Катя села и огляделась.
Светло. Стены - натуральное светлое дерево, беленый дуб или корабельная доска - пол. Несколько низких полок с книгами и музыкальный центр с большими наушниками. Такой же натуральный деревянный стол с ноутбуком, низкий мягкий диван, витиеватая люстра в виде растительной блестящей ветви дерева с узкими симпатичными листочками. Белая лампа с мягким тканевым абажуром и уютный комод с фотографиями…
“Прошло больше года, а та ночь, когда я узнала о его разводе и написала своё первое сообщение по-прежнему разделяет мою жизнь на до и после. Я рискнула написать слова и стихи, по которым он не мог подумать, что это сделала я. И закончилась нормальная жизнь, разрушилось всё, что было правильным, все границы. Я почувствовала, что люблю сердцем и душой нежно и преданно. Но когда меня чуть не разлучили с моей любовью, уложили в больницу, моё существо осознало, что нельзя молчать и притворяться”.
- Море, солнце, пляж - повторила зеленоглазая Лилька.
Она выглядела совершенно отдохнувшей и веселой.
Катя будто и не спала вовсе.Чуть не добавила: ”И на пляже твой папа”. Улыбнулась.
Она на секунду потерялась во времени и пространстве, не понимая, что вчера было сном, а что реальностью.
-- Ночью было много интересного, - сказал Эмиль, внимательно рассматривая её с Лилькой идиллию - Возвращаю тебе мобильный, там дед какой-то названивал…
Катя сразу перестала улыбаться.
- Боже мой! Дедушка! Я позвонила поздравить и он не ответил, и я не перезвонила! Он знает, что я здесь… Мама приезжала… Дай сюда! … Ты ответил?
- Нет, зачем мне лишние проблемы? Мне проблемы с твоими родственниками не нужны.
Катя глубоко вдохнула. Свежий чистый воздух с едва уловимым ароматом свежеспиленного дерева или скошенной травы. Вчера запах показался ей сильнее.
“Маме бы здесь понравилось!”. - с улыбкой подумала она, - “Прямо, как если б это была наша дача или дом за городом! Как будто это моя мама пришла, подумала… и придумала. Он здесь спит? Это он придумал?! Как прекрасно!... Я бы хотела жить и спать… - Катя тяжело задышала, адреналин ударил в кровь, - Мой любимый живой! Он не чудовище… И то, что вчера было, это не сладкий сон, не моя невероятная мечта, а реальный человек! Мой любимый! Мне восемнадцать! И он свободен! Нет никакой Лии, нет жены, а он самый лучший, такой же сокрушительный, и такой такой… - Катя закрыла глаза.
Время словно остановилось, она ничего вокруг не замечала.
- Кать! - услышала шепот Лилии. - Ты что, спишь сидя с открытыми глазами? - Девочка, которая считала её старшей сестрой и любила, вновь обняла. - У Эмиля для тебя сюрприз. Я спрашивала, и он сказал, что вы женитесь, но ты его не любишь пока… А он тебя… Тогда зачем вы женитесь? Почему ты сказала, что он твой жених, а ты невеста? Для моего папы?
Катя тут же очнулась и не смогла ничего ответить.
- Для папы, конечно. - ответил Эмиль, - Да и твоему папе уже пора завести. Правда неизвестно, что и как получится…
- У Кати? У неё всё получается! И она за тебя не выйдет!- ответила Лилия, вскочив, потянув девушку за руку, - Идём, я тебя провожу! Туда, где душ и ванная! Дам тебе щетку и пасту. У меня новая есть, розовенькая, специально для тебя.
- Лиль, подожди… Я дедушке хотя бы напишу… Майя зашевелилась, тихо!
Катя уже больше полгода опасалась звонить деду в необычное время. С тех пор, как узнала, что переезд Макса напрямую связан с её признанием, и его больше не мог видеть дедушка. Она старалась, как могла, чтобы доказать - ничего не изменилось, с ней всё в порядке.
Написала сообщение:
“Дедушка, прости, пожалуйста, я думала, что ты спишь и телефон забыла. Еще раз поздравляю тебя со старым Новым Годом. Целую и обнимаю! Скоро увидимся!”
Только потом обратила внимания, что он звонил с двух ночи до шести утра, шестнадцать вызовов пропущенных.
- Что-то случилось… - прошептала Катя, спускаясь по лестнице - Лиля,- позвала она, - А где мой второй дедуля?
- Здесь, с нами, завтрак приготовил для нас… Вместе со мной. … Я в школу не поехала, папа уже повёз Аню, а я упросилась остаться дома. А что? Могу я приболеть раз в жизни? … Эмиль сказал, что у вас репетиция только в двенадцать начинается… Еще есть время побыть у нас в гостях!…
- А Малыш и Никита? - тихо спросила удивленная Катя, с трудом стараясь держать себя в руках.
- Они тоже… В школу поехали с моим папой..А деда Виталий с нами всеми остался. Идём, Кать! - Майку разбудим потом, ванная всё равно одна. Зато большая… Нет, кстати, у нас две! Баня тоже ванная! - поправила Лиля, - У нас всё есть. Мы хорошо здесь живём!
- Мне понравилось, Лиль…
- Ты останешься?... Ты должна остаться, Кать!
- Да!- ответила Катя и решительно пошла в ванную. Она встала под душ, стараясь не думать больше ни о чем, но воображение рисовало Макса.
Причем, как он смеется и улыбается такой улыбкой, которой он уже целый год не одаривал, с последней встречи, когда находился в больнице.
“Глаза у него сияли, пока … пока я... Год, прошел целый год! Я не могу больше ждать! Я буду жить здесь! Папа сказал, что не сможет меня возить, но я сама научусь. А пока будет… возить Макс… Или просто водитель, знакомый какой-нибудь!! Я получаю зарплату в театре и смогу сама платить!
Когда Катя вышла и увидела дедушку Виталия в столовой она повторила, решительно и прямо:
- Дедушка, я хочу жить здесь. Это моя жизнь и я хочу быть такой, какая я на самом деле. И никого не боюсь обидеть. Я люблю их всех.
- Кать… Значит, это правда?? - прошептала Лилия.
На неё насмешливо и пристально смотрел Эмиль.
- Мне одному кажется, что она выглядит … слегка ополоумевшей? - спросил он в затянувшейся тишине.
- Катёнок, садись завтракать!
Виталий сказал это сдержанно, без эмоций.
Мысли его были далеко. Он никогда не был настолько уверен, что поведение у его внучки совсем не оттого, что Макс прекрасно выглядит и в своем сорокалетнем возрасте. А потому, что на неё воздействовал сильный и властный человек.
С внучкой поговорить, как с дочерью Виталию никогда не удавалось, да и не было раньше особой причины, чтобы заменить родителей в каких-то вопросах. С ним Катя была совершенно милой, а с Валерием Яковлевичем она была словно одним целым, когда они разговаривали или просто сидели рядом. . .
Катя подошла к столу.
- Кать, ты еще раз сможешь это повторить? - уточнил Эмил, пряча игривую улыбку.
– Эмиль, а ты научишься себя вести за столом? - изогнула брови Катя, которая почувствовала себя еще более взволнованной, уверенной и сильной, - Ешь с закрытым ртом и молча, пожалуйста, - улыбнулась она, - У меня Марсель кушает аккуратней, чем ты. Во вторых… перестань наклоняться и есть, как из миски. Это совершенно неприлично. И в третьих…
- Да просто скажи это еще раз.
- Я скажу.
- Скажи.
- Я люблю их всех.
- Ополоумела. - кивнул он и встрепал волосы, уставившись круглыми глазами, - Кать попей воды, успокойся. А то у тебя такой вид, будто в нас полетят розовые сердечки! Вместе с бабочками! … Хорошо выглядишь, я хотел сказать. После бессонной-то ночи. Радость моя.
– Будь человеком, Эмиль… - попросила Катя, не сходя с места.
- Катюш, не обращай внимания, садись. - Виталий обнял её и усадил.- Кать, а если ты не спала, как танцевать? Нагрузку выдерживать? - перевел он тему, как будто не слышал, что Катя только что сказала.
– Я должна! Это Жизель, дедушка! Я по этому спектаклю училась.Дома смотрела, записывала…И училась. Это невероятно, что мне предложили, так сразу… Как будто кто-то смотрит, что я делаю, что хочу, что люблю… И сразу предлагает… Я всю жизнь удивляюсь… Что бы не захотела, даже когда просто скажу… Всё, что я захочу, получается как бы само собой, случайно… Я хотела сказать… Почти всё.
- Катюша, так бывает… Это мама с папой угадывают твои желания. - сдержанно ответил Виталий.
- Нет! Они сами удивляются! И наоборот удивляют, они дарят всегда сюрпризы. Я никогда не думала даже, что могут это подарить. А вот доску для серфинга я выбирала, посмотрела, выбрала, именно такую. А потом… мы на море поехали и её нам предлагают купить, с тем же рисунком… Мне покупают. Или Ольга Ивановна, тётя Эля, ты, дедушка Валера… и Малыш.. А папа с мамой просто шикарно удивляют своими подарками. Помнишь меховой костюм? Такой ми-и-и-илый, классный. Мы поехали сразу на горнолыжку с папой и Малышом, мне было двенадцать, вот как Лилечке нашей.
- Катя, милая, а ты случайно у деда не читала такие старые рукописи? Или новые, в виде истории? - не выдержал Виталий.
- Что? - Катя замерла, глаза её сильней раскрылись. Она задумчиво перевела взгляд и созерцала тарелку, словно припоминая, не уверенная, стоит ли об этом говорить. - Я читала …одну книгу… Мне показалось, что это интересно. Там были … люди, которые думали, что они боги. Как легенда или миф… Или фэнтези… И она очень философская… Эмиль, тебе бы понравилась.
- А как называется? - спросил Эмиль?
- Названия не было, там было только такое тиснение - перо для письма, старинное.
- А где ты её взяла, Кать? - спокойно сделав глоток кофе спросил Виталий.
- Я её нашла в зимнем саду у деда. Она лежала слегка пыльная… Взяла почитать и потом туда же вернула… Было интересно, но еще и страшно, поэтому я постаралась … забыть.
- О чем она? - спросила Лилия. - Катя, бери блинчик с сыром или вареньем, это папа купил у одной бабушки, вкусное вишнёвое… О чем там в книжке было? Интересно!
- Там все попали под дождь… Сначала он был простой, а потом начали бить молнии, много. Дождь из молний…
- Круто, но это действительно миф. Не бывает такого дождя.
-Знаю. В конце оказалось, что это не люди, а действительно Боги. Они думали, что живые, в смысле могут отправиться в рай, но живыми были только два человека. Женщина, которую звали Эос - богиня зари и … мужчина. Он был для всех Аидом, из царства подземного. Ему так говорили. Только он был молодой и прекрасный… Еще там были, как мама с тётей Элей. - Катя улыбнулась, - Я почему-то так представила… Две красавицы богини, которые совершенно разные, несравнимые. Персефона жила с мрачным Аидом, они правили в подземном царстве, а любящая Афродита всех обольщала. И на земле, и на небе. … Богиня любви, красоты… Когда пошел дождь из молний, она купалась в этом дожде и была жива. А Персефона пыталась спасти своего Аида, который влюбился в Афродиту… Она закрывала его собой, но ей это не удалось… Интересно, в общем. У них был свой мир. Только жалко, что дождь из молний погубил живых. … Действительно на вид очень вкусное варенье! Такое вкусное варенье купил.
- Он нас балует, что мы с Аней любим дает, и что полезно. А на завтрак полезно есть овсянку… Катя… он нас всех будет баловать.
- Я знаю, - прошептала Катя, - Дедуль, а … мама…
- Всё хорошо, она мне звонила. Ешьте и собирайтесь, я отвезу вас.
- Дедушка, … можно… тебя попросить? - едва слышно сказала она, - Не обижайся и не сердись на меня. Я люблю. И хочу провести это время здесь.
- Нет, - коротко ответил Виталий, - Нет, пока я не пойму, с чем имею дело. Это иллюзия любви.
- Что?? - искренне растерялась Катя.
- Катя, я говорю - “нет”. Нельзя. Тебе нельзя здесь жить, милая, дорогая!.Так никто не поступает. Когда придёт время, ты это поймёшь. Все понимают, маленькая моя, хорошая моя…
- Я не хочу быть, как все. Я хочу быть собой.
- Мы же не боги…
- Я знаю! Это сказка… Я хочу быть собой.
- Катёнок, милая…
- Пожалуйста, не надо!… Не останавливайте меня! Эмиль… поехали сейчас. Я поеду со своим премьером, он хорошо водит машину.
- Я сейчас позвоню папе! - Лилия быстро поднесла к уху телефон. - Катя будет жить у нас, папа! - сказала она дрожащим голосом, - С нами! Всё сбылось! … Я люблю её. … И она никогда не вернется, если Катя будет жить с нами!
- Кто не вернется, Лиль? - спросил Эмиль, когда девочка попрощалась и подвинула к себе чашку, опустив глаза.
- Никто! Просто раньше она была папиной женой, которая сказала, что в будущем... будет.
Эмиль терпел, а потом протянул руку и больно цапнул Катю за коленку.
- Ты что!
- Я хочу, чтобы ты послушала Виталия Сергеевича сейчас же! - парень посмотрел на Виталия и пояснил, - Обещал отцу этой девушки, что она со мной больше не поедет. А то он сделает резкий выпад рукой, и мой мозг уже не сможет обработать танцевальные движения, возможно никогда.
- Я поеду с Эмилем. Сейчас, дедушка, мы пораньше, потому, что он будет медленно ехать…. Эмиль, расслабься, мой папа очень добрый.
- Ладно. Кать, выходи, и подожди в машине.
Эмиль включил автозапуск и отдал ей ключи.
- Катя, возьми с собой завтрак, я тебе сейчас положу оладьи!! - Лилия достала контейнер и начала вилкой туда перекладывать блинчики. Щедро полив из ложки вареньем закрыла и передала Эмилю.
Катя уже собралась, взяла рюкзак, но не обулась. Она осторожно подошла, обняла деда, поцеловала в щеку, погладила Лилию по плечу и медленно направилась к двери.
- Когда ты вернешься? - жалобно крикнула девочка.
- Сегодня, Лиль, или завтра, если… не успею вещи собрать… И с Марселем посидеть. И маме с папой… сказать.
Катя влезла в машину. Она пыталась отдышаться, чуть не заплакала. Всё, что ей говорила тётя Эля, всё слушал дома и дедушка. Так какая разница теперь, кем он ее считает? Что он может сделать? Тоже взять с Макса обещание? Клятву?
Эмиль сел за руль и принялся по нему постукивать, вздохнул.
- Лучше бы ты поехала с Виталием Сергеевичем, - наконец произнес он, набирая скорость.
- Почему ты так сказал, Эмиль? Что, папа тебе сделал хоть раз?…
- Мне? Надеюсь ничего не сделает.
- Он никому ничего не сделает.
- Но он же у тебя был под следствием.
- Под чем??
- Да я так… просто… Напомнил себе: Аксенову надо удержать от необдуманных поступков. Подумаешь, он просто сидел за покушение. Конечно он меня не тронет. Но я не уверен.
- Что??? … Что ты сказал? Какое покушение!! Ненормальный! Следи за языком!
- В смысле?
- Как ты меня достал. Эмиль, еще раз что-то такое скажешь… о моих родителях…
- Ты что не знаешь, что ли?? Кать…
- Что ты сказал про моего па-пу! … Ты вообще ненормальный?
- Я думал ты знаешь.
- Только посмей еще раз… Да как тебе такое в голову пришло сказать!!!
- Что и мама твоя не знает, что ли? … Тысячи извинений!… Я твоему деду второму вчера ответил по твоему мобильному. Он сказал, что зря я выложил наше фото с ЗАГСА и совместные с тобой… Лучше бы так не рисковал. Отец твой сидел за покушение. Только выпустили. … Кать…
- Не ври мне о таких вещах.
- Ты не знала? Или специально скрываешь?
- Да, я специально скрываю, - Катя буквально вмерзла в сиденье машины. - Это неправда, Эмиль.
- По тебе заметно, что неправда.
- Замолчи!... Останови машину! Или я выпрыгну!
- Тогда он будет сидеть за удачное покушение! Кать, послушай меня внимательно...
- Я не буду тебя слушать!!
- Это, возможно, придумал твой дед, который звонил. … Возможно… Он не хочет, чтобы ты замуж за меня выходила. А может быть и правдой. Голос такой у него был… важный, убедительный. Серьёзный человек. … Отец твой уезжал куда-нибудь надолго?
- Нет!! - жалобным срывающимся голосом воскликнула Катя, понимая, что папа уезжал по работе, и мама была совершенно не в себе.
- Ты ничего не знала?
- Нет!
- Спроси у родителей. Странно, от меня ничего такого родные люди не скрывают. Интересно, кто жертва? Уж не твой ли…
- Не говори так… Я теперь всё время про это думать не хочу!!
- Подумай, что ты творишь. Остановись, пока не поздно, скажи, что это шутка, как с ЗАГСОм
- Ты меня вконец разозлил!
- Да ладно, будешь Мирту танцевать - тебе злость только на руку.
- Я не буду её танцевать! Я Жизель танцую! Влюбленную!
Катя отвернулась и решила думать о Максе, чтобы заглушить поразившую её догадку.
– Я все настроение тебе испортил. Сам знаю. Можешь молчать, - сказал Эмиль. – Но только послушай, я же хотел тебе признаться…
- Не надо мне больше ничего.
Эмиль зевнул и прибавил музыку.
- Мы так близки, когда танцуем, но между нами остаётся полоска ткани. … Вы так близки в семье, но между вами может быть полоска … тайны. … Чем я тебя разозлил?
– Я думала, что мы будем друзьями. … Эмиль, я хочу, чтобы мы были друзьями. Но ты… ты ужасный.
- Я хотел выяснить, что на самом деле скрывается за нежеланием любви у этого Максима Владимировича. С приятным фасадом и двумя очаровательными детьми.. Ты же конфетка. И он тебя так-то любит. Голосом таким говорит приятным. Так вот это и скрывается.
– Скрывается? Это у тебя скрывается!
- Да я, как только узнал, … сразу понял.
Щеки у Кати начали гореть.
- Это неправда. Мой папа сильный, но он никогда и никого не тронет на самом деле. Он мужественный. И отважный. Просто был раньше охранником и знает, как успокаивать буйных!
– А ты представляешь, что какому-нибудь парню захочется быть с тобой при таком … мужественном и отважном отце? Особенно, когда парень папе не нравится?
- Сейчас же замолчи!
- Кать, он боится. Я сказал про голос, и он решил, что будет с тобой другим.
- Кому ты сказал про голос?
- Твоему. … Решил сегодня утром, что спасу чудовище, иначе его шерсть снимут… Неужели ты не понимаешь?... Он никогда не сможет расслабиться. Всё время будет думать, что ему конец. А эта кудрявая … и маленькая останутся с кем?
- Со мной. Я тебя ненавижу, Эмиль.
- Сегодня ты меня ненавидишь, завтра спасибо скажешь, Джульетта. Возьми себя в руки.
- Я тебя ненавижу. - повторила Катя.
- Он сказал, что это слишком, когда хочется сбежать из собственного дома.
- Это неправда.
- Я опять троллил его, Кать. Пока твой дед не позвонил, и я не понял, почему он спасается бегством от тебя. А Виталий Сергеевич закрывался с ним на беседу.
- Да?
- Да. Твой вылетел, как ошпаренный и куда-то уезжал. - Эмиль вздохнул. - За бронежилетом, наверное.
Катя ничего не ответила.
Эмиль немного подождал и произнес задумчиво.
- Или к Лийке на квартиру.
- Живи своей жизнью, Эмиль. Найди … свою бывшую Еву. Пока есть время, найди её, посмотри на неё… Узнай, любит ли она тебя. Только один взгляд - и ты поймёшь это.
- Я могу. Мне можно что угодно… Но у тебя это запретная тема.
- Мне всё равно, какая она. Я хочу быть с ним. И я прошу тебя не вмешиваться.
- Знаешь, зачем я троллил его? … Что-то было не так… Я должен был понять. Сразу, как только увидел его в кафе и ощутил, что у него есть чувства к тебе. Не знаю, какая это любовь, но он тебя охраняет... Кать, таким, как ты, нельзя идти на поводу у чувств.
- Почему?
- Потому, что ты явно задержалась в развитии. С твоими родителями всё предельно ясно. .. Ты их любишь и боготворишь. А к нему у тебя просто отчаянная эмоциональная привязка. И хотелось бы узнать - почему. Ведь дядя искренне не понимает, что такого сделал, почему ты к нему потянулась. Я предположил, что это материнская сущность в тебе отвечает за эмоции.
- Эмиль, хватит искать там, где нет....
- Мама моя подтвердила. Ты испытываешь любование, желание опекать, защитить, да просто поучаствовать в лучшей судьбе. Причем на подсознательном уровне ты понимаешь, что вместе вы быть не можете. Но легкое увлечение превратилось в такую влюбленность, что ты просто хочешь его себе и только себе. А знаешь, какая основная причина этого?
- Не знаю.
- Чтобы никто не мог причинить ему боль. Ты точно знаешь, что сама никогда этого не сделаешь, поэтому готова пожертвовать чем угодно..
- Да, Эмиль. Я никогда не сделаю ему больно.
- Дело в том, что ты ему уже год делаешь больно. Ты ставишь его перед выбором. И каждый раз этот факт, что ты предлагаешь ему - приносит страдания.
Они ехали долго и молча. Когда Катя уже не могла сдержать слёз, Эмиль притормозил на знакомой Кате заправке и вздохнул.
- Успокойся, не своди его в м о г и л у. … Пока стоим, я скажу, что думаю. Ты просто представь… Ты ему предлагаешь не любовь свою, Кать. Ты предлагаешь выбирать. Предать сына и тебя так, что ты никогда не очухаешься и будешь считаться совсем больной на голову. Или предать свою первую любовь, твою маму. - Эмиль покачал головой, - Предать бывшего друга, твоего отца, и тут же выкопать себе... Он что, будет ползать перед ним на коленях, умоляя простить? Признаваясь, что хочется с тобой жить и растить детей, в том числе и будущих совместных? Нормальный человек не захочет признавать свою задержку психического развития и пользоваться ситуацией.
- Ты пользуешься ситуацией всегда! Ты сам такой, Эмиль! Живёшь, как ребенок, что хочешь то и берешь, ломаешь... Не думаешь о других, только о том, что тебе интересно! Оставь меня в покое!
- В большинстве случаев, человек выбирает меньшее зло. - не замечая просьбы, продолжал Эмиль, - Он из этой запретной темы не может сделать никакой злой выбор и предпочитает подождать, пока утихнут вокруг него обстоятельства. И он до сих пор думает, что твоя мать - единственная на свете. Я писал ему с твоего телефона.
- Знаешь, Эмиль… Я скажу, что тоже не знала какой выбор мне сделать. Казалось, что не имею права на то, чтобы… вот так… оступиться. Но я не просто так призналась, потому, что у меня бабочки и сердечки розовые. Я прыгнула. Закрыв глаза. С большой высоты. И не знала - полечу, как птица или больно упаду. Я не смотрела вниз, не знала, что ждет меня. Я стала бесстрашной, как ты и сказал. Написала ему первое сообщение и… решила, что смогу контролировать то, что будет между нами, пока я не признаюсь в восемнадцать лет, что с ним знакомилась я, Катя. А не та взрослая женщина, которая пишет приятные слова… Но это было не так, с первой секунды… Я не смогла это контролировать и скрывать… Малыш увидел… Я испугалась… Он пропал… Я еще больше испугалась… Вспомнила, что он не бог, а живой человек и может пропасть навсегда в любую минуту! А мама его никогда не полюбит!! В это я не поверю, даже если мне миллион фотографий покажут! Она не такая! Она любит папу и только его! И нас!
- Кать, для того, чтобы разлюбить, тебе нужна другая эмоциональная связь. Обещаю, что сделаю всё… Или сама найди того, кто тебя привлечет…
- Это ему нужна другая эмоциональная связь, для того, чтобы маму разлюбить! - перебила Катя, - Эмоции должны быть такими, чтобы… они были еще сильнее!!
- То есть, ты хочешь стать лучше матери?
- Нет, я хочу, чтобы он меня полюбил еще сильней.
- А если не получится?
- У меня всё получается!
- Какая самоуверенность. Завидую молча.
- Эмиль, ты хороший премьер, партнер в балете. Так будь хорошим другом.
- Отпусти это. Подожди еще… год… Отпусти его, Кать!
- Не могу… – простонала Катя. - Почему, почему никто, никогда не думает о том, что мы не вечные? Потерять человека можно навсегда, если будешь вот так… отпускать! Ты его любишь, но отпускаешь! Да это невыносимая боль!
- К ней быстро привыкнешь.
- То есть, к боли нужно привыкнуть! Принять это, смириться с тем, что отпустила, потерять надежду или очерстветь душой… Я так не хочу! Почему я должна это делать, скажи?!
- Потому что это… Катя… Это … благородно… прилично… Это по-христиански правильно!
- Ясно.
- Это правильно. Порядочно. Просто подумай, куда тебя понесло и через что ты перешагнёшь, перепрыгнешь на своих балетных ногах на своём пути. Слушай, я позвоню матери. Мы поедем в Питер, ты с ней будешь говорить. До этого не смей ничего больше делать.
- Я и не буду. … Но жить я буду с ним.
- Я думал, ты такая умная, Катюха. Наверное, я ошибся.
- Наверное.
***
Лиза так и не легла спать, она невероятным усилием воли заставляла себя успокоиться и подумать о детях, спокойной жизни. И принять всё, что нельзя уже никак изменить. Но она хватала жесткие диски, на которых был аккуратно наклеен маркер с периодом записи.
Месяц, год.
Матвей помогал выбирать бумажные листы “сценария” с датами, которые Лиза ему написала еще в кабинете. Важные дни прошлого. Все жесткие диски за последние лет десять были портативными, и могли подключаться к ноутбуку через шнур, а самые старые вставлялись в контейнер со шлейфом для быстрого подключения.
- Я буду с тобой читать. - услышала она тихий голос мужа, - Это не сценарий, а какие-то… предсказания. Есть дни пустые, там прочерк. Есть дни, где он пишет, что сделает его дочь Нора, на основе выбора, который она сделала вчера…
- Нет, Матвей, ты не читай. Просто найди и отложи, ты будешь злиться, тебе надо успокоиться. Люблю, когда ты спишь, пожалуйста, позволь мне самой узнать то, что я так долго искала в себе… в своём подсознании… Котик, а Эля когда прилетит, не знаешь? Что она тебе сказала?
- Что она сказала?… Если повезло - уже должна прилететь. Или завтра.
- Папы и Никиты с Малышом нет дома, если она вернется - у них никого нет…Надо утром ему позвонить.
- Джемми её встретит.
- Это собака, она не может с ней поговорить.
- Переживёт.
- А вдруг Эля испугается? Или он на звонок не ответит, спать будет? Подумает, что все её бросили?
- Ничего с ней не сделается, с этой ведьмой. Я сказал, что отец болен, она сюда приедет. Тигр в сознании, Эльза тоже, позвонить не проблема.
- А если она… - Лиза замолчала и подняла испуганные глаза на мужа, который явно что-то скрывал, - Эля могла узнать, кто всю жизнь наблюдает и создает для нас разные события? Он же не просто сводник… И не просто смотрит на нас, как будто сверху… Он делает так, что мы выбираем: упасть еще ниже или подняться. Помочь другому или позволить любить, ненавидеть отомстить или простить, быть верной или поддаться… Мы делаем свой выбор, а он предлагает снова и снова… Матвей, прости, ты ему очень нравишься, как сильный игрок, который в сражении всегда встаёт и помогает подняться другим. Ты помогаешь ценой своей свободы и жизни. Ты, как Прометей. Я для него, наверное, хитрая лживая, демон. Эля - грешница… Дай сюда! - Лиза выхватила листок, где было написано “Елена Прекрасная пожаловала”. Я нашла… Ты нашел… Он считал мою маму ... Артемидой? В греческой мифологии богиня охоты, сестра-близнец Аполлона. Классическая Артемида - ведет себя, как ангел и защищает целомудрие… Что это такое?? Я хочу знать! Это Тигр мне рассказал про их встречу, первый день и первую ночь. Это с его слов я знаю всё о маме, и сделала выбор…
- Девочка моя, не надо…
- Я сделала выбор быть верной и преданной отцу, а не матери. - произнесла Лиза.
- Лиза, я прошу тебя, не надо.
- Я помню тот день, когда приехала к Валерию Яковлевичу, у него были золотые тигриные глаза… Он сказал, что не будет говорить, пока я не спрошу. Валерий Яковлевич вообще когда-нибудь любил мою маму? Я помню тот день… Я почувствовала, что он искренне сожалеет о том, что я узнала о них… Но я была для него… подопытным игроком! Столько раз чувствовала себя развлечением! А ты? Что ты чувствовал, Матвей? Скажи мне… правду, пожалуйста…
- Я не знаю, что чувствовал. но вел себя, как товар, который можно купить и использовать. Помню, как впервые увидел непроницаемые серьёзные лица его охранников. Я согласился, но были задания, которые успешно избегал. Хотя я старался быть для него хорошим исполнителем. Потому, что он платил отлично. Много и щедро. … Не мог забыть, как возвращался в один из вагончиков с зарплатой и отдавал её всю за разбитую тачку трём вышибалам. Оставался ни с чем и голодный. И как потом стыдно было тебе сказать, что квартиру мне купила женщина…
- Он признался именно тебе, где тайник… Почему?
- Я хотел рассказать обо всем тебе Лизка… И тогда ты не будешь на него смотреть с восхищением…
- Нет, он… сказал тебе, чтобы ты сделал выбор!
Лиза взяла исписанные листы и затихла.
- Я сделал выбор посмотреть самому, что там.
- Ты мог и не смотреть… Я и ты… Мы дали обещание, что не будем вспоминать прошлое… Мы уехали, чтобы жить настоящим и будущим. И он об этом знал, прекрасно знал. Я сама ему сказала.
- Да, я мог не смотреть! Но не хочу, чтобы ты смотрела, Лиза… На меня и … Я не хочу.
“Ночь моего рождения, как женщины может и сейчас навсегда нас развести. - подумала она увидела сидящего рядом мужа совсем другим. Его плечи опустились, углубились морщинки, нахмуренный, уставший, несчастный и родной. - Я тоже не хочу видеть, как он любит и улыбается Эльзе, как ему это нравится. Всё может привести к другому сценарию... Ночь, когда мама пришла к Тигру просить помощи могла быть совсем другой. Макс решил меня на видео снимать… У него тоже был выбор, это могло стать выбором, сделав который он превратился для меня в ничтожество. Когда я поняла это так и случилось. Молодой совсем… А я еще младше… Макс сказал, что включил свет, чтобы лучше меня видеть, потому, что не мог поверить, что я его люблю. Потому, что я пахла духами мамы, и он… думал о постановке.”
- Лиз? - среагировал Матвей на ее отсутствующий взгляд.
- Эта реальность мне не нравится..Всё вокруг меняется. Мы… ты… я… Что мы делаем? … Эта реальность, мне не нравится. Матвей… Он знал, что мы догадаемся когда-нибудь. Знал, что мы будем смотреть. Почему мы захотели смотреть? Это личная жизнь… Мамы больше нет…
- Лиз не плачь.
- Как легко, оказывается, поддаться! И вернуться в прошлое, которое не изменить! - рыдала Лиза, - Я хочу быть просто твоей женой! Быть рядом с тобой и наслаждаться моментом - волшебным, неповторимым. Счастьем! И не думать о прошлом, и о будущем!. Я так хочу увидеть маму!… Но это не семейная съемка... Это её личная жизнь... Это её время жизни, которое она провела у Тигра в гостях. И они говорили друг с другом. Мама не знала, что я буду смотреть. Мне больно, я хочу увидеть её молодой, уверенной, сильной и красивой!!… Какая она была!… Но у меня своя жизнь с тобой. И мы… Ты потрясающий. Лучший муж и отец, что я могла себе представить. У нас чудесные дети. И Катя… хорошая девочка. У неё всё получится. Всё будет хорошо. Мы всегда примем её домой и будем ласковы. Потому, что не помним прошлое. Матвей, это было потрясающе с тобой жить… Я буду вспоминать хорошее и всё. Признаюсь тебе, скажу что я не знала, что такое любовь и единственный на свете человек… Я стояла у окна и думала о том, что никогда не буду с тобой, потому, что окажусь … не девочкой. А мне так хотелось быть чистой… Какой ты меня представлял… Я хотела, чтобы никто никогда не узнал моё прошлое.
– Лиза… Ты такая… Ты поехала со мной ко мне… Ты хотела этого? Ко мне домой ты хотела?
– Когда? – Лиза задала абсолютно лишний вопрос. Она понимала, что Матвей имеет в виду. Хотела ли она со свадьбы Эльзы и Макса поехать к нему и остаться.
Тёплая рука на её талии и спине, то, как он унес её на руках, возил в машине, его взгляд был нежным и тоскливым, он боялся за неё, хотел её защитить. Обожал её.
- Я боялась, но хотела. - ответила она, - Мне с тобой сразу было хорошо вместе… Всегда мне с тобой было хорошо.
- Больше не могу вспоминать, как ты меня боялась. … Всё это должно как-то закончиться в конце концов, поэтому спрошу тебя: ты будешь смотреть это?
– Чтобы посмотреть, какие мы были, нужно увидеть и других… Мне достаточно семейных съемок и хороших воспоминаний. - ответила Лиза - А тебе?
- Это выбор, ты права! Опуститься ниже, в преисподнюю я не хочу. Нам надо уйти и оставить… все…как есть. - устало сказал Матвей, - Наша дочь, наша Катя… - Матвей вздохнул и стиснул зубы, - Он не мог её… Я в это не верю, Лиз, и … искать не хочу. Она была счастливым ребенком, пока не влюбилась. Сценарий, который они пишут - просто сказка… Посмотрим что снимут, если захотим, да?
- Наша дочка выглядит сейчас… очень… сч… счастливой…
- Сам хочу это увидеть. Идём спать, завтра скину всё в озеро. Захочет - наймёт водолазов. Только, думаю, техника не выживет.
- Как ты это сделаешь? Озеро замерзло! - прошептала Лиза обнимая его плечи и прилегла удобнее, уткнувшись в шею.
- Там рыбку ловят. Есть местечко. Мы с Денькой и Дианой ходили смотреть прошлой зимой.
- И ничего не оставим?
- Пока Тигр лечится, я за несколько раз на машине отвезу.
- Может и одного раза хватит, - вздохнула Лиза, - Я тебе помогу!
- А Ольга Ивановна посидит с детьми.
- Вот это и называется - расстаться с прошлым.
- Ты не передумаешь?
- А ты?
- Завтра проснемся и встретим рассвет. Ночью не принимают важные решения под влиянием демонов.
