Когда Зойка покoнчила со Степкой, то испытала поразительные чувства, близкие к облегчению и удовлетворению своих внутренних потребностей. Удовольствия от содеянного конечно не было, но как тяжкий груз свалился с плеч, даже дышать стало легче. И теперь надо было решить, что делать дальше.
Возвращаться на хутор не имело никакого смысла, там не ждал теплый прием. Да и что было на хуторе делать? Серега, хозяин, свою роль уже выполнил, помог Зойке со Степкой и подтвердил, Золотая баба существовала. Зойка давно ее искала, Степана использовала с этой же целью и не воспринимала бабу в качестве золотой наживы, относилась к ней как к древнему божеству, Матери всех матерей.
Предания о Матери передавались у северных народов из века в век. Считалось, что она спряталась от своих неблагодарных детей, но ждала, когда ее найдет самый достойный, чтобы одарить невиданными благами, как земными, так и невиданными. Вот только понятие этого достойного отпрыска никак не раскрывалось, может затерялось во тьме веков, как и причина ухода Матери.
Кем должен быть достойный - храбрым воином, плодовитой матерью -так считалось. Но забылось о доброте, любви, других положительных качествах, как и об их противоположностях. Человек остался хитрым, себе на уме, и все искал выгоды и легкой наживы. И Мать вроде как должна была помочь тому, кто ее найдет. А недостойный не мог разыскать божество. Вот и замкнулся круг. Мать, божество, в человеческих представлениях превратилась в некую дойную корову. И дело оставалось за малым.
Зойка пела свою бесконечную песню, вообще-то песня была не ее, и не песня это была, а набор странных горловых звуков. Бабка Зойки научила внучку их издавать, они пели, пусть все же пели, вместе. Низкое гудение переливалось, менялось и переходило чуть ли не в пронзительный свист, от которого обычному человеку можно было и оглохнуть. По крайней мере, уши на время закладывало точно.
Коля Ручкастый, как известно, общался с невидимыми маленькими пещерными жителями с помощью заветного цилиндра. А Зойке для этого было достаточно странного пения. Вот и сейчас они повели женщину по подземным лабиринтам только им известными путями. Зойка не видела существ, да и не могла увидеть. Быть может в свете фонарика отмечала сгущение или разрежение темноты на развилках тоннелей и поворачивала в более светлые.
Считала, - тени ведут ее к Матери, а куда же еще они могли ее вести. - Зойка хотела попасть к Матери и пела о ней! Иногда женщине даже казалось, что мелькало золотое свечение, и вот, вот, еще чуть, чуть, еще один поворот, и покажется Мать. Но каждый раз мираж рассеивался, тьма сгущалось, и надо было идти дальше. А позже, когда накопилась усталость, пришлось прилечь на холодный неровный пол, и сон сам пришел, не спрашивая, хочет ли этого Зойка. Глаза закрылись, а может и нет, в кромешной тьме было все равно.
Вдруг привиделся Зойке Борька Шестаков, Степка, и как она поет нескончаемую песню. Только в тот раз в песне все же были слова про золотую бабу, обманная песня получилась, как и пойло. Борька размяк и рассказал все, что знал о бабе, где она, нарисовал даже, как добраться и отдал самое ценное, что было - латунную штучку, которую не должен был отдавать ни в коем случае.
Зойка вздоргнула, спала, не спала, не важно, и почувствовала холодный воздух на лице, слабое его движение. Открыла глаза, они все же были закрыты, и увидела, что тьма поредела, а тени, показывающие, куда надо сворачивать, пропали. Женщина с трудом поднялась, тело ощутимо затекло, и пошла к свету. Чем дальше шла, тем становилось светлее и ощутимо холоднее.
- Меня, что, наружу вывели? - Удивилась Зойка, остановилась и оглянулась в темноту. - Мне к Матери надо, не на улицу! - Слова эти женщина произнесла громко. Они эхом прокатились по тоннелю и затихли в темноте.
Зойка даже попыталась пойти обратно, даже запела, только голос неожиданно пропал. Из мрака тоннеля начал надвигаться страх, да такой, что женщина побежала к выходу. Дневной свет неожиданно резанул по глазам, и она не увидела обрывистого выхода, сорвалась и несколько метров пролетела вниз по откосу, сгребая снег, пытаясь задержаться. Только падение вызвало еще большую лавину тяжелого, мокрого снега, и Зойку похоронило под его толщей.
Ничего с ней не случилось, отделалась ушибами, да синяками, порванной одеждой. Откопалась и посмотрела на склон, с которого свалилась. Он оказался почти гладкой скалой, и никакого отверстия в нем не было.
- Не пустила Мать, - поняла Зойка и вспомнила свое недавно видение. - Значит надо Борькину безделушку разыскать. Тогда и Мать меня примет. - Вообще мыслила эта женщина довольно примитивно. - И снег осел, и теплее стало. - Невдомек было Зойке, что в пещере она больше месяца проплутала.
Продолжение ЗДЕСЬ
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 60
Антология произведений о Максимове
