— А для кого мне стараться?! — закричала я. — Для детей, которые видят во мне банкомат? Для дочери, которая предпочитает молчать, чтобы её сыну было комфортнее?! С меня хватит! С меня хватит быть хорошей! С меня хватит быть невидимкой!
— Галина, возьми ещё яблочного пирога, ты же к нему едва притронулась, — сказала я, пододвигая тарелку подруге. Мы сидели у меня на кухне и пили чай с яблочным пирогом.
— Светка, я сюда не за яблочным пирогом пришла. Я хочу тебя послушать. Что происходит, а?
Я задумалась, поставив локти на кухонный стол. Тот самый стол, за которым маленький Славик когда-то ел сосиски с картофельным пюре, свесив ноги со стула. Он говорил: «Бабушка, у тебя самое вкусное пюре на свете! Лучше, чем в садике!» За этим же столом когда-то Аришка делала уроки, а затем готовилась к выпускным экзаменам. А сегодня... сегодня за этим столом — только чай и разговоры с подругой.
— Славик не разговаривает со мной больше месяца, — наконец призналась я, глядя в свою чашку.
— Как же так? — Галина поставила чашку на стол с такой силой, что ложка подпрыгнула, звякнув о фарфор. — У вас же были такие замечательные отношения! Что случилось?
Я вздохнула. Сколько раз я прокручивала разговор с внуком в своей голове... А произнести вслух оказалось трудно.
— Однажды он пришёл ко мне и сказал, что ему нужны деньги. Для покупки машины. Говорит, что все сверстники на машинах, один он... Что он закончил водительские курсы и готов ездить на своём автомобиле. Я спросила, не хочет ли он сам заработать на машину, а он сказал, что всем его друзьям покупают машины родители, но у мамы нет денег, а у меня есть. И знаешь, он это говорил так, как будто он у меня просит второй шарик мороженого, как когда-то, когда ему было пять лет...
— И что ты ему сказала?
— Ох, Галя... Я попыталась ему объяснить. Говорю: да, есть у меня некоторая сумма, но Славик, я копила эти деньги почти 20 лет. Я ведь уже немолода, а старость — такое время... Всякое может случиться, если заболею или ещё что-нибудь, мне понадобятся деньги, а заработать их я уже не смогу.
— А он?
— Он сказал, что всё это менее важно, что другие бабушки живут ради внуков и счастливы от этого, а я — старая и скупая.
Галина прикрыла рот рукой и покачала головой. Она кажется потеряла дар речи, словно не могла поверить, что мой внук, которого она хорошо знала, мог такое сказать. Затем она положила свою руку на мою.
— Он ещё поумнеет, Света. Он любит тебя, просто он сейчас молодой и глупый. Ему машину хочется, вот мозги и отшибло.
Я посмотрела в окно. Во двор, где Славик когда-то бегал со своей собакой, а я кричала ему в окно: «Славик, обедать!» А теперь... Он даже не пришлёт СМС-ку. В последнее время моя жизнь состояла из утреннего кофе в тишине, кроссвордов в газете и обедов в одиночестве. Каждый день я смотрю на свой телефон, ожидая звонка или сообщения... И всё чаще я задаю себе вопрос: неужели для своего внука я — не любимая бабушка, а всего лишь банкомат?
Я вспомнила тот день.
Часы на кухне громко тикали, словно отсчитывая секунды до чего-то неизбежного. Славик сидел напротив меня, одетый в куртку, которую не стал снимать, как будто он зашёл всего на минутку. Я даже не успела вскипятить для него чай.
— Бабушка, это просто, — сказал он, положив руки на стол. — Мне нужно около двух миллионов. Для покупки машины.
Я удивилась, даже более того. Не потому, что у меня не было таких денег — они у меня были.
— Славик... — сказала я, — я знаю, это важно для тебя, но...
— Но что? — прервал он. — Зачем просто хранить деньги? У тебя же есть сбережения, разве ты не можешь сделать это для меня?
— Дело не в том, что я не могу, — тихо сказал я. — Дело в том, что я не хочу. Я ведь старая женщина, у меня бывает плохое самочувствие, я хотела немного поправить здоровье, может быть съездить в санаторий... К тому же в квартире не всё в порядке, мне хотелось отремонтировать ванную, там плитка отваливается...
Наступила тишина. Я увидел, как его глаза похолодели. Как будто он перестал видеть во мне бабушку.
— Да кто её увидит, твою ванную?! — наконец воскликнул он. — Разве это так важно? Важнее меня? Вот это здорово! Знаешь что, бабушка? Ты просто старая и скупая! Ты всегда была такой!
Он вскочил со стула и бросился в прихожую. Дверь за ним захлопнулась, и я осталась одна, с только что заваренным чаем, который я даже не успела налить в чашки. И с того дня — тишина. Уже месяц, как мой внук меня игнорирует.
***
Несколько дней спустя позвонила дочь.
— Мама? Что случилось?
— Ариша... — мой голос дрожал. — Славик не разговаривает со мной... Мы поссорились.
— Я знаю, — сказала она, немного помолчав. — Он мне сказал.
— Он тебе сказал?! — удивилась я. — И что, ты ему ничего не объяснила? Не сказала, чтобы он хотя бы позвонил мне?
— Мама, он уже взрослый. Я не могу его заставить.
— Но ты можешь поговорить с ним! Он сказал, что я старая и скупая! После всего, что я для него сделала!
По ту сторону тишина. А потом:
— Понимаешь, мама, он чувствует, что семья его не поддерживает. Он рассчитывал на тебя, а ты его подвела...
Я закрыла глаза. У меня было чувство, как будто кто-то ударил меня по лицу.