- И больше ничего от меня не прячь, я это ужасно чувствую!
- Надо убрать камеру… одну… еще одну,- пробормотал Матвей.
- Какую? - спросила Лиза.
- В соседнем доме, где живёт Макс. Она его обняла и... Сразу, Лиз. На улице, как только увидела. А я это увидел и озверел.
- Да ты что!!! … Сама?? Катя?? О, боже мой… За что мне такая жизнь?!…
- Я тоже так подумал. … Просил не шалить…
- Ой, Матвей! Как я теперь засну?
- Могу отнести тебя и успокоить еще раз.
Они уже легли, когда от Макса пришло сообщение:
“Матвей, надо срочно поговорить. Позвони мне”.
- Не сейчас… - попросила Лиза. - Напиши ему, что утром… Не надо ночью,там папа… Нет, не слушай меня, делай, что подсказывает сердце.
- Если он собирается просить разрешения, я его пошлю! Можно мне выйти п ок у р и ть? Лизка…
- Иди…
Следом пришло сообщение на её мобильный.
- Тоже самое. “Лиз, надо срочно поговорить, позвони мне”. - прошептала Лиза.
- И что он хочет услышать? Добро пожаловать в семью?
- Он хочет, чтобы мы сделали выбор - вмешиваться или нет. - произнесла Лиза и уткнулась в подушку.
- Спроси его: “Наша дочь в порядке?” - прорычал Матвей, надевая джинсы.
Лиза быстро написала сообщение:
“Катя спит?”
“Да, она с Лилей и Майей” - ответил Макс.
“Спокойной ночи!”
“Лиз, где твой муж? Скажи, чтобы позвонил, пожалуйста”.
Матвей взял свой мобильный.
- Сейчас напишу ему “Спокойной ночи, сынок!”. Он набрал номер, включил громкую связь. Пошли гудки.
- Матвей… Я должен тебе сказать, - раздался нервный голос Макса, - Что… моя дочь знала - Катя будет жить с нами. Она сказала мне, что знала это всегда! “Что значит всегда?” - спросил я. И Лилька ответила, что прочитала в каком-то предсказании, когда я женился на Ангелине. Думала, что Катя будет жить просто в доме у дедушки. Я знал, рано или поздно он скажет, что тоже это знал. Видел в его глазах, в тот день, когда уходил. В глубине души я хотел остаться... Было обидно за детей…. Матвей, я хочу, чтобы твоя дочка послала меня к дьяволу и не захотела больше никогда иметь со мной ничего общего!
- Но?
- Только что ночью он позвонил мне. Голос был такой, как в те времена, когда я был еще молодым ослом… Пытался вселить тихий ужас. - Макс замолчал.
- И?
- Сказал, что у его девочки прекрасное будущее. Твоя дочь - идеальное о р у ж и е, которое он создал для моего искупления вины. Теперь я понимаю, почему Лиза сказала, что я самый сильный игрок. Сколько сил нужно, чтобы не обидеть, оставить. Сколько сил нужно игроку, чтобы выиграть этот поединок зла и добра. Он знал о нас, больше, чем мы сами знаем о себе. И каким-то непостижимым образом… повлиял на неё. “Я предсказывал, что девочка не устоит перед тобой!” - вот, что я услышал. … Его высказывания и раньше казались мне за гранью, но они исполнялись. Эля и Виталий. Я не мог себе представить. Это дикость! Матвей, мы забыли, что этот человек – опасный. Психолог от дьявола, способный покупать души людей, и потом… Я был уверен, что Элька его дочь. Он сказал, что послал в первую свою брачную ночь на целый месяц двойника, от которого она произошла. Матвей, он уверен, что я должен был уйти совсем молодым… Сказал, что Лиза спасла мне жизнь, и поэтому я предан ей. И её дочь… Я не могу. Прошу, заберите Катюшу, я не хочу её обижать! Если надо, я помогу, скажите, что мне делать, вы же родители!
- Что значит, спасти жизнь, Макс?
- Не дала мне уйти навсегда.
- Спасти жизнь - это подать руку, чтобы подняться из ада прошлого. И жить так, как будто… не было ничего плохого, - ответил Матвей. - А то, что ты сделал, называется… по-другому. Делай то, что скажет тебе сердце, а не то, что ниже. Как я её заберу? Силой? Чтобы дочь считала меня злым,жестоким, думала, что я не хочу её счастья? - Матвей перевел дыхание, - Я хочу видеть свою дочь счастливой. И Лиза тоже!. …
- И я тоже!
- Я хочу, чтобы она чувствовала себя в безопасности, мы будем делать всё, чтобы она жила и радовалась, и нам могла доверять!!
- Я тоже хочу, чтобы она верила во всё хорошее… Прости меня, Матвей. Я скажу ей, что всё пройдет. Буду повторять это всегда.
- Скажи ей то, что сделает её счастливой… Господи, помоги… Дай мне сил удержаться и не дать волю рукам, я бы всех уничтожил, кто стоит за этим… Это зло, Макс. истинное зло пытается управлять. В сердце для него не оставляй места… Не бойся ничего… Я этого не сделаю…
- Я не боюсь за себя. Только за наших детей. - прошептал Макс.
- Скажи, моя дочь… для тебя… кто? Скажи мне правду… Скажи сердцем, душой…
Макс молчал.
Несколько секунд прошли в таком напряжении, что казалось воздух стоял и каждая его молекула, каждый атом замер в настоящем времени.
Лиза смотрела пустыми глазами в стену. Ее лицо было фарфоровое, как у куклы, только нервная дрожь слегка опущенных ресниц выдавала жизнь.
Она сидела пугающе неподвижно.
Рядом с женой лежали листы сценария, пожелтевшие и белые, слегка мятые, зачитанные и свежие, в руке она держала один из них.
- Дочь она мне или нет, я уже не знаю. Ваша Катя - человек, которого я всегда любил и люблю. Что бы ни сделала, я её не могу обидеть. Когда она рядом - не могу её оттолкнуть. Только уйти. Дайте мне время, совсем немного. Исчезну из вашей жизни навсегда.
Точнее всего своё состояние в ту ночь Матвей мог передать фразой: «Я оказался лицом к лицу с демоном, который вышел из меня и смотрит прямо в глаза».
- Только мне оставь свои новые контакты. На всякий случай. - произнёс Матвей, с трудом отвечая демону “Пошел ты! И не возвращайся!”.
***
Эльза сидела в аэропорту всю ночь и жалела себя. Она попрощалась с мужем тепло и ехала в аэропорт заряженной энергией, которую он ей подарил. Но едва объявили начало посадки, резко очнулась и подумала, что ей страшно. Ей, Эльзе, страшно лететь одной.
Она не летала одна уже очень давно. Поглядывая по сторонам, видела сколько совершенно спокойных женщин и мужчин ходят со своими сумками и чемоданами на колёсиках, совершенно спокойные. Одинокие, но счастливые. И она встала в очередь, чтобы пройти паспортный контроль. В самолёте устроилась удобно в первом классе, в мягком кресле, комфорт был обеспечен на всё время полёта.
В желудке заныло, стянуло внутренности.
Страх приобрёл такую силу, словно случится беда, и её частицы будут собирать на снежной равнине.
Она снова взяла себя в руки.
То, что делал отец - это было всегда. Но Эльза была уверена, что он уничтожил данные, а муж сказал, что всё сохранил. Не только любимые записи её прекрасной молодости. И не только фотографии, которыми можно шантажировать. Правда была еще хуже.
Отец предал их всех. Он как настоящий психопат, о котором говорила маленькая Лизка, о котором она кричала ей по телефону, пыталась дать понять, что отец не любит её.
Он решил, что все люди - подопытная партия мышей и крыс, за которыми интересно следить.
Сценарий был ужасен, поэтому Эльза не верила, что это его рук дело.
“Полина ненавидела жену брата? Раньше нет. Она Лизку считала патологически доброй и поэтому патологически лживой. Отец же считал Лизку чуть ли не святой… Но он почти признался… “
Эльза пыталась отвлечься, весь полет учила роль, всё время читала интересные моменты и дошла до финальной сцены, подумав, а как бы вела себя Лизка, почуяв, что Матвей хочет закончить с белым светом вместе с ней?
“Это невозможно, она бы его остановила одним движением своей руки”.
Элеонора начала сомневаться в собственных чувствах.
Сценарий точно повлиял на её реальную жизнь. Муж показался фальшивым, фиктивным. Он словно всю жизнь любил свою Леночку, а её использовал.
Вместо того, чтобы притворяться дальше счастливой актрисой, она начала бояться еще больше. И когда шасси коснулись земли, на Эльзу навалилась жуткая тоска, такая, что дышать стало тяжело.
