Ромка перехватил Анюткино запястье.
От неожиданности Аня уронила ручку. Роман быстро поднял её.
-Ты... это, Анька!.. Ты... хочешь поставить себе... двойку? В журнал?
- Не твоё дело! Дай ручку!
Ромка положил ручку в нагрудный карман пиджака:
-А ещё отличница!..
Анютка вдруг уткнулась лицом в Ромкино плечо, расплакалась. Роману пришлось обнять девчонку. Так получилось, что губы его коснулись Анюткиных волос. На секунду Ромка замер... а потом сердце счастливо забилось: Анькины волосы едва уловимо пахли горьковатой ромашковой нежностью... И чистой родниковой водой, и... ещё чем-то степным – знакомым и родным.
- Ну... Ты чего, Ань?
-Я... не хочу быть отличницей. Девчонки не дружат со мной, – всхлипывала Анютка. – И... мать... Ставит мне пятёрки.
- Пятёрки тебе ставит не только мать. А на геометрии Эвелина Андреевна просто не спросила тебя,
– и не узнала, что ты домашнее задание не выполнила. А то влепила бы тебе такую двойку – мало бы не показалось. Знаешь, как она умеет, – на всю страницу дневника.
- Не влепила бы. Эвелина Андреевна – мамина подруга.
- Ну, а двойки-то тебе зачем, Анька?.. Чтоб Агееву порадовать?
- Чтоб... не быть отличницей. И... чтоб она знала!
- Кто – она? Что знала?
- Мать. Это ей... нравится, что я отличница.
-Понятно, что нравится. А ты как хотела: чтоб ей нравилось, что ты двоечница?
На уроке Ромка Митрохин не обратил внимания на отчаянные, брошенные в какой-то непонятной злобе Викины слова – что-то там про мальчишек, про которых девчонкам ещё рано думать... про мужа Ирины Михайловны, которого она как-то там обманывает. Обычные девчоночьи сплетни про учительниц: девчонок мёдом не корми – дай узнать, какой учительница дома бывает. Разозлилась Вика, что снова двойку получила... а Анька – очередную пятёрку. Ну, и ляпнула, что в голову пришло. Девчонки переглянулись, зашептались. А пацанам оно триста лет не надо: делать нечего – думать про то, кто там кому изменяет...
Вот только Анька слишком горько и безотрадно всхлипывает... Не похоже, что горе – из-за того, что девчонкам пятёрки её не нравятся.
-Ань!.. Ты это... – с двойкой в журнал – матери назло?
Анютка горестно вздохнула, подняла глаза:
-Ты не знаешь, Ром...
Ромка нахмурился:
- А ты знаешь? Агеева брякнула – так ей не впервые: сначала языком ляпать, а потом думать.
-Я сама видела, как инженер Колесников её домой привёз – вечером. У учителей тогда педсовет был. Вика говорила, что Колесников... что он встречает мать у школы. Значит, правда. Значит, она другого нашла... думает, что Колесников лучше отца. И тётя Лена, мамина сестра, всегда говорит, что мама могла за другого замуж выйти – не за простого проходчика.
-Много твоя тётя Лена понимает! Проходчик – главный человек в шахте!
- Я это знаю, Ром. А матери, видно, инженер Колесников понравился.
-Сначала, Ань, узнать надо, – правда ли это.
-Что ж узнавать. Встречает он её у школы. А отец не знает... Думает, что всё у нас хорошо, – как раньше.
Ромка незаметно поёжился: если бы его мать нашла себе другого... если бы её кто-то встречал с работы – втайне от бати... Наверное бы, – рухнула Вселенная. Потому что это невозможно, – чтоб было как-то по-другому, чем сейчас, чем всегда: мать, отец, братуха – семиклассник Максим, он, Ромка...
-Ань! Журнал я в учительскую отнесу. Вдруг Эвелина Андреевна уже ищет его. Успеть бы незаметно на место вернуть. Ни к чему это: двойку себе ставить. А с матерью ты поговори. Может, ерунда всё это... Викулина фантазия.
- Говорила я с ней, Ром. Она сказала, что мне ещё рано думать... о любви.
Обычно Ромка Митрохин умел находить решение – в самых трудных ситуациях.
А сейчас не знал, что сказать Анютке, как утешить её.
-Ань! Хочешь, в Журавлиную балку съездим? Ты меня около школы подожди, а я за мотоциклом смотаюсь.