— Как это — я его не поддерживаю? Значит, моя поддержка на протяжении двадцати лет не считается?! Каникулы, поездки на море, книги, подарки, репетиторство? Теперь мой внук со мной не разговаривает, потому что я не дала ему денег на машину?!
— Мама, он молод, у него тоже есть чувства...
— А мои чувства как же?! — перебила я её. — Мне что, просто раздавать деньги до конца жизни? Как банкомат?
— Я не это имела в виду, — сказала она.
— Хорошо, Арина. Я больше не буду вас беспокоить.
Я отключила вызов, не дожидаясь ответа. И следующие несколько ночей я не спала, ворочаясь с боку на бок и задаваясь вопросом: неужели деньги — это всё, что моим родным нужно от меня?
***
Наступил мой день рождения. С утра я чувствовала беспокойство. «Неужели они не позвонят даже сегодня?» — вот вопрос, который мучил меня. Славик всегда звонил. И дочь тоже.
Я посмотрела на часы. Девять. Мой внук обычно звонил перед занятиями. Десять часов — тишина. В одиннадцать часов я поняла, что никто не позвонит. Ни он, ни Арина. Как будто кто-то стёр меня из памяти. Ну, что ж. Значит, так тому и быть.
Я испекла пирог с яблоками. Глупо, конечно. Для кого? Для себя? Может быть, отнесу кусочек Галине. Я постучала в дверь соседки с куском пирога и натянутой улыбкой.
— Света! С днём рождения! — Галина обняла меня так крепко, что я с трудом сдержала слёзы.
— Спасибо... Вот пирог, я испекла его на свой день рождения.
— И никто не пожелал тебе долгих лет жизни? — Галина посмотрела на меня с недоверием.
— Никто. Впервые в жизни.
Мы сели за столик в гостиной. Галина налила две рюмки ликёра.
— За твоё здоровье! И за то, что ты сильная женщина. Потому что это действительно так.
Мы выпили. Потом мы долго молчали. Только часы тикали.
— Знаешь, Галя, мне кажется, пора мне это осознать. Что семья — это не только те, кто носит твою фамилию. Это ещё и те, кто помнит о твоём дне рождения...
Галина кивнула, сжимая мою руку.
В тот день я впервые подумала, что, возможно, когда-нибудь я встречу свой рождения по-другому. Но со Славиком — наверное, уже нет.
Мне было обидно. И стыдно одновременно. Я боялась, что кто-нибудь меня спросит: «Как поживает ваш внук?» И что мне ответить? Что понятия не имею, потому что ему на меня наплевать?
Однажды Галина постучала ко мне.
— Светка, как ты там? Я не видела тебя целую неделю, я волновалась.
Я впустила её неохотно, я была в спортивном костюме и с немытой головой. Я действительно не выходила целую неделю...
Галина оглядела мою кухню:
— Ты давно здесь не готовила. А эти занавески... Они старые и не стиранные. Что с тобой происходит?!
Я не выдержала и расплакалась.
— А для кого мне стараться?! — закричала я. — Для детей, которым нужны от меня только деньги? Для дочери, которая предпочитает молчать, чтобы её сыну было комфортнее?! С меня хватит! Больше не хочу быть для всех хорошей! Хорошей невидимкой, которая никому не интересна!
Галина молчала. Потом взяла меня за руку:
— Ты не невидимка. Но тебе придётся самой решить, кто ты есть. Мать и бабушка или банкомат и бесплатная прислуга. Кто ты, Светка?
— Никто, — прошептала я.
— Нет, Света, — сказала моя подруга. — Ты — женщина, которая всю свою жизнь трудилась и отдавала, а теперь имеешь право что-то брать. Для себя. Бабушки — не банкоматы. Бабушки — это люди.
Я посмотрела на неё сквозь слезы. Я почувствовала, что мне надо жить по-другому, не так, как я привыкла. Мне придётся жить по-другому.
— Ну что, Светка? Нам нужна новая занавеска? — спросила Галина с улыбкой. — Пойдём и купим?
— Пойдём, — ответила я. — Надо мне научиться думать о себе.
***
Прошло две недели. На кухне пахло свежеприготовленным борщом, занавески были новыми, а я... Я снова стала выходить из дома. Я начала с прогулок. Потом Галина потащила меня на занятия в общественный центр. «Клуб для пожилых женщин с характером» — это звучало забавно, и я решила не отказываться, посмотреть, что там.
Больше всего мне понравились литературные встречи по четвергам. Там я встретила Валю — мою школьную подругу, которую я не видела... пятьдесят лет. Как оказалось, жизнь не пощадила и её. Она похоронила мужа и сына. И все же она умела смеяться так искренне, что это согревало сердце.
— Светлана, расскажите, как вы пережили расставание с внуком? — спросил у меня психолог на занятиях, когда речь зашла о разрушенных отношениях.
Я сжала губы. Мне было страшно говорить о таком личном при всех, но вдруг неожиданно для себя самой я сказала правду:
— Похоже, как, например, после смерти близкого человека. Сначала боль такая сильная, что невозможно дышать. А потом вы просто его отпускаете...
Наступила тишина. Кто-то кивнул, кто-то плотнее закутался в шарф.
После занятий Валя подошла ко мне и прошептала:
— Может, теперь для нас пришла пора пожить для себя, а?
Так я и сделала. Я перестала проверять свой телефон и ждать звонка. Я начала читать книги, которые хотела. Съездила в санаторий и поступила на компьютерные курсы. Не потому что хотела заняться чем-то конкретным, а потому что мне было интересно. Мой внук и дочь так и не звонили мне. Но я перестала ждать.
Читайте ещё рассказы из жизни: