- Умер быстро – сгорел за три недели. Рак обнаружили на четвертой стадии. Он у меня был генералом. Жили на полном гособеспечении. А то, что ему принадлежало - квартиру, загородный дом – забрали его дети от первого брака, - рассказывала Тамара.
Они уже почти час колесили по Авиастроительному району.
Дороги толком не освещались, ни названия улиц, ни номеров домов видно не было. Машина ежеминутно влетала в ямы на раскуроченном с рваными краями асфальте, и Агния переживала как бы посреди темноты не застрять где-нибудь с пробитым колесом.
Тамара переехала в Казань из Пскова, выйдя замуж. В Пскове дороги еще хуже, улыбалась она.
- Как же так? Вы ведь законная жена! - возмутилась Агния. - Почему все досталось его детям?
- Мы были венчаны, официально расписываться и не думали.
- Но, если вы долго проживали вместе, вы тоже имеете юридическое право на квартиру, – Агния кое в чем разбиралась.
- Имею право? – Тамара улыбнулась светло, но как-то снисходительно – так старшие улыбаются неразумным младшим. - В жизни ничего нет ценнее мира в душе, - сказала она, и добавила, чуть подумав: - У нас детей не было. Права ребенка я бы может и отстаивала. А так… муж подарил мне столько счастья за десять лет, что ни за какие деньги не купишь. Для меня это главное. А детям его квартиры, думаю, нужнее.
Агния взглянула на Тамару с недоверием.
Никогда ей не приходилось слышать подобных слов. Все вокруг говорили лишь о деньгах, о том, как побольше их заработать и при этом сделать поменьше. А она, белоручка, осталась без всего, даже без жилья, едет на адскую работу к двум больным старикам и… так безмятежно улыбается.
«Ради чего я организовала свой бизнес?» – вдруг пришел в голову вопрос, которым Агния никогда не задавалась раньше.
Не задавалась, вероятно, потому, что ответ и так был очевиден: ради хорошего заработка, ради положения в обществе. Какие еще цели могут быть у бизнеса, кроме получения выгоды? А может есть и другие цели, просто она о них не думала?
Наконец, когда Агния сожгла пол бака бензина, сломала каблук, выйдя из машины, чтобы спросить у продавца в ночном киоске дорогу, им улыбнулась удача.
Они свернули в нужный двор, утопающий в спящих мимозах. Пушистые желтые цветки даже во сне так дурманили своим приторным ароматом, что пока шли от машины до подъезда, казалось и нос, и рот – всё вязнет в сладком меду.
На втором этаже Агния нажала на звонок – белый, с черной круглой кнопкой посередине, словно расширенный зрачок в глазном яблоке.
Дверь открыла седая старуха в халате без рукавов.
Грузно наваливаясь на ногу, она повела их в темную и затхлую, похожую на подземная нору, квартиру с тошнотворным смрадом. Они шли за ее перекошенной спиной, погружаясь в дух несвежего белья, немытого рыхлого тела, едких фекальных миазмов.
В комнате, на кровати в ворохе желтоватых простыней лежал неподвижно дряхлый старик и, открыв рот, глядел в потолок.
- Я ему собиралась «утку» менять, - пояснила жена, ковыляя к кровати. – Подождите немного.
Покряхтывая, она повернула на бок оголенное старческое тело, потащила из-под него белый эмалированный туалет. Согнув ноги в коленях, она хрипло дышала.
Превозмогая отвращение, Агния отвернулась к стоявшему у стены платяному шкафу.
В помутневшем зеркале на его створке она могла видеть слабые пальцы старика, его седую плешивую голову, «утку» с дыркой, полную того, запах чего она учуяла, едва войдя в квартиру. Через отражение картинка воспринималась легче, словно в другом времени.
Припомнились слова девицы в кофточке с катышами, что ни за какие деньги не стала бы мыть чужие унитазы. Агния подумала, что, наверное, она тоже не стала бы ни за какие деньги…
- Отдайте мне, я вам помогу, - вдруг послышался тихий голос Тамары, которая снова ее изумила.
Сиделка вошла в зеркало, с ловкой заботой подхватила «утку» из обнаженных старушечьих рук.
– Где у вас туалет? – огляделась она, и не поморщившись, понесла зловонные испражнения куда указала хозяйка.
Агния молча проводила взглядом голубой спортивный костюм, короткий пушистый хвостик из волос, собранный на затылке резинкой – выглядела Тамара снова просто и элегантно.
В комнате стариков грудилась потемневшая от времени мебель. Поверхность письменного стола сплошь была заставлена бутылками с лекарствами, лежали бинты, поблескивали блистеры с таблетками.
Низкий абажур отбрасывал сливочно-желтый свет, отчего теснота ощущалась еще сильнее. Через приоткрытую дверь виднелся узкий балкон с пустыми зелеными ящиками для цветов и расколотым глиняным горшком.
Агния испытывала безотчетную брезгливость, когда брала деньги из рук хозяйки – она их не помыла после того, как держала сосуд с фекалиями.
Тамара, вернувшись с чистой «уткой», бесшумно задвинула её под кровать.
Затем принесла эмалированный таз с водой, подмыла старика и теперь внимательно рассматривала, слегка касаясь кончиками пальцев, синевато-красные пролежни на его худом крестце. После всего аккуратно повернула негнущееся тело на спину и бережно, подтыкая края под матрас, накрыла простыней.
Подписав договор, распрощавшись с Тамарой, Агния вырвалась, наконец, на свежий воздух. Еще не успев выйти из подъезда, закурила. Первый заказ дался неимоверным трудом, но это лишь усиливало вкус торжества. Она чувствовала, что прошла сегодня боевое крещение, и теперь дела ее пойдут в гору.
Никогда победа не бывала такой сладкой, как в ту ночь с медовым привкусом аромата спящих мимоз.
***
Тамару Никольскую трудно было узнать, хотя она нисколько не изменилась – элегантная, в брючном белом кашемировом костюме и кофейного цвета норковой шубке, накинутой на плечи.
Она выходила из офиса, и они c Агнией встретились прямо на пороге. Следом шел мужчина примерно ее лет, в сером пальто, в очках, с темно-русыми, зачесанными на пробор волосами.
Словно букет цветов он держал в вытянутой руке бумажный пакет, подстраховывая под дно, чтобы не порвался.
- Как хорошо, что мы вас застали, - посетительница улыбалась знакомой блаженно-светлой улыбкой. – Нам сказали вы уехали на встречу… Мы собирались зайти позже еще раз.
- Это вы! – воскликнула Агния, рассматривая роскошную, лаконичную, похожую на дорогую немецкую машину белокурую женщину.
Удивительными были произошедшие в ней перемены: лицо разгладилось, исчезли скорбные складки вокруг рта, в глазах затеплился блеск.
- Пойдемте, пойдемте ко мне, - спохватилась Агния, что держит клиентов у двери.
В кабинете было не убрано со вчерашнего вечера. На столе стояли картонные коробки из-под бутылок с шампанским доверху набитые анкетами. Пачки анкет лежали на подоконнике и в директорском кресле.
Прошло два года с первого заказа и первой встречи с Тамарой Никольской. За это время агентство переехало в новый офис, а у Агнии появилась помощница.
Вместе с помощницей они решили переводить бумажную базу соискателей в электронную, так как объем их рос с каждым днем и работать по старинке становилось все труднее. Но перед этим весь день разбирали анкеты – было много устаревших, которые оставалось лишь выбросить. Кто-то из прежних домашних помощников устроился по специальности, кто-то вышел замуж, родил ребенка, а кому-то работать уже не позволяло здоровье.
- Ничего, ничего, нам все это не мешает, - успокоила Тамара, когда Агния попыталась расчистить стол. Они разместились с мужчиной по его разные стороны.
Переложив бумаги на пол, Агния села в свое кресло.
- Это вам, - произнесла Тамара, и её спутник поставил на столешницу, найдя там свободное место, бумажный пакет. – Пожалуйста, прошу вас не отказывайтесь, - ответила она на протесты Агнии. – Тем более тут всего лишь вино, конфеты и еще по мелочам… Кстати, познакомьтесь - это мой муж Константин. Помните его? Вы с ним общались один раз по телефону, он звонил нанять сиделку для родителей… Ну, то есть меня.
Выглянув из-за коробок с анкетами - счастливые, сияющие - они улыбнулись друг другу.
Мужчина произнес «очень приятно», и Агния сразу вспомнила его голос – голос первого клиента, голос утраченной надежды, когда она уже поверила, что с бизнесом все закончено.
Вспомнила и двух стариков, их потерянные лица, смрад в темной квартире.
Вспомнила, как Тамара, отражаясь в пожелтевшем шифоньерном зеркале, вынесла из-под парализованного старика «утку» … и вот она сидит напротив – чистая, в бриллиантах, снова замужем.
- Папу мы похоронили, - погрустневшим голосом сообщила Тамара. – Вы помните, он уже тогда был плох. Теперь хотели бы найти через вас сиделку для мамы. Она ходит и очень сносно себя чувствует, но почти всегда одна. Константин - ученый-физик, - снова нежные взгляды, преодолевающие препятствие на столе. - Он часто в длительных командировках – вот и сейчас уезжаем на три месяца в Женеву… Поэтому нам нужен надежный человек. Впрочем, вы и сами всё знаете.
Она улыбнулась своей прозрачной, ясной, словно эдемское солнце улыбкой. Ничто в этом бренном мире не могло замутнить ее свет – ни богатство, ни нищета, ни беззастенчивое счастье.
«Вот чего бы я хотела для себя, - внезапно подумала Агния. – Отправиться в путешествие и не думать о деньгах. Все бы за это отдала! Любить, путешествовать - нет большего счастья, даже в таком возрасте…»
Их сорок казались ей, конечно, не концом жизни, но почти уже старостью.
Мужчина тонкими пальцами подтянул съехавшие к кончику носа очки и покосился на свои наручные часы. Тамара почуяла его беспокойство даже сквозь толщу коробок.
Она изящно вышла из-за стола, накинула на плечи шубку, и протянула к Агнии руки, пахнувшие каким-то солоноватым парфюмом с нотками мускусных сандала и амбры.
Такой заморский аромат – волнующий, фруктово-медовый, зовущий в волшебные странствия – происходил из жаждущего приключений детства, из пряных восточных сказок, похождений Синбада-Морехода и героев Жюль Верна.
- Можно я вас обниму? Вы так много для меня сделали.
- Да ничего я такого не сделала, - засмущалась Агния. – Вы даже сами не знаете, как выручили меня тогда.
Тамара рассмеялась.
- Нет, сделали! Вы каждый день делаете хорошее. Ваш бизнес приносит людям счастье.
- Правда так считаете? Спасибо… – растрогалась Агния, отвечая на сердечные благоуханные объятия, и подумала, что все не зря...
Похожие рассказы:
