Есть такие идеи, которые в голове звучат гениально. Например, начать жизнь с чистого листа. Или поехать на Бали и открыть бар с сёрфингом. Или — как наш герой — бросить Париж, офис, кофемашину и надутых официантов, чтобы… жить в русской деревне. С печкой. И козой. (Козу он не купил, но подумывал.)
Это не шутка. Это Франсуа. Француз. Интеллигент, романтик, слегка уставший от цивилизации и от самого себя.
"Всё, я уехал в Россию" — фраза, которую в Париже не понимают
Франсуа — человек системный. Работал в IT, пил хорошее вино, знал толк в багетах. Жил, как полагается парижанину: чуть иронично, чуть цинично, с лёгкой тоской по ускользающему смыслу жизни.
А потом настал день, когда он, стоя в душевой кабине размером с почтовый ящик, с очередным видеозвонком в наушниках и криком детей соседей за стеной, вдруг понял: «Так больше нельзя. Я превращаюсь в свою кофеварку — вроде стильный, но внутри всё кипит».
Он хотел воздуха. Тишины. Смысла. Простоты. И, желательно, берёзы за окном.
Валери, его жена, женщина изящная и практичная, выслушала монолог про "деревянный дом, печку, самовар" и тихо спросила:
— А ты вообще понимаешь, что такое "колоть дрова"?
— Конечно. Я видел в интернете. Там мужик справился за минуту.
— Это был монтаж, Франсуа.
Русская глубинка: соблазн сильных духом и слабых в логистике
Он всё равно поехал. Один. Потому что Валери, при всей любви к мужу, не готова была менять латте на керосиновую лампу.
— Скатайся, mon amour, — сказала она. — Посмотри. Только не забудь взять зарядку и аптечку. Там, знаешь ли, не всё лечится анальгином.
Франсуа выбрал деревню в Ярославской области. Не очень далеко от Москвы — но достаточно, чтобы никто не привозил круассаны по подписке. Купил дом. С настоящими наличниками, погребом и печкой. Слово "удобства на улице" он сначала воспринял как эвфемизм. А потом узнал, что всё по-честному.
И первое время ему действительно нравилось. Снег скрипит. Воздух звенит. Бабушка-соседка приносит пироги. Самовар кипит, а мысли, впервые за долгое время, не шумят.
Как всё красиво… пока не началась зима
Но очень скоро русская реальность вошла в сюжет. Не дверью — форточкой. В виде 35-градусного мороза и обледеневшего колодца. Интернета — то нет, то он ведёт себя как в 2003 году. Электричество — по настроению. Местные жители — добрые, но слегка офигевшие от того, что среди них поселился француз. Некоторые даже пытались выдать его за нового учителя французского языка. Франсуа не возражал. Хотя больше понимал в Python, чем в passé composé.
Проблемы наваливались по очереди. Печь — капризная. Дорога — заметена. Дрова — мокрые. Отопление — нестабильное. Работать удалённо? В теории — да. На практике — только если рабочий день совпадает с моментом, когда ловит связь.
Он не унывал. Первые недели держался. Даже пошёл в баню с мужиками. Там ему вручили веник и спросили:
— А вы вообще понимаете, зачем сюда приехали?
Франсуа честно ответил:
— Нет.
Между романтикой и здравым смыслом — колодец
Зато он понял одно: без Валери — никак. Всё это "поиск себя", "тишина", "вкусная простота" — замечательно, но если рядом пусто, вся деревенская идиллия превращается в испытание на прочность.
А он не хотел быть один. Не ради этого он бежал из города. Он хотел — быть. С ней. Просто быть, но по-настоящему.
Он позвонил Валери и сказал:
— Ты была права. Я — дурак.
Она, к счастью, не спорила.
Он вернулся в Париж. Не героем, но человеком, у которого на душе стало немного яснее.
"А может… вместе?"
Валери смотрела его фото, слушала истории о тишине, о небе, о запахе печи. И в какой-то момент сказала:
— А если попробовать? Вместе. Не навсегда. Просто… ради себя.
Спустя месяц они снова были в России. В той же деревне. Только теперь вдвоём.
И всё пошло иначе. Валери, к удивлению Франсуа, быстрее него освоилась. Заведовала грядками, учила бабушек французским словам, фотографировала кошек на фоне берёз и вела кулинарный канал с рубрикой «Французка в лаптях».
Франсуа настраивал технику, учил соседей интернету, колол дрова — уже с практикой. Они жили, как хотели. Без огонька пафоса. С любовью. И с простыми радостями.
Что понял Франсуа — и что полезно понять всем нам
Русская глубинка не лечит душу — если ты приехал просто сбежать. Но она показывает, кто ты есть, когда вокруг тишина, а не Google-календарь. Она не романтика, а реальность. Без фильтров. Без Wi-Fi — иногда и буквально.
Франсуа понял: дело не в месте. А в том, кто рядом. И в том, как ты с этим "рядом" живёшь. Можно уехать хоть в Камчатку — но если по ночам тебе не с кем разделить чай и тишину, никакая изба не поможет.
А ещё — не стоит путать одиночество с свободой. И простоту — с лёгкостью. Простая жизнь — часто самая трудная. Но и самая честная.
P.S. Эта история — не про эмиграцию. Это про возвращение. К себе
Франсуа и Валери сегодня всё ещё живут в том доме. Они не идеальны. Иногда ссорятся, иногда ругаются на непонятный запах из погреба, иногда скучают по Парижу. Но теперь они смеются чаще. Говорят друг с другом чаще. Обнимаются чаще.
И каждый вечер, сидя на крыльце с кружкой чая, они говорят:
— Знаешь, может, это и есть та самая жизнь. Не та, что в Instagram. А та, в которой есть время. Тишина. И ты.
