После пожара остались следы от ожогов, парень выглядел ужасно. Люди, увидев его, отворачивались, а некоторые молодые девушки даже убегали. Но Гордея это не смущало и не огорчало. Глаза парня всегда озорно улыбались, каждого встречного или встречную он весело приветствовал и старался приободрить. А выйдя из больницы, первым делом зашел в храм и поблагодарил Господа за чудо своего спасения.
Только младшая сестра Стеша не пугалась изуродованного лица брата, каждый раз завидев его, тянула маленькие ручонки к некрасивому лицу. Ласково обнимала и комично – озабоченно повторяла:
- Горе ты моё, иди - пожалею!
Никто не понимал, как и откуда маленький ребенок узнал эти слова, Стешина любовь к брату была безусловной и нескончаемой. Окружающие не недоумевали, почему эта кроха не боится Гордея и всегда улыбается рядом с ним.
Хотя для родителей тайны не было. С первого дня от рождения Стеши Гордей все свободное время посвящал сестре. А уж больше колыбельных, чем знал он, не пела даже матушка - Агрипина Сергеевна.
На новом месте было трудно устроиться. Брат Татьяны поселил семью в летней пристройке. Хоть за окнами и стоял май, Иван Иванович понимал - нужно думать о предстоящей зиме – на холодной веранде им не выжить. А в избу, где едва умещалась семья хозяина, приглашать незваных гостей никто не спешил.
- Ничего, - утешил отец, - пойду на фабрику, а там может, кто и надоумит, как нам устроиться.
В фабричном отделе кадров, недолго думая, дали направление в местный завод. Токарей после войны везде не хватало, а Иван Иванович попросился туда, где больше всего требуются рабочие.
Через месяц его вызвали в фабричный партком, попросили рассказать, как и почему семья уехала с прежнего места жительства. Тем более, что горожане сразу заприметили некрасивого подростка часто приходящего в храм. Гордей то подметет вокруг здания, то подкрасит что, а то и, забравшись на высокую лестницу, возьмется мыть окна.
Иван рассказал все от начала и до конца, только спросил, зачем людям все знать? Ответ его удивил. Оказалось, что по предложению местного профорга – фронтовика Валерия Никонова Ивана хотят назначить мастером смены. Новость стала полной неожиданностью, поблагодарив, Иван попросил:
- Я не достоин чести, которую вы оказываете мне, но и не отказываюсь. Просьба у меня есть…- Иван замолк, помял в руках старую фуражку и вымолвил:
- Мне бы место в общежитии или старый дом, какой. Я до зимы его подлатаю и с семьей перезимую как – нибудь. – Очень ему хотелось сказать – как Бог даст, но боясь все испортить, он прикусил язык.
Члены парткома немного пошушукались и председатель парторганизации товарищ Коршунов объявил:
- Решили мы, что подходишь ты на должность мастера, а остальное покажет время. Сейчас июнь. До зимы придумается что – то. Будем считать, что ты, Иван Иваныч нас не разочаруешь! Сын твой - сам себе голова. Скоро пятнадцать, способен самостоятельно отвечать за свои поступки и убеждения.
Пока Гордей помогал маме со Стешей и под руководством отца Николая наводил порядок в храме, Иван Иванович без выходных трудился в заводе. Опытные рабочие его уважали как первоклассного специалиста, а молодежь тянулась за новыми знаниями и дельным советом. В конце июля Никонов, с которым Иван успел подружиться, пригласил в одну из суббот прогуляться по берегу Волги.
Не доходя до конца крайней улицы под говорящим названием Набережная, Иван услышал стук, а потом и увидел старый домик с облепившими фасад людьми. Каждый что – то приколачивал, пилил, строгал, прилаживал.
Иван в растерянности остановился, замер, а потом посмотрел на компаньона и спросил:
- Что это?
Ответом ему стал громкий возглас Матвея Коршунова:
- Вот, погляди Иваныч, подходят ли тебе эти хоромы?
Другие строители радостно загалдели, приглашая Ивана зайти.
Этот дом раньше принадлежал одной из работниц фабрики. Старая женщина умерла за полгода до описываемых событий, а поскольку родных у нее было, дом решили отремонтировать для семьи Ликановых.
Ивану сложно было совладать с чувствами, расстроганный он пустил слезу, а хотелось встать на колени и кланяться людям за понимание и заботу. Но снова боязнь все испортить остановила его от опрометчивых поступков.
- Ничего попрошу Гордея помолиться за всех вместе и каждого в отдельности, сын не откажет. – Мелькнула мысль.
Иван ходил от человека к человеку, крепко жал руки и обнимал каждого, он не мог говорить. Ком в горле мешал вымолвить хоть слово.
Фабричные женщины помогли Агрипине убрать и обустроить дом, принесли утварь, у кого какая была без надобности. И уже в середине августа как - то вечером семья заселилась в новое жилище. А дом, хоть и не новый, был хорош. Окна выходили на реку, рядом ещё оставалось место для небольшого огорода. Гордей с энтузиазмом взялся копать землю, избавляя ее от сорняков, умело формируя грядки и клумбы.
Надо отметить, что этот дом на долгие годы стал родным для нескольких поколений семьи Ликановых. Здесь погибли все близкие для Амайи люди в роковую, майскую ночь, когда дом сгорел, похоронив под развалинами его обитателей. Всех, кроме Амайи.
Иван с Агрипиной долго не могли признаться друг другу, что тайком молятся и благодарят Господа за все, что с ними случилось хорошего и не очень. Оба они видели Божий промысел в произошедшем с Гордеем, поэтому и не мешали парню ходить в храм, помогать баьюшке.
Гордей, по совету отца, поступил в школу рабочей молодежи, а попутно устроился в один из цехов учеником слесаря. Окружающим трудно привыкали к необычному парнишке, слишком уж отталкивающим был его вид. Но добрый характер, желание помочь, услужить и ободрить со временем затмили дефекты внешности.
В школе Гордей сначала сидел один на задней парте. Позже выяснилось, что его зрение оставляет желать лучшего и классная руководительница Тамара Егоровна пересадила парня на первую парту. Занимавшая до Гордея это место Анисья Смолина отказалась пересесть. Так они и сдружились. Поначалу девушка высокомерно посматривала на необычного соседа, старалась подтолкнуть, навредничать, но Гордей сносил все выходки, а однажды и вовсе спас жизнь. Этот стало началом их долгой, счастливой, совместной жизни.
Однажды Анисья с другими девушками купалась в Волге недалеко от дома Гордея, а парень по привычке копался в своем огородике, пристраивая к месту свежевыкопанный в лесу куст цветов. Внезапно с реки донеслись крики:
- Спасите, тону. Помогите, - уже почти захлебываясь кричала девушка.
Гордей в момент оказался у воды и на глазах у перепуганных Анисьиных подружек нырнул под воду. Через минуту парень тащил на берег не подающую признаков жизни Анисью. На крик прибежала соседка Ликановых медсестра Липа, она и вернула пострадавшую к жизни.
Продолжение следует…
