамматический реверанс в сторону греческой традиции, язык богослужений, византийская книжность. Написать «Феодор» в церковной книге считалось… неловко.
📜 Почему фиту убрали?
Итак, буква Ѳ (фита) использовалась для передачи звука [ф] в словах греческого происхождения - Ѳеодоръ, Ѳома, Ѳеатръ. А буква Ф использовалась для «обычного» ф в заимствованных или бытовых словах: фонарь, форма, фрукт.
На практике это различие знали только церковники, типографы и особенно усердные гимназисты. В устной речи разницы не было, а в орфографии — сплошные путаницы. Поэтому при реформе 1918 года Ѳ признали избыточной и убрали из алфавита.
🔧 Реформа 1918 года: не просто про буквы
Орфографическая реформа, проведённая в январе 1918 года, имела не только практическую, но и политико-культурную цель:
- упростить письмо,
- устранить "пережитки царской школы",
- сделать письменную речь более "рабочей" и доступной массам.
Для новой власти это был не просто отказ от архаики, а жест символический: демонстративный снос старых грамматических башен.
🧾 Как исчезала фита
До 1918 года буква Ѳ присутствовала в книгах, учебниках, названиях улиц, на табличках, иконах и крестах.
Но уже к 1919 году:
- в учебниках для советских школ фита исчезает полностью,
- в официальных документах её не используют,
- типографии начинают возвращать шрифты и кассы с ненужными буквами.
Старые буквы ещё долго можно было встретить в личных письмах, в церковной печати, на кладбищах и в инерции типографского набора. Но они уже смотрелись как голос из другого времени.
Так фита ушла - не как звук, а как знак эпохи.
И осталась только в тех словах, где мы её не слышим, но интуитивно ощущаем, что было что-то другое, более длинное, округлое, церковное и печатное.
Почему осталась только Ф
Потому что реформа 1918 года постановила: если звук один, пусть и буква будет одна. Простота, экономия, доступность.
«Ѳ - лишняя, вычёркиваем» - как с дорожной карты ушедшую деревню. Так Федор стал нормой. А Ѳеодор - чем-то музейным. Некоторые считали это утратой вкуса, другие избавлением от языковой аристократии.
Столкновение двух миров
Интересно, что в церковной среде фита до сих пор сохраняется, а в светской полностью исчезла. Возникло двойное написание одних и тех же имён:
- Феодор - в паспорте
- Ѳеодор - на иконе
Так одна буква продолжает делить культурное пространство: между литургией и налоговой, между древностью и повседневностью.
Почему стоит помнить
Потому что это отличный пример того, как язык — это не только звук, но и стиль, контекст, самоощущение. Фита ушла, но вопрос остался: что мы теряем, когда заменяем культурную сложность функциональной простотой?
Всё ли надо упрощать? И где та граница, за которой «Ф» — просто буква, а «Ѳ» — целая эпоха?
Следующая статья — про ижицу (Ѵ), самую таинственную и редкую букву кириллицы, которая почти никогда не использовалась, но упрямо входила в алфавит.