- Я могла бы перестать кокетничать с Матвеем, я могла бы остановиться до того, как выставить себя плохим человеком. - шептала она сама себе, - Простит, простит… Никто меня не простит! Лизка была моей семьей. Было время, когда я могла рассказать ей всё! Мы вместе смеялись, могли сбежать от всех, чтобы я наелась вдоволь, мы говорили друг другу правду и … она доверяла мне. У меня был выбор, я выбрала … тронуть её мать. … Это конец. Она поняла. И Виталечка понял. Остался только Матвей, который тоже хотел уничтожить меня…
“Почему отец сделал это? Почему он… именно сейчас сделал это, сказал, что сценарий его рук дело? - с усмешкой подумала Эльза, - Он что, мог бы позволить себе написать книгу или фильм… о моей жизни? Это слишком странно, что в тексте столько мелких и узнаваемых подробностей из наших воспоминаний. такое чувство, что он создан мной или Максом, Лизкой или Матвеем… Елена… Она… забирала жизни… Хотела жить сначала Лизкиной, потом моей… А где же он? Где самый важный персонаж, самый главный актёр? Который хотел, чтобы после его смерти пошли титры… роли исполняли… Валерий Янбаев”.
Эльза тогда задрожала. Задрожала от гнева и чувства, что маленькая Лизка раньше была умнее в миллион раз. И то, что сейчас не может объяснить своей дочери, кто такой Макс в её жизни, кто он, что с ним не так, почему ей нельзя её любить, почему это самая запретная тема из всех возможных - тому подтверждение.
“Отец всё рассчитал. И парадокс времени жизни, и восхищение детьми дядей Максом с его жизнерадостным игривым поведением, и тоску, которая его накрывала невидимой вуалью, когда он смотрел на Лизку. И тот способ, каким девчонка заставит его вернуться обратно в ад. В царство грешников, которых жарят в геене огненной бесы. Он принуждал его к отъезду; чтобы девчонка могла посещать тайно!”
Эльза была бы рада дать ей хоть раз пощечину, привести в чувство. Но, когда она посмотрела Катерине прямо в глаза, не желавшие сдаваться, как у Лизки, овладела жажда сделать то же самое. Смело сделать то, что хочется.
Взять то, что хочется. Признаться, что нет в этом ничего плохого. Стать свободной от запретов.
“И девчонка это почувствовала, потому что между нами сверкнула молния. В эту секунду я поняла, что она меня видит, видит во мне желание пообщаться еще разок с её отцом. Матвей никогда не любил нежности. … Пока не появилась Лизка… Тут он и подарил мне лучшее в себе. Он даже встал на колени. … А я, увидев это, испытала страх. Я впервые увидела, как он унижается передо мной. Просит, чтобы позволила взять на себя эту девчонку. Хочу снова испытать чувства…”
В аэропорту Эльза открыла запись с видеокамер, расположенных в доме, напротив Макса. Нашла и просмотрела. Сохранила то, что надо.
Испугалась.
А потом поняла, что хочет вернуться домой и обнять его утешая, по-дружески. Вновь увидеть родные, живые тёплые окна их дома, рядом. Обнять мужа и мальчишек. Спасти Катерину, вернуть их всех домой.
Она позвонила Матвею, сыграла свою роль, но в ответ услышала только холодный голос, хуже, чем волчий рык.
- Твой отец болен.
Хотелось сказать: “Очень вовремя он заболел, пожалейте его сами. А я сегодня напьюсь чего-нибудь и крепко усну”.
Эльза вышла из шумного здания, взяла такси и поехала в отель. Открывая бар в номере, она горько улыбнулась, смешала из всех бутылок себе в большой стакан, достала орешки, снеки, шоколадки, улеглась в кровать, накрыв ноги одеялом, включила огромный телевизор и принялась за то, что давно уже не пробовала на вкус.
Все смешалось в голове, как коктейль. Эльза не знала, откуда взялась эта свобода, когда она думала до последнего, что это шутка.
Надеялась, что Виталий никогда не отпустит, любит, будет любить всю жизнь до старости. И не выбросит туда же, откуда вытащил. Еще несколько дней назад не могла представить, что потеряет его, потому, что была взаимность, любовь. Уверенность.
Но, может быть, в этом и есть какой-то смысл.
- Он выбрал остаться с детьми, я выбрала улететь в изгнание. - объявила Элеонора сама себе, - Виталий так не сделал с Леной, потому, что она хотела забрать Лизку с собой. Отпустил бы он меня вместе с мальчиками? … С нашим общим сыном?
Эльза написала мужу:
“Я в отеле, всё хорошо”.
”Я с детьми у Макса, всё хорошо” - тут же ответил Виталий.
От неожиданности Эльза подскочила и пролила половину содержимого стакана.
“Могу я позвонить?”
“Звони. Что, уже соскучилась по мужу?”
Эльза набрала номер и услышала его голос:
- Привет.
- Ты просто… супер! Виталечка. Как ты догадался, что там будет Катька?
- Геолокация. Она поделилась со мной давно, я её увидел и поехал к сыновьям. Так, мера предосторожности. Мало ли, что она придумала… У Максима и зимой неплохо.. Дом, банька… стол накрытый… Тепло… Душевно… - Виталий вздохнул..
- Катька… она его осаждает! - кивнула Эльза, глотая слёзы радости, - Красивый он мужик, конечно… С этим надо что-то делать… Может в чудовище нарядить?
- А ты спать не собираешься? Мужик ей красивый…
- Собираюсь! - Эльза вздохнула, - И зачем я от тебя уехала?!
- Мне показалось, что ты этого хочешь. А я свою миссию выполнил.
- Ты серьезно? - Эльза закрыла глаза.
- Я вроде как сделал все, чтобы ты привыкла к хорошему отношению… Больше незачем играть в жену… Да?
- А играть в мужа что, уже надоело? - вспылила Эльза, чувствуя, как к горлу подкатили настоящие слёзы, не фальшивые. - Ты … хочешь подать на развод пока меня нет? И я приеду, а ты…
- Развестись мы всегда успеем. - перебил Виталий, - А вот прийти в себя и принять такими, какие мы есть… надо сейчас. Ты ела что-нибудь? Не забывай о здоровье. Есть в отеле нормальный завтрак?
- Я обещаю, я клянусь, что вылью сейчас этот стакан с элитным пойлом!!! И пойду требовать овсянки на завтрак обед и ужин! - заплакала Эльза.
- Ты будешь играть в кино, тебе нужно быть … настоящей! - прошептал Виталий, - Неужели свобода для тебя значит элитное пойло? Что ты думаешь о своём прошлом?
- Что я не хочу почувствовать себя снова больной на всю голову… и несчастливой…
- Так с чего ты начала, когда уехала?
- Я начала… Мне стало страшно, Виталечка.
- Не бойся, просто не пей ничего дурного. И ложись спокойно спать. Измени этот сценарий. А когда освоишься, я к тебе прилечу на денёк. Спокойной ночи, хорошая моя девочка.
- Спокойной ночи, … счастливчик… Я тебя люблю!
Элеонора умылась, почистила зубы и легла в кровать, дрожа, как в ознобе. Она вцепилась в одеяло и накрылась с головой.
“С Виталием я просто хорошая девочка. С ним, вообще, можно ни о чем плохом не думать. И дело не только в его волшебных словах. Я никогда не испытывала того, что дарил мне он. В каждом взгляде было столько стремления согреть друг друга! А сейчас мне холодно, потому, что его рядом нет. А еще я боюсь, что он еще не узнал про меня всё! И скоро узнает… узнает…”
Катя вышла из машины и пыталась вдохнуть охлаждающий мысли и сердце воздух. Больше, больше воздуха.
Эмиль вяло смотрел на неё.
Не выдержал:
- Кать! Перестань раз и навсегда тянуться отчаянно к стареющему человеку. Словно у тебя нет никакого выбора.
- Это мой выбор. Он есть всегда, в любой ситуации есть выбор.
- Поедем со мной в Питер, и с Майкой на остров… Куда угодно… Скоро гастроли…
– Да… Мы поедем, – как приговор произнесла Катя ледяными губами, - Только жить я буду с ним.
Она танцевала до изнеможения, пока не вскрикнула и не упала на одно колено. Быстро развязала пуанты. На полу отчетливо виднелся розовый след.
- Пару дней восстановись и возвращайся. - сказала ей балетмейстер. - Общая драматургия мне нравится, "рисунок" танца, твои жесты и образ очень хорош. Через пару дней мы будем готовить с тобой генеральную… и поставим дублёром Стрелину. Всё получится.
- Скажите, за меня попросили? - прошептала Катя.
- Что?
- Она подошла босая, осторожно ступая и держа в одной руке балетные туфли.
- За меня кто-то попросил? Чтобы взяли в Жизель?
- Сам бог велел, - поджала губы балетмейстер, - Чтобы через два дня появилась. И без опозданий. Аксёнова. Не оставляй рабочую обувь, запирай в шкаф. Всякое бывает.
Катя позвонила папе только в шесть вечера, когда медик перевязала несчастные пальцы с нанесенным заживляющим средством.
