Кабанов // Чтение

Многие взрослые дяди и тети после 50 лет признаются, что хотели бы читать больше, но сталкиваются с рядом барьеров. Кто-то боится объемных романов, кто-то – сложного языка, а кто-то просто потерял привычку вдумчиво погружаться в текст. У некоторых осталась школьная травма, когда классика казалась скучной и навязанной учителями, другие всю жизнь были заняты работой, семьей, и времени на чтение просто не оставалось. Но книги – это не экзамен и не обязательное задание. Это удовольствие, диалог с умными собеседниками, возможность прожить тысячу жизней...

Вспомним фильмы, которые когда-то собирали полные залы, после которых мы возвращались домой посмеиваясь над смешным и ещё долго шутили шутками из этих комедий... Сегодня о них говорят редко. Каждая из этих комедий – настоящая сокровищница юмора и ностальгии, пускай время их немного запорошило пылью забвения. Приготовьтесь улыбаться, вспоминая крылатые фразы и шутки из прошлого! Краткий сюжет: Бесшабашная советская адаптация пьесы Брэндона Томаса «Тётка Чарлея». Безработный аферист Бабс Баберлей (блистательный Александр Калягин) спасается от полиции, переодевшись тётушкой миллионершей...

Дагестан — это республика на юге России, известная своей уникальной природой и богатой историей. Здесь переплетаются древние традиции и современная жизнь, а горы и моря создают потрясающие пейзажи. Мы знаем, что Дагестан — это земля контрастов, где величественные горы соседствуют с живописными долинами, а древние аулы хранят вековую мудрость. Однако, есть многое, что остается за кадром. Например, мало кто знает, что в Дагестане можно найти осколки надгробных камней с изображениями крестов, что свидетельствует о многовековой истории этих мест и их связи с различными культурами и религиями ...

Если вам нравится приключения Штирлица, если вас захватывают истории о шпионах, науке и войне, если вы любите интеллектуальные триллеры – эта книга для вас. После «Берлинской жары», где мы видели, как умирающий Третий рейх превращается в гигантский улей шпионов, и «Эпицентра», где лаборатории и разведчики становятся полем битвы за ядерные технологии, третья книга ставит точку в этом противостоянии. Но точка ли это? «Цепная реакция» – это метафора происходящего. Один маленький шаг, одно неверное движение, одна внезапная встреча – и цепь событий уже невозможно остановить...

Представьте: ночь, тихий двор, а вы, будто герой старого кино, карабкаетесь по приставной лесенке на сеновал. И тут звёзды оказываются так близко, что кажется, можно дотронуться рукой. Именно такая картина открывается перед читателем стихотворений Осипа Мандельштама «Я по лесенке приставной...» и «Я не знаю, с каких пор...», которые образуют единый поэтический диптих: «Сеновал». Музыка Ритм «Сеновала» необычен: он словно воспроизводит дыхание человека, взбирающегося по шаткой лестнице в душную летнюю ночь...

Когда мы говорим о книгах о войне, мы часто представляем себе героев, подвиги, трагедию. Но готовы ли мы к тому, чтобы увидеть войну глазами детей, которые не знают слов “герой” и “подвиг”? На первый взгляд роман Аготы Кристоф «Толстая тетрадь» выглядит как история о детях на войне. Но очень скоро становится понятно: перед нами не типичная военная драма, а беспощадный эксперимент над восприятием читателя. «Я пишу не для того, чтобы доставить удовольствие читателю. Я пишу, чтобы не забыть, какой бывает правда»...

Начало ХХ века в России - череда революций, резких поворотов, внезапных правовых трансформаций, войн и политических потрясений, изменявших судьбы миллионов людей. Правовые акты, законы, декреты, нормативные документы того времени - свидетельства борьбы за власть, отражение политических амбиций и технология влияния на общество. Поэтому, открывая книгу Павла Крашенинникова «Всадники Апокалипсиса. История государства и права Советской России 1917–1922», хотелось наконец увидеть правовую оценку эпохи – и мои ожидания оправдались...

Этот вопрос я задаю себе каждый раз, когда берусь за чтение новой книги о войне. Прочитанные – Астафьев, Васильев, Быков, Гроссман... Они писали не о славе, а о цене войны. Их книги не оставляли иллюзий: война – это грязь, страх, бессмысленная жестокость. Современные авторы, увы, часто или героизируют войну, или превращают её в художественный аттракцион. Но вот «Облачный полк» Эдуарда Веркина – книга о подростках, попавших в военное время в партизанский отряд. Читаю и понимаю: это настоящая военная проза, без лакировки, без громких речей, без эффекта «кинематографической эпичности»...

Этот вопрос красной нитью проходит через творчество Франсуазы Саган (1935-2004), особенно в ее романе «Dans un mois, dans un an» (в русском переводе — «Через месяц, через год»). Саган, прославившаяся дерзкой откровенностью в вопросах чувств, словно утверждает: страсть быстротечна, а вечная любовь — всего лишь красивая иллюзия. Уже само название романа намекает на скоротечность чувств: изменится ли что-то через месяц, через год? Или любовь угаснет, оставив после себя лишь легкую грусть? Попробуем...

⚛️После напряжённых событий «Берлинской жары» мне не терпелось узнать, как развернётся сюжет дальше. В конце концов, этот роман оставил слишком много вопросов: что будет с Франсом Хартманом, каковы истинные намерения разведок, удастся ли кому-то заполучить атомные секреты? «Эпицентр» отвечает на них и одновременно ставит новые — и именно это делает его настолько захватывающим. Дмитрий Поляков-Катин снова отправляет нас в 1944 год — туда, где вершится судьба будущего. Но не на передовую, не в окопы...

Вы когда-нибудь задумывались, почему люди готовы выйти на импровизированный ринг прямо во время весёлого народного праздника? Кажется, что драка и веселье — понятия несовместимые, но именно на Масленицу кулачные бои были частью традиции. Интересно, что для многих настоящее открытие этой традиции случилось в 1998 году после просмотра фильма «Сибирский цирюльник»: раньше мало где упоминалось, насколько масштабным мог быть кулачный бой и какое значение он имел. Неужели это было только желание «помериться...

В литературе XX века немало русских писательниц, чьи имена и произведения незаслуженно забыты. Представляю три имени, чьи работы стоит открыть заново. Лидия Алексеевна Чарская (1875–1937) была одной из самых популярных детских писательниц начала XX века. Я впервые услышал о Лидии Чарской от моей бабушки. Она вспоминала, как в юности тайком читала её книги, пряча томики под подушкой, потому что в советские годы Чарскую считали «неправильной» писательницей. Её истории, полные романтики и приключений, стали для многих любовью к литературе, а сам факт их замалчивания только усиливал интерес...