Эта статья продолжит цикл моих рассказов о курьезных случаях в Российской империи и рассмотренный здесь случай довольно малоизвестный, но, тем не менее, затрагивает сразу несколько сфер жизни России первой половины XIX века. Тут будет и убийство и скандал и уголовное дело и нерадивые чиновники - в общем все сразу и это будет довольно объемная статья. Но, обо всем по-порядку.
Главных героев в этой статье будет сразу два и я начну с представления более известного исторического персонажа. Это граф Алексей Андреевич Аракчеев - известный военный и государственный деятель XIX века, начавший свою карьеру еще при императоре Павле I и продолживший ее при императоре Александре I, фаворитом которого он являлся.
В советское время его деятельность было принято резко критиковать, да и сейчас исторические оценки его деятельности далеко не однозначны. Известен же Аракчеев прежде всего своей идеей так называемых военных поселений, где солдаты в мирное время должны были заниматься не только боевой подготовкой, но и обычным трудом, прежде всего сельскохозяйственным. Так планировалось содержать по сути на самообеспечении достаточно большой воинский контингент. Хотя военные поселения просуществовали несколько десятилетий, идея эта в итоге признана была плохой и военные поселения были упразднены. В отечественной же истории появился термин "Аракчеевщина" - синоним режима реакционного полицейского деспотизма и грубой военщины.
В принципе, не вижу смысла подробно писать об этом, статья будет немного о другом.
Итак, Российская империя, 1825 год. Постоянной резиденцией графа Аракчеева являлось его имение Грузино в Новгородской губернии. В гостях у него бывали как цвет высшего общества империи, в том числе и сам император Александр I, так и множество иностранных послов и вельмож. Отсюда он руководил военными поселениями. И тут мы переходим к знакомству со вторым героем этой статьи. А если точнее, то героиней. Это - Анастасия Федоровна Минкина, известная также как Анастасия Шумская.
Она была любовницей графа Аракчеева, официально именовавшаяся "домоправительницей" и даже получавшая за это содержание от Военного министерства и имела на графа неограниченное влияние.
Их роман с графом начался еще четверть века назад и примечательно, что этому роману совершенно не помешал официальный брак Аракчеева, состоявшийся в 1806 г. Можно только удивляться тому, что простая девка, дочь цыгана Федьки Минкина взяла над всесильным Аракчеевым такую власть, какую непосвященному человеку даже и представить было трудно. С годами власть цыганки над графом только крепла. Когда началась эпоха построения военных поселений Анастасия Федоровна официально попала в штат графа и получала из фондов Военного министерства зарплату, равную аж 400 руб. в месяц.
И это еще не все. Еще в начале отношений с графом цыганка убедила своего всемогущего любовника в том, будто беременна от него и тот выправил ей подложные документы о якобы дворянском происхождении. Цыганка Настька Минкина, дочь нехристя и конокрада, превратилась в одночасье в столбовую дворянку Анастасию Шумскую - невероятная история в условиях тогда еще крепостнической России! Когда у нее родился сын, граф подарил любовнице 24 тыс. рублей. Ловкая любовница сумела убедить недоверчивого Аракчеева в том, что тот сделался папой и в итоге всесильный граф почти весь остаток своей жизни нянчился с цыганом-полукровкой, даже абсолютно непохожим на него внешне.
Любовница-домоправительница жила в роскошном доме который скромно именовался "флигелем", украшенном резьбой по дереву и зеркальными окнами. Дом этот по праву являлся украшением имения Грузино и находился как раз через дорогу от дома самого Аракчеева. Анастасия Шумская, благодаря поддельной дворянской родословной, общалась с иностранными послами вместе с графом, и даже поила чаем самого Императора. Она же дворянка, домоправительница графа Аракчеева! При этом настоящий отец Анастасии Шумской в то время еще был жив и работал кучером здесь же, на местной конюшне. О чем знали все местные крестьяне, но не догадывались приезжавшие в гости к Аракчееву знатные господа.
Но, как часто говорится, не бывает порой хуже господина, чем бывший раб. Характер Анастасия Шумская-Минкина имела скверный и пользуясь неограниченной властью в имении Грузино крайне жестоко относилась к местным крестьянам, а особенно к тем дворовым людям, что были у нее в непосредственном подчинении. По сути это была вторая Салтычиха (известная кровавая барыня екатерининских времен). Закончилось это для цыганки плохо. 10 сентября 1825 года она была найдена мертвой в собственной спальне с многочисленными ножевыми ранениями. Все были уверены, что убитая поплатилась за свое жестокое отношение к людям. Казалось, бы - тут и сказочке конец, но нет. Интересны и последующие события.
Аракчеев узнав о смерти любовницы, поначалу, как потом вспоминали свидетели, расплакался и совсем расклеился, но позже вернул самообладание и в ярости начал действовать как в известной поговорке "сейчас разберусь как следует и накажу кого попало!". Тюрьма у Аракчеева была своя, сыск он тоже поначалу проводил сам, при полном попустительстве местного губернатора Дмитрия Сергеевича Жеребцова, который вообще не прекословил фавориту самого императора. Всего поначалу было арестовано более 25 человек. И это при том, что одна из трех комнатных девушек убитой домоправительницы - 21-летняя Прасковья Антонова безо всякого принуждения сама призналась в том, что зарезала собственноручно спящую хозяйку. Т.е. убийцу вроде бы и искать то было не нужно. Тем не менее, Аракчеев настаивал на осуждении сразу более двух десятков человек. И это еще далеко не все.
Аракчеев, несмотря на слезы и истерику, вызвал к себе вечером же все того же дня, 10 сентября протоиерея местной сельской церкви Николая Степановича Ильинского и приказал ему начать готовить похороны Настасьи Шумской возле храмового алтаря. Священник же прекрасно знал как о происхождении и об образе жизни погибшей, так и об обстоятельствах ее гибели и поэтому приказ могущественного императорского фаворита поверг Ильинского в шок. Священник тут же написал письмо преосвященному Моисею, викарию Новгородскому, в котором попросил разрешения исполнить приказ графа. В дело тут же вмешался близкий друг Аракчеева архимандрит юрьевский Фотий, который в это же время как раз направлялся через Новгород в Грузино, утешать графа. Фотий, пользовавшийся огромным влиянием в силу своей близости к Императору, заявил, что сам урегулирует деликатную ситуацию и попросил преосвященного Моисея не вмешиваться. По приезде в Грузино архимандрит рассказал Аракчееву о том, что протоиерей Ильинский, не смотря на приказ графа, написал письмо в Новгород, что вызвало ярость Аракчеева, который привык к подчинению своей воле. Аракчеев заявил бедному Ильинскому, что "тебе не будет места на земле" и чтобы спасти бедного протоиерея от ярости графа, хорошо известного своей злобностью и мстительностью, пришлось вмешаться сначала Митрополиту Новгородскому Серафиму, а затем и Святейшему Синоду. Сначала Николая Степановича Ильинского перевели в Боровичи, а потом - в Санкт-Петербург. Примечательно, что позже, этот человек сделался наместником Александро-Невской лавры (под именем Никанора). Убитую цыганку же в итоге все равно похоронили в храме у алтаря под плитой с надписью: "Здесь погребен 25-летний друг Анастасия, убиенная дворовыми людьми села Грузина за искреннюю ея преданность к графу". Свидетели, бывшие на этих похоронах, потом рассказывали, что в момент опускания гроба Аракчеев потеряв разум бросился в след за ним и пытаясь обнять гроб упал вниз разбив до крови себе локти, колени и лоб.
Узнал о произошедшем и сам Император Александр I. Монаршим рескриптом от 3 октября 1825 г. генерал-майор Петр Андреевич Клейнмихель, начальник штаба отдельного корпуса военных поселений, был командирован из Таганрога, где он сопровождал Императора в поездке по югу России, в Новгород. Клейнминхелю надлежало лично курировать расследование убийства Настасьи Шумской. Дело таким образом приобрело государственную важность и оказалось на контроле аж у Императора! Аракчеев же тем временем уже обвинял арестованных крепостных также и в том, что они готовили покушение и на него самого! Здесь надо отметить, что этот самый Клейнмихель сделал карьеру как раз благодаря протекции самого Аракчеева, так что все последующее было во многом предопределено.
Прибывший же для непосредственного расследования дела сыщик Псковитинов, опытный чиновник новгородской уголовной палаты, пришел к выводу, что имела место быть обыкновенная бытовая уголовщина. Он же нашел и настоящего убийцу - это был работавший на кухне Василий Антонов (его выдало орудие убийства - нож, взятый на той же кухне где он и работал, и плохо застиранные следы крови на одежде). Прасковья Антонова же была его старшей сестрой и сообщницей, и своим признанием попросту пыталась прикрыть младшего брата, который пошел на убийство не в силах терпеть издевательства как над собой, так и над сестрой, которая очень от них страдала. Т.е. мотивом преступления была банальная месть. Случаев же убийств крепостными своих хозяев было в то время множество, так что случившееся не должно было вызвать удивления.
В процессе следствия всплыла и история с "дворянством" убитой. Как было выяснено, чтобы сделать из цыганки даму хорошего происхождения, граф Аракчеев пошел на прямую фальсификацию. В город Слуцк Минской губернии в 1804 году был командирован один из аракчеевских сподвижников - генерал Бухмейер, который за 50 рублей (вот вам и цена дворянской родословной) выправил у адвоката Тамшевского документы, подтверждавшие происхождение Настьки Минкиной от некоего Михаила Шумского, чуть ли не с 300-летней дворянской родословной. Дело было откровенно шито белыми нитками. Кстати Тамшевскому, вовсю торговавшему липовыми родословными, уже и на тот момент грозило уголовное преследование, но посланник всесильного Аракчеева заодно и избавил пронырливого адвоката от сенатского расследования - это было крайне необходимо, иначе история с липовым дворянством всплыла бы еще тогда, во время начавшегося расследования деятельности Тамшевского.
Получался настоящий скандал, пятнавший честь самого графа Аракчеева! Да к тому же выходило, что на приемах у Аракчеева в Грузино высокие господа и даже сам император общались с цыганкой-простолюдинкой! Губернатор Жеребцов при полном согласии Клейнмихеля попытался все скрыть, в том числе желая и заодно в очередной раз угодить Аракчееву. Но не тут то было. По уголовному законодательству того времени все расследования, число обвиняемых по которым превышало 9 человек, на местах не рассматривались, а в обязательном порядке передавались в Сенат. Тогда Жеребцов пошел на хитрость: он решил раздробить группу обвиняемых (их в итоге насчитывалось 22 человека) на несколько маленьких групп, с таким расчетом, чтобы в каждой было менее 9 человек. Судебные же слушания по его замыслу следовало провести по возможности скорее, чтобы столичный Сенат при всем своем желании в дело вмешаться не успел. Осужденные будут наказаны и сгинут - в лучшем случае - в Сибири, в худшем - в могиле - и никто никогда не узнает о секрете Аракчеева.
Однако замысел сорвался. Заседатель Уголовной Палаты Мусин-Пушкин обратил внимание на то, что одна из обвиняемых Дарья Константинова, вроде бы беременна и не может быть наказана столь сурово. Руководивший ходом всего расследования (по личному распоряжению императора как уже говорилось выше) генерал Клейнмихель, тупой хам и солдафон, как его характеризовали многие современники, распорядился провести медицинское освидетельствование, обнаружил, что беременности на самом деле нет и немедленно обвинил самого Мусина-Пушкина (который был сразу же заключен под арест) в сговоре с обвиняемыми и участии в заговоре против Аракчеева. Также был арестован и секретарь новгородского земского суда Лесков, вина которого состояла лишь в том, что он посоветовал не замалчивать возможную беременность Константиновой. Заодно еще был арестован и Михаил Татаринов, смотритель новгородского острога, который скончался на первом же допросе у Клейнмихеля от сердечного приступа.
Это было уже черезчур. Арестованными были уже не простые крепостные, а дворяне, да и не из самых захудалых родов. К тому же, скончались приговоренные к порке кнутом Прасковья и Василий Антоновы, также при порке кнутом скончалась и другая крепостная - Елена Фомина, которая в ходе расследования оговорила себя признавшись, что хотела отравить ненавистную всем домоправительницу.
Тем временем, умер Александр I и на престол взошел Николай I, а эти события как вы помните, сопровождались мятежом декабристов. Новый император таким образом оказался с первых же дней своего правления втянут в обширное и сложное расследование, связанное с мятежом в столице. Убийство же аракчеевской наложницы при этих обстоятельствах интересовало Николая I менее всего. Cаму же надуманную идею "заговора против Аракчеева" монарх посчитал вздорной: кому нужен этот Аракчеев, если столичные мятежники помышляли об убийстве самого императора и Его семьи! Полномочия Клейнмихеля (который и сам со сменой власти сразу потерял интерес к этому делу) новый правитель подтверждать не стал. Авторитет влиятельного и жестокого генерала перестал довлеть над местными судьями и следователями, для которых абсурдность творимого произвола была очевидной. 23 декабря 1825 года из-под стражи были выпущены и Мусин-Пушкин и Лесков. Естественно, возмущенный допущенным в отношении него произволом Мусин-Пушкин сразу обратился с жалобой в столичный Сенат. В итоге дело, таким образом, несмотря на старания губернатора Жеребцова, вышло все-таки наружу, ибо сенатская проверка, разбирая жалобу Мусина-Пушкина никак не могла пройти мимо расследования убийства Анастасии Шумской. Первое отделение Пятого департамента Правительствующего Сената немедленно затребовало для изучения все материалы, связанные с этим делом.