Отец вышел из машины, встретил её и поднял на руки, как маленькую, хотя она была совсем не маленькая. Она доверчиво обняла его за шею и прилегла на плечо.
Мужчину, которого знала, как хорошего, доброго отца, который без сомнения им был всегда. Ей предстояло сказать, что она хочет жить с человеком, который был женат четыре раза. И она совершенно не боялась.
Домой зашла кто угодно, но не Катя. Не та девочка, какую её знали родители в последнее время. От усталости она казалась равнодушной, но когда мама посмотрела так, будто сейчас заплачет, Катя улыбнулась и вздохнула:
- Мамочка, папа… Мне надо вам сказать что-то очень важное… Марсель, я тебя обниму, моя радость… сладкий мой братик… А где близнецы? Гуляют?... Мама, папочка… я познакомилась с необыкновенным парнем… И хочу выйти за него замуж. … Я вас не знакомлю, потому, что вы уже знакомы… Я хочу с ним жить. Можно мне сегодня собрать немного вещей и переехать?
- Как… жить? - спросила Лиза, растерявшись, - Вы с Эмилем хотите… жить? А где?
- Дед подарил ей квартиру. - прошептал Матвей. - Катя…
- Его зовут Максим Владимирович. - произнесла Катя. - У него дом. И двое детей. Простите меня, если сможете.
- Катя… нет… - прошептала Лиза.
– Мама, ты сказала «да», папа… Ты тоже… сказал, что можно…
Мужские руки отца, невозможно сильные, решительные схватили её и прижали к себе.
– Папа, я хочу переехать к нему жить. – Голос у Кати задрожал, стал легким, тонким и звенящим. – Я хотела бы просто там жить и все. – Катя сделала вдох и добавила: – Мне это необходимо.
И это была правда. Лиза сразу поняла, но что скажет муж, она не знала.
- Катюш, ты сегодня останься дома, прошу. Только сегодня, поспи дома, пожалуйста. Я очень тебя прошу, дочка. Просто отдохни немного, побудь с нами.
Катя тяжело дышала, сдерживая слёзы. Самые чувствительные струны души натянулись и чуть ли не разрывались от необходимости выпрашивать согласие. Но она кивнула и обняла отца. Постаралась улыбнуться.
Когда он отпустил, сделав это с трудом, обняла маму и погладила её сильную гладкую спину в шелковом халатике.
- Я уеду завтра. На остров мы поедем с Майей и с кем-нибудь из взрослых. Мой брат с Никой тоже захотят отдохнуть… Но жить я хочу с ним. Мама там прекрасно. Это прекрасное место… чтобы жить.
***
Позже, тем же вечером, они сидели на кухне всей семьёй. Близнецы болтали и хихикали, Катя заметила, какие длинные и хитрые ресницы стали у Дианки, она явно что-то замышляла с братом. Мама ела без аппетита, папа молчал и слегка ей улыбался.
Марсель, как всегда, первый вылез из-за стола и посмотрел на неё.
- Кать, почитаешь мне сегодня ты?
Катя кивнула.
– Катюша, ты же понимаешь, что здесь всегда твой родной дом! – сказал Матвей. – Ты просто не привыкла? Тебе не нравится? … Слишком тесно стало?
- Нам нравится, очень! - сразу сказал Денис, - Кать! Скажи! Скажи, что ты не жалеешь! Прошлый дом он был далеко от школы!
– Мне тоже очень нравится. - ответила Катя, - Я буду приезжать, и уезжать. Такая у меня работа… Я не жалею ни о чем, знаю, что есть прошлое. Но мне кажется, его просто не существует. Есть только то, что сейчас.
- Прошлое - то, что уже случилось, - хитро улыбнувшись, сказала Диана, - И то, чего нельзя вернуть. Например: Я съела мороженое. Уже случилось, и нельзя обратно выплюнуть! А если у меня заболит горло, виноват будет Денис, потому, что он его купил на морозе! На свои денежки! И я отняла!
- Ты обещала! Сестра называется, - фыркнул Дениска.
- Я настоящая сестра, а тебе нельзя! Всё в прошлом, Деня, - заявила Диана, - Папа, мы тоже устали и хотим еще погулять перед сном. Последишь за нами?
- Лиза, наряжай Марселя, мы выйдем и подышим воздухом. Что-нибудь купить?
- Можно булочки на завтрак… Всё есть… - ответила совершенно растерянная Лиза и пошла за вещами младшего ребенка попутно молясь, чтобы ночью Катя поняла - дома спокойно, хорошо, все любят её и не хотят отпускать.
Конечно, она вспоминала, как смотрела в стенку и думала о Матвее, который остался в Москве. Как её не обрадовал бы даже полёт в космос или билет на концерт любимой группы. Ничего её не радовало дома так, как если бы он был рядом.
***
Поздно вечером Катя без сил достала сумку и начала складывать свои вещи. Оставшись одна, она почувствовала облегчение и решила, что поступила правильно, и ничего такого не случится, если вернуться завтра. Можно купить детям продуктов, приготовить с Лилей что-нибудь легкое на ужин для девочек и сытное вкусное для Макса.
Она бросила свои футболки на пол и быстро подошла к окну. Показалось, что он может приехать, не дождавшись и стоять там на улице, но, конечно это было невероятно.
Когда прохладное стекло коснулась разгоряченного лба, Катя опустила голову и заплакала.
Раньше, когда она плакала, то думала о том, что страшно потерять его, не найти среди живых. Потом было страшно признаться, увидеть, что вместо жены может оказаться другая, нелюбимая.
А сейчас она плакала, потому, что не знала, увидит ли она его когда-нибудь, если сама не придёт. Потому, что стыдно и неловко быть такой смелой на вид, и такой испуганной внутри.
Беспомощно пыталась не реветь и не думать, что нет ни одного реального доказательства того, что было с его стороны чувство. Ни одного ответа на сообщения. Ни одного слова о том, что он хочет быть вместе.
“Ты прекрасно справишься сама!”... Эти слова, подобно признанию: “Я не могу ничего сделать, а ты прекрасно сама сделаешь, скажешь, признаешься, возьмёшь на себя.”
И выбор его - уйти, не быть вместе. Никогда этот человек не примет подарок - её сердце, её душу, любовь.
“Они не передают чувств, это просто глупые слова” - прошептала Катя, но до неё только что дошло, о чем говорил Эмиль.
Она уже горько рыдала, понимая, что уже в комнате не одна, но стараясь делать это тише, задыхаясь и опускаясь на пол возле окна.
Спустя секунду руки мамы подхватили её, пытаясь поднять, мама сама упала на пол и обняла, целуя намокшее лицо.
- Только папе… не надо… Мама, не говори…
- Доченька, не плачь. Прости нас. Пожалуйста, успокойся… Завтра ты поедешь. Ложись спать, девочка моя любимая…
– Катёнок, может, тебе помочь собраться?
Это был папа. Катя не посмела взглянуть на него, но в попытке подавить слёзы, еще больше затрясло.
– Ты не волнуйся. - сказал он, поднимая на руки и осторожно укладывая на кровать, - Мы с мамой всегда на стороне своего ребенка… И мы на вашей стороне. Ты просто сегодня отдохни, а завтра я тебя отвезу. Во сколько? Во сколько ты хочешь поехать?
Матвей сел рядом на кровать, стараясь не показывать своё лицо. Голос был успокаивающий, мышцы перекатывались на загорелой спине и поблескивали от пота.
- Матвей, принеси нам свой чай, пожалуйста, - попросила Лиза.
- Нет, папа, не уходи, - попросила, всхлипывая Катя, - Мои чувства невозможно передать словами, это мое, простите, это… только мое, личное. Я плачу не потому, что осталась. Я от собственной беспомощности. Если бы я была старше, если бы у меня был хоть какой-то опыт! Мы сейчас… Я прошу… один раз, всего лишь один раз, еще раз сказать вам… Я не вижу больше никого, я не могу не думать о нем, просто… Этот день… Это как потерять счастье…
- Катюша, я уже сказал “Да”.
- Оно может исчезнуть в любой момент!
– Я бы так хотела помочь тебе, доченька. - Лиза поднялась и принялась складывать вещи.
Она села на пол и закрыла лицо руками.
– Я влюблена, – проговорила Катерина сквозь слезы.
– Знаю, малышка. – Матвей погладил плечо. – Знаю, любимая. Собирайся, поедем. Сейчас. Лизонька, пожалуйста, помоги ей, положи всё, что нужно хотя бы на несколько дней.
***
Макс смотрел на текст и чувствовал на себе взгляд дочерей.
“Их забрали прямо из рук. Осознание нахлынуло как волна, и горе готовилось накрыть следующей. Он видел, как светятся окна дома напротив, словно глаза дьявола. Волна поднималась над домами и становилась все сильнее, громаднее, и вдруг он ужасно испугался, что не сможет спасти никого из своих детей. Стиснув зубы, пытался молиться, читать “Отче наш, да святится имя твое, да приидет царствие твое"…
Внезапно, без малейшего предупреждения возле дома остановились две машины с синими мигалками, ворота моментально оказались разбиты, в дверь дома страшно застучали, замолотили дубинками.
Макс, открывая дверь услышал:
“В соответствии со статьей 77 Семейного кодекса РФ при непосредственной угрозе жизни ребенка или его здоровью орган опеки и попечительства вправе немедленно отобрать детей у родителей, на попечении которых они находятся. Немедленное отобрание в настоящий момент производится органом опеки и попечительства на основании соответствующего акта органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации”.
Детей увели, на его руках уже защелкнулись наручники.
- В качестве понятых приглашены… Прошу вас следовать за мной…
- Папочка, ты не волнуйся! Мы тебя любим, завтра нас вернут домой, так добрая тётя сказала. И я позвонила бабушке Оле, дедушке Виталию и дядя Матвей приедет, они нас возьмут…
- Моя ты дорогая. Лиль, Анечка…
- Ты не волнуйся, спи! Сказали, что завтра утром увидимся, надо только поговорить с тётей… Сначала Аня, потом я…
В дом медленно вошел Валерий Яковлевич. Знаком показал остановиться.
Полицейские сняли наручник на одной руке, оставив на второй и беззвучно вышли, остановившись на веранде.
Макс ждал, что он скажет, но Господин молчал.
– Зачем вы это сделали? – произнес Макс несчастным голосом. – Я хочу знать… Это же мои дети… Зачем? Скажите, только и всего. ... Зачем?
- Ты задал неправильный вопрос. - Голос тигра был хриплым, а вид совершенно больным. Лоб блестел от пота, глаза впали в черные глазницы.
- За что?
– Просто так надо! Мы с их мачехой и родной матерью сделали так, как будет лучше, – сказал он спокойно, однако в тоне его голоса звучала уверенность слегка смешанная с гневом.
– Лучше???
– Ты должен еще раз спросить “за что?” А не “зачем?” “За что вы это сделали со мнооой?” - передразнил Валерий Яковлевич.
- Я знаю за что! Но мои дети! Они не понимают!!
- Так будет лучше.
- Вы поздно вечером… забрали детей… моих… напугали их… как котят забрали, потому что так будет лучше для вас?
- А зачем они тебе? – спросил Господин, хватаясь за спинку стула.
- Это мои родные дети! Прекратите! Что вы… наделали…
- Я подумал: «Есть выбор или нет выбора?». И понял, что нет. Они найдут что-то против тебя. Я не нашел, они найдут. Они найдут! Я знаю, психологи хорошо работают в таких случаях. Тебя обвиняю не я, твоя жена… Твой Ангел… И мне плевать, что ты жил праведником. Ты посмел влюбить мою Катёну!
- Валерий Яковлевич. Мне важно, чтобы с детьми было всё в порядке. Это настоящая опека? Это хотя бы настоящие служители закона? Их не украли у меня?
- Эта внучка была моей… Она была всем, что у меня было!
- Я вам вот этого никогда не прощу. Я всегда буду знать, что это сделали вы. Никогда не забудется это воспоминание. Я уже сидел по вашей воле, моя мать ушла, пока я сидел… Она…исчезла из моей жизни из-за вас и вашей дочери!
– Не смей говорить со мной в таком тоне.
– Вы … мне… никто… если их не вернут сейчас же, я вас...
– Запрещаю видеться с моей Катериной, если хотя бы попытаешься, закончишь жизнь в тюрьме по статье без условно-досрочного.
- Верните мне детей!
- Ты меня слышал?
- Верните мою семью!!!
- Ты должен был взять себе сестру Птички. Она родилась для тебя. А ты посмел… на мою…
- Машку?
Господин не посмотрел в его глаза. Он, повернувшись спиной произнес:
- Даю тебе время до утра!
Валерий Яковлевич, тяжело ступая, вышел. Спустя несколько минут полетели стёкла в доме” Конец фрагмента пьесы.
Макс отложил телефон. Он не знал, что сказать или спросить. Быстро прошел в комнату девочек, поправил одеяло, Аню поцеловал в щеку.
Поднялся на второй этаж и лег, уставившись в ночное небо. Возможно, стоило вызвать полицию, показать сообщение. Самому объяснить ситуацию, но он не мог еще больше злить его. И надо было сберечь то единственное в жизни убежище, в которое поверил, когда уходил из чужого дома. Сердце билось часто, паника нарастала.
Где-то на первом этаже зазвонил телефон. Мелодия Лизы. Он сорвался побежал, слетел с лестницы и схватил трубку. Увидел неотвеченное сообщение от Валерия Яковлевича.
“Отец”, приславший ему предупреждение повторил:
“Даю тебе время до утра!”
Макс не стал ничего писать, он ответил на звонок Лизы:
- Да!
- Макс… Ты дома?
- Да, - шепнул он.
- Детей не разбудила?
- Нет.
- Макс… Матвей повез к тебе нашу дочку… Пусть она у тебя побудет… Просто… я попросить хотела…
- Лиза я не могу! Разверни их обратно… Умоляю тебя, я не могу!
- Ты не можешь?
- Нет, не могу. Если он её привезет, моей семье конец.
- Какой семье?
- Мне угрожают. Я не могу… даже видеть её не могу. Детей отнимут…
- Кто?
- Опека… Лиз, я получил предупреждение.
- Какое? Как получил?
- Не надо тебе знать.
- Это касается моей дочери! Кто его прислал?
- Валерий Яковлевич.
- Когда??
- Только что. Лиз, не лезь в это. Спи спокойно. Катю сюда больше…
- Пришли мне то, что он… Макс!
- Хорошо.
- И Матвею.
- Ладно.
- Дети спят?
- Спят.
- Наши тоже, кроме Катерины. Она устала… Положи её спать сразу!
Макс отправил сообщения и прислушался к биению сердца.
Он сделал выбор:
- Я не буду рисковать детьми, даже если это просто слова, Матвей.
- Я тоже не буду рисковать дочерью, поэтому позвонил в полицию и Димке. Останусь до утра, всё решим. Катюша, тихо, дочка… Всё нормально… Всё будет хорошо.
Матвей сидел на кухне и пил чай. Макс несколько раз пытался с ним заговорить, но он только качал головой.
После того, как он увидел, как дочь легко коснулась руки Макса и отдала ему сумку со своей одеждой, духами и балетками, как она прихрамывая на одну ногу прошла в знакомую уже свободную комнату и улеглась, закрыв за собой дверь, он принял этот выбор и сделал свой.
Сказал дружественным голосом: "Я сегодня на страже, где у тебя чай, кофе, поесть?"
Только после звонка Дмитрия и сообщения, что тигр покаялся и спит с капельницей в руке, а у его постели дежурит Ольга Ивановна, Матвей произнес:
- Иди спать, я еще посижу.
- Матвей? Как мы будем жить?
- Мы с Лизкой не хотели впускать в свой мир посторонних. Хотелось бы для дочери настоящего счастья быть с тем, кто её любит. У Катюши скоро отпуск на море, на следующей неделе они едут с Майей, братом и его подругой Никой. Веронике сделали загранпаспорт заодно с нормальным паспортом. Катя ждала этот свой отпуск, этот подарок. Хотела уехать с тобой, знаю. Была расстроена, потеряна. Почему мы так себя ведем? В своё время одного твоего вида рядом с Лизой мне хватало, чтобы понять - я никогда не смогу переиграть тебя.
- Я не играю, Матвей. - прошептал Макс.
- Поэтому и не смогу. Это и есть наша расплата за все, что мы совершили. Мы играли, притворялись, что не понимаем кто с нами. Если нет любви, ты скажи, ладно? Я буду её утешать. Как смогу.
***
Катя не ошиблась. Она легла на кровать и сразу погрузилась в сон, который был обволакивающим, как тёплая вода. Но пробуждение сказочным назвать было сложно.
Она услышала голос папы, который смеялся с Анечкой. Ворчание Лилии, которая не хотела в школу. И голос Макса - он с кем-то говорил по телефону.
“Что ты на самом деле думаешь обо мне, папа? Папочка… не оставит меня? Он ждёт, чтобы увезти обратно? Или хочет посмотреть, как я буду себя вести?“
В комнату едва слышно открылась дверь, заглянула Лилия. Катя быстро закрыла глаза. Она чувствовала, как почти беззвучно крадётся девочка. Склонилась над её лицом.
- Аф! - сказала Катя.
Лилия пискнула и захохотала.
- Наконец-то!!! Она проснулась! Дядя Матвей!!! Папа!!!... А мы едем в школу! Меня заставили!
Следующая история №100⬇️
💖Дорогие читатели, буду читать Ваши комментарии и создавать окончание истории. Простите, что исчезла и появилась без предупреждения. Хочется молчать вообще обо всём, что имеет значение лишь для меня. Благодарю за ожидание! Тепло и тихое счастье вернуться домой. Обнимаю Вас. С любовью, Ваша Алиса.
