<<< Глава 8
Глава 9
Мы пришли после трехчасового заседания с хорошим настроением, несмотря на обстановку. Мы не только выполнили всё, что хотели, и занесли это в протокол судебного заседания, состоявшегося утром. Дженнифер и Циско сказали, что у них есть хорошие новости, которыми они хотят поделиться. Я сказал Дженнифер говорить первой.
— Хорошо, ты помнишь Андре Ла Коссе? — спросила она.
— Конечно, помню, — ответил я. — Мой звездный час.
Это была правда. Дело "Штат Калифорния против Андре Ла Коссе" могло бы быть выгравировано на моем надгробии в конце моих дней. Это было дело, которым я гордился больше всего. Невиновный человек, против которого была направлена вся мощь системы правосудия, был обвинен в убийстве, а я его оправдал. И это был не просто "Не Виновен". Это была "редчайшая из всех птиц" в системе правосудия. Это была настоящая вершина. Моя работа в суде доказала его невиновность. Настолько, что штат возместил ущерб за свою недобросовестность при предъявлении ему обвинения в убийстве первой степени.
— И что с ним? — спросил я.
— Ну, он увидел кое-что о твоём деле в Интернете и хочет помочь, — сказала Дженнифер.
— Как помочь?
— Микки, неужели ты не понимаешь? Ты добился для него семизначной суммы за неправомерное судебное преследование. Он хочет вернуть тебе услугу. Он позвонил Лорне и сказал, что может оплатить тебе залог до двухсот тысяч.
Я был немного ошеломлен. Андре едва выжил в том деле, пока его держали в этом же месте — в "Твин Тауэрс", — пока мы судились, и я договорился о компенсации. Я взял треть в качестве гонорара, но это было семь лет назад, и он уже давно истаял. Очевидно