В ходе разбирательства были пересмотрены приговоры выжившим крепостным. Части из них мера наказания была смягчена (некоторые под следствием оговорили себя и от этого было никуда не деться), а 12 человек были и вовсе оправданы. Тщательно была расследована деятельность губернатора Жеребцова, в ходе чего всплыли многочисленные злоупотребления и финансовые махинации. Примечательно, что Жеребцов стараясь угодить Аракчееву и Клейнмихелю в деле Анастасии Шусмской везде действовал от своего имени и в итоге сам же от своего раболепия и пострадал. Аракчеев же и Клейнмихель отделались легким испугом, т.к. в документах почти не оставили следов.
Тем не менее, то, как пострадал за пренебрежение законом бывший губернатор Жеребцов, произвело на Аракчеева немалое впечатление. Граф понял: что запросто сходило с рук при старом императоре при новом уже не сойдет. Над реабилитированными крепостными чинить какую-либо расправу он поостерегся. И он был прав. Император Николай I вовсе не питал к Аракчееву тех теплых чувств, которые демонстрировал его старший брат. Сильно испортили репутацию Аракчеева и частые бунты в руководимых им военных поселениях.
Ну и напоследок еще об одном. Как вы помните, от Анастасии Шумской у Аракчеева остался сын Михаил (который к тому же далеко не факт, что был сыном именно от самого графа). Дурная кровь в этом ребенке проявилась быстро несмотря на то, что Михаил получил прекрасное образование. Он отучился в лучших столичных пансионах Коллинса и Греча, попал в Пажеский корпус, в среду знатнейшего дворянства России, а в 1820 г. сделался камер-пажом государыни императрицы. Перед ним казалось бы открывалась блестящая карьера! Из Пажеского корпуса он вышел в гвардию, под командование собственного отца, а в 1824 г. Михаила Шумского пристроили флигель-адъютантом в свиту самого императора! Однако ряд скандалов, связанных с пьянством, невозвратом денег и оговором товарищей, буквально за полгода сгубил репутацию Шумского. Генералу Аракчееву предложили убрать незаконнорожденного сына из свиты. Сынок быстро надоел и самому графу. Аракчеев отправил спивавшегося сынка за границу, где поведение Михаила только усугубилось и со скандалом он был возвращен назад. Шумский был сослан во Владикавказ, воевать с горцами. Но и там запойное пьянство и полная неспособность к военной службе привели Михаила к изгнанию из армии. В 1831 году бывший офицер объявился в Грузино. Отцу он был совершенно не нужен и Аракчеев направил его в Юрьев монастырь, под опеку все того же архимандрита Фотия, (который по-прежнему оставался большим другом Аракчеева). А чтобы архимандрит не отказался от воспитания трудного ребенка, Аракчеев выделил на его содержание аж 1200 рублей в год. Кончилось все плохо. Не имевший возможности напиваться, Михаил стал буйным. Однажды, в один из приступов ярости, он сделал попытку утопиться в пруду. Перепуганный архимандрит, попросил Аракчеева немедленно забрать сынка из монастыря. В итоге после смерти Аракчеева в 1834 году его сын прожил недолго, он совершенно опустился и умер в кабаке. Вот так вот фальшивое дворянство не придало ни матери-цыганке ни ее сынку ни благородства, ни чести, ни долгой и счастливой жизни.
Точкой в этой истории стало прибытие все того же генерала Клейнмихеля в Грузино после смерти Аракчеева. Генерал Клейнмихель опять прибыл в резиденцию Аракчеева по прямому указанию императора. Но цель в этот раз была у него другой. Он должен был уничтожить все следы особых отношений Аракчеева и Анастасии Шумской. Клейнмихель лично разобрал документы из архива Аракчеева и уничтожил всю переписку графа со своей домоправительницей. Также он изъял все имевшиеся там портреты Шумской. Тело домоправительницы было извлечено из-под алтаря храма и перезахоронено на улице, рядом с отцом-цыганом. Была уничтожена и мемориальная доска в храме, установленная Аракчеевым.
Очевидно, что Николай I знал об истинном происхождении Минкиной-Шумской и о факте приобретения для нее подложного дворянства. И был весьма недоволен той безнравственностью, что была проявлена Аракчеевым. Не простил он видимо ему и то, что благодаря протекции Аракчеева в его свите оказался пьяница-цыганенок.
Стоит также упомянуть и о том, что уже в 1910 году разгорелся новый скандал. Возник он вокруг изображения Богоматери в бывшей резиденции Аракчеева. Лик Богоматери по слухам являлся портретом Анастасии Минкиной-Шумской. В скандал даже вынужден был вмешаться статский советник, архивариус государственной канцелярии Александр Александрович Гоздаво-Голомбиевский, который уверил всех, что это всего лишь домыслы.
Вот так вот и закончилась эта весьма поучительная и не особо известная сейчас уже история. Буду рад комментариям моих подписчиков.
