По мнению военного историка В.Т. Сухорукова река Кубань представляла собой очень выгодный естественный рубеж, на котором Красная армия Северного Кавказа могла бы прочно закрепиться. Вроде бы всё правильно указывает Сухоруков – Кубань серьёзная водная преграда, но! Располагал ли Сорокин восками необходимыми для прочной обороны на столь протяженном рубеже? Любой прорыв при морально неустойчивых войсках мог привести к схлопыванию всего фронта. Гражданская война – это конфликт низкой интенсивности с низкими численностями войск на протяженном фронте, что и определило её маневренный характер. Не знаю, знал ли главком о Кутузове и оставлении Москвы полчищам Наполеона во имя спасения армии, но Сорокин поступил с явным полководческим почерком. Будет армия – территорию вернем. Не будет армии, тогда все пропало.
После оставления советскими войсками Екатеринодара началось общее отступление в направлении станицы Невыномысской. Отступление – сложный вид боевых действий, а Красная армия Северного Кавказа отходила, не имея определенного плана ведения боевых действий, не был решен вопрос о направлении отступления войсковых соединений и частей, не были намечены промежуточные оборонительные рубежи. С учетом низкой «революционной» дисциплины в Красной армии Северного Кавказа, отход мог перерасти в беспорядочное бегство, а затем полный разгром. А разгром действительно был реальностью – на волне неудач ряд красных командиров отказались выполнять приказы главкома И.Л. Сорокина.
Ещё 16.08.1918г. главком Сорокин отдал приказ войскам Таманского фронта срочно оставить позиции на полуострове и выступать на Георгие-Афипскую и далее отступать на Белореченскую. Приказ Сорокина частям Таманского фронта идти на соединение с его войсками встретили в Темрюке в штыки. Красноармейцы уже несколько месяцев располагавшиеся на обжитых «квартирах» в районах базирования частей, успели организовать уютный военный быт. Насиженные места покидать никто не хотел, более того красноармейцев поддержали их выборные командиры. В городе начались митинги. Выступавшие на митинге командиры полков, державших оборону на Таманском фронте – Матвеев, Сафонов, Кабизев прямо называли Сорокина изменником. Эти командиры даже не догадывались, какая гроза уже сгущалась над их войсками. Неповиновение достигло апогея, когда в Крымскую в штаб Таманского фронта, отправилась делегация темрючан, которая арестовала комфронтом И.К Ойцева за то, что он выполнял приказ главкома. Ойцев был избит и арестован. Из воспоминаний Е.И. Ковтюха: «Утром 19 августа поступили сведения о том, что Темрюкский отряд не захотел оставить свой город и выступить по приказу командующего фронтом Ойцева в станицу Крымскую, чтобы отразить натиск противника, наступающего со стороны Екатеринодара. Вместо исполнения боевого приказа отряд на общем митинге постановил: «Из города Темрюка ни в коем случае не уходить, а немедленно послать выбранных в станицу Крымскую, арестовать командующего фронтом, а штаб его разогнать за то, что командующий приказывает им оставить Темрюк». 20 августа это решение митинга было приведено в исполнение. Командующий был арестован, а его штаб разогнан. На обратном пути эти предательские посланники заехали и ко мне в Троицкую, очевидно, с такими же намерениями, но, когда я познакомил их с общим положением, они раскаялись в своих поступках и немедленно отправились в Темрюк, чтобы передать отряду и полку все, что им было сообщено о противнике и общем положении. Командующий фронтом был освобожден, но после проявленных над ним при аресте издевательств никаких распоряжений уже не отдавал». (Е.И. Ковтюх. «Железный поток» в военном изложении). В результате необдуманных действий командиров-таманцев, время было упущено, а добровольцы прервали коммуникации с армией Сорокина. Таманская группа советских войск оказалась изолирована и под угрозой полного уничтожения.
Руководящие органы Северо-Кавказской республики переехали в Армавир. 1-я, 2-я, 4-я колонны отошли в район станиц Некрасовская, Петропавловская и далее – на Невинномысскую, группа Кочергина – к Белореченской. Неизменным спутником, уходящих в тучах пыли на юго-восток войсковых колонн, стали бесконечные колонны беженцев. Иногородние крестьяне, бывшие основным ресурсом, для пополнения рядов Красной армии Северного Кавказа справедливо опасались расправы со стороны добровольцев и казаков. И как оказалось не зря – горели крестьянские избы, висели на деревьях их хозяева и сгоряча зачастую без разбора – поддерживал Советскую власть или нет. И, конечно, же, порка плетьми. Поэтому семьи красноармейцев запрягали домашний скот, садились на арбы и следовали за своими родными. Беспорядочное движение по дорогам беженцев перегружало дорожную сеть, вносило неразбериху и дезорганизовывало войска.
Часть войск – анархически настроенная 3-я колонна под командованием Героленко, перестала выполнять приказы Сорокина, вышла из подчинения и стихийно начала отступать к Армавиру. Дезертирство было явлением не редким. Низкая боеспособность Красной армии объяснялась еще и тем обстоятельством, что не во всех полках и колоннах были политические комиссары, цементировавшие войска и поднимавшие моральный дух.
Но, несмотря на все негативные последствия отступления Красная Армия Северного Кавказа, уходившая за Кубань, численно не только не уменьшилась, а даже увеличилась, так как иногороднее крестьянство и беднейшее казачество, согнанное из мест проживания, активно вступало в красные полки. Дезертиры в ходе отступления отсеялись, а мотивация и боеспособность советских войск повысилась. Советское командование решительными мерами начало восстанавливать дисциплину в войсках. Уже в конце августа 1918г. разведка Добровольческой армии докладывала Деникину, что Красная армия Северного Кавказа миновала кризис отступления и готова к новым боям.
Продолжение:
Кубань 1918г. Северо-Кавказский военный округ и Красная армия Северного Кавказа
По теме:
Роковая судьба командарма Таманской Матвеева
Уважаемые читатели! Если понравилась статья - ставьте лайк и подписывайтесь на канал.
