Телефон полон фотографий. Но не пишется. Сделать кадр просто. Трудно его описать, если мысли заняты другим.
В последние дни постоянно заглядываю в телефон, чтобы узнать последние новости о боях там, где их быть не должно. Стоит ли их комментировать и усугублять своими переживаниями? Не мне размышлять на темы "как допустили", "кто виноват" и "мы отомстим".
И всё-таки, я решила написать о Курске. Хочу рассказать вам о личном наблюдении за своей собственной реакцией на события. Эта реакция, с одной стороны объяснима, а с другой стороны, наводит на грустные размышления о восприятии чужой беды.
В этой статье я позволю себе повторить несколько личных фотографий опубликованных ранее. Это не для хвастовства. Мне хочется объяснить свою тревогу. Оправдаться. И ещё хочется, чтобы эта беда не была всем чужой.
Год назад каждое своё утро я начинала с прочтения новостей телеграмм канала губернатора Курской области. Там, на её границе служил мой младший сын Ваня. Я знала обо всех праздниках курян, о их достижениях, планах, стройках, проблемах. И о прилётах тоже.
За время службы сына на границе этот незнакомый мне ранее регион стал более близким, понятным, почти своим.
А ещё я хоть немного, но представляю службу и быт мальчишек срочников, стоящих там, где идут сейчас бои.
Я видела на присылаемых сыном фотографиях фрагменты стен их блиндажей, я чуть-чуть понимаю, каков их быт и режим. Знаю, что эти парни месяцами почти не спят. Сутками носят на неокрепших ещё плечах 15-килограммовые бронежилеты. Не ради того, чтобы делать брутальные фото.
И ещё я знаю, что это совсем пацаны. Я видела их «домашних» котиков, лягушек, бабочек и даже тритончика. Котики и сейчас наверное там. Надеюсь.
Не могу я не думать об этих мальчишках. И о их родителях. Я, кажется, понимаю, что они сейчас чувствуют.
Позвонила младшему в Питер. Он на удивление спокоен. Но рассказал вдруг (сколько я ещё не знаю?) как к ним с тыла заехал однажды вражеский танк. Спереди они привыкли всякое наблюдать. А вот танка сзади не ожидали. Херой (не опечатка) воспользовался особенностями местности, заскочил на 500 метров за границу, пострелял и укатил. И, как я поняла, нашим мальчишкам этому танку тогда нечем было ответить. Сейчас танков было много...
Посмотрели с ним карту. Сказал, что позиции их части вроде бы в стороне от самых активных действий. Может, просто успокаивает.
Старший сын тоже удивляется бурной моей рефлексии. Журит за то, что я читаю не то и не там. Хотя я - потребитель информации дисциплинированный, понимаю, куда стоит и куда не стоит заходить. Высылает мне скрины опровержений фейков.
Но я всё равно вчитываюсь и вчитываюсь в сводки, изучаю карты, пытаюсь расшифровать, на мой взгляд, "полусказанное", домыслить, как умею.
Я постоянно думаю об этих мальчиках срочниках… Они мне как родные. У всех мальчишек одинаковые улыбки…
И, знаете, мне стыдно за эти мысли. А у донецких мальчишек и мужиков улыбки разве другие? А мобилизованные парни не так же улыбаются? А контрактники - они из другого теста?
И у каждого где-то есть мама и папа. А у кого-то дочки и сыновья. Я только чуть, краешком приблизилась к их мыслям и переживаниям. А они в этом варятся постоянно...
... Уже несколько дней на море по утрам штиль. На автомате сфотографировала. Красиво. Тихо.
Иногда, при определённом преломлении солнечного света кажется, что небо и море утратили свои горизонты. Границ больше нет. И снизу и сверху - безмятежность.
Вода в эти дни прохладная. Но такая прозрачная, что невозможно в неё не войти.
Да, я купаюсь... Общаюсь со своими родными людьми. Перекидываюсь словечком с соседями. Шучу. Читаю, и не только новости. Правда садовые работы в последние дни забросила. Но планирую.
Я по-прежнему очаровываюсь природой. Мне хочется поймать солнечный блик утреннего солнца на воде.
И я ловлю его снова и снова.
Посмотрите, как осязаема, как упруга гладь воды притихшего моря.
Кажется, можно взять волну рукой, приподнять её за край и завернуть как коврик, оголяя песчаное дно.
Вот только эти бочки, ставшие уже приметой нашего времени и постоянно "влезающие" в кадр, возвращают к тревожным мыслям.
А ведь мы к ним почти привыкли. И к бочкам и к мыслям. Как привыкли к хлопкам в небе. Если шли куда - остановимся, если разговаривали - замолчим, прислушаемся, но не надолго, а затем продолжаем заниматься своими делами. Например, купаться в море...
Хорошо ли это? Не привыкаем ли мы к чужой беде? Сколько мам сейчас с мольбой смотрят на телефон. Им так страшно. Когда-то мой сын замолчал на несколько дней и как раз в эти дни в Курской области были прилёты. Я очень хорошо помню это тягостное ожидание звонка.
И ещё я думаю, как сильно задели бы меня упоминания о срочниках в боевых сводках, если бы не было у меня этого опыта? Если бы я не видела как в закатном тумане тают очертания той самой границы.
Если бы не было в моей жизни фото стрекозы на дуле автомата сына?
И синички, сидящей на его плече?
Если бы не знала я, как выглядят эти мальчишки.
Конечно бы я переживала. Но, всё-таки, наверное, не так. И вот это обидно.
Смотрю я на безмятежное сегодняшнее море и думаю, все ли мы и всегда ли мы благодарны за наш покой? Понимаем ли мы, что если мы сейчас спокойны, то где-то чьи-то матери не находят себе места...
Видите купальщиков в море?
Это родители одного из тех, кто этот покой нам даёт. Вчера их привезли наши соседи. Их дети давно дружат и родители друг друга уже зовут сватами. Бойцу дали кратковременный отпуск. Встреча состоялась в Ростове. Повидавшись, старшие оставили молодых наедине. Родителей и родственников парня наши соседи на эти несколько дней забрали к себе на дачу в Крым.
Сегодня я опять встретила одного из них на берегу. По возрасту, похоже - отец. Он поднимался по лестнице с моря, а я спускалась. Поздоровались. Улыбнулись, что-то сказали про воду. И я поймала себя на мысли, что побоялась долго смотреть ему в глаза... Именно сейчас, когда я заново почувствовала себя мамой срочника, в которого стреляют из танка, мне стало стыдно открыто встретиться взглядом с отцом того, кто под танками ежедневно.
Море, ты такое чуткое... Спасибо тебе за подаренную в эти дни тишину...