Анюта благодарно взглянула на Ромку: домой идти совсем не хочется... Отец во вторую сегодня – вернётся после полуночи. А как остаться наедине с мамой – после случившегося на уроке, когда Вика при всех сказала... – Анютка не представляла. Конечно, на завтра много уроков задано. И Ромка всё-таки прав: ни к чему получать двойки, если Анютка собирается на горный факультет – учиться на маркшейдера. (Маркшейдер угольной шахты – это специалист в области горного дела, работающий в сфере разведки месторождений и добычи угля. Он проводит пространственный и геометрический анализ подземных грунтов, готовит подробные планы и карты для проведения горных работ).
Домой идти всё-таки придётся... Но – лучше позже.
А в Журавлиной балке кружилась осень. И балка светилась пожелтевшими дубовыми листьями, дышала пресной прохладой.
За дубами Анюта заметила какое-то приземистое сооружение. Ромка улыбнулся:
- Смотри-ка: сохранилась. Заходи в гости, Ань. Мы с пацанами эту халабуду ещё летом построили. (Халабудой на юге России называют шалаш). – Ромка явно гордился постройкой: – Видишь?.. Крыша из камыша – мы даже в ливень сидели здесь, ни капли не протекло. А полы дубовым мхом устланы.
Анютка с любопытством заглянула в халабуду: и правда, – уютно. На полу – бревно вместо скамейки. Анюту осенило:
-Сейчас мы домашнее по физике сделаем. И по алгебре. Всё ж дома меньше будет. – Распорядилась: – Заходи, Ром. Садись. Доставай сначала алгебру.
Ромка разочарованно взъерошил волосы:
- Алгебру?..
-По алгебре больше задано.
-Я думал, – погуляем...
- Так мы ж заодно и гуляем. Не в комнате же, не за столом сидим.
Неравенства решались легко – как никогда прежде. Анютка поднимала глаза, спрашивала:
-Здесь понял, Ром?
А Ромке вдруг показалось, что алгебра – его любимый предмет...
Анютка раскраснелась отчего-то – может, от ласковой свежести криницы, что звенела по камешкам тонкими струйками... может, оттого, что чувствовала Ромкино плечо.
С физикой было труднее: Ромка вспомнил, как в кабинете математики случайно коснулся губами Анюткиных волос...
И Аня об этом вспомнила.
Старалась быть строгой... А Ромка тоже краснел. Анюта затаила дыхание: почувствовала, что Ромка спросит сейчас... не про вектор магнитной индукции.
Про магнитное поле и взаимодействие токов Ромка и сам знал.
А спросил Анютку...
- Ань!.. Можно, я тебя поцелую?
-Нам ещё... две задачи решить надо...
Анютка прижала ладони к полыхающим щекам, прикрыла глаза, – чтоб Ромка не понял, как ей хочется... чтоб он поцеловал её. А Ромка тронул губами её волосы, а потом...
Было так хорошо, что обоим казалось: в какой-то вышине их колышут невидимые волны.
Анютка не сразу поняла, что под школьным форменным платьем Ромкины пальцы трогают её грудь – просто было хорошо-хорошо... А когда его руки опустились вниз, Анютка испуганно одёрнула платье:
- Оой, Ром!.. Не надо.
Ромка перевёл дыхание:
-Ты не бойся, Ань. Я тебя не обижу.
От Ромкиных слов... от виновато дрогнувшего голоса Анюткины ресницы повлажнели. И она, как в кабинете математики, спрятала лицо у него на груди. Чуть слышным шёпотом призналась:
- У меня... никогда такого не было.
- И у меня... тоже, Ань... никогда не было... такого. Я хотел сказать тебе... давно. Только ты – отличница, а я...
- А ты – самый лучший... – Анютка ответила совсем тихо, но Ромка расслышал её слова.
Задачи по физике они решили.
- Давай биологию выучим? – предложил Ромка. – У меня учебник есть – Димкин. Воронин его в двадцатом кабинете забыл, пришлось забрать.
Анютке хотелось выучить здесь и биологию, и литературу... Но уже темнело, и никуда не деться от того, что надо идти домой. Невозможно представить, что скажет мама...
Ромка остановил мотоцикл у Анюткиного дома:
- Хочешь, – я скажу Ирине Михайловне, что ты объясняла мне... ну, знаки препинания в бессоюзном сложном предложении – все эти двоеточия... тире и точки с запятыми?..
А Аня заметила, что окна в доме тёмные...
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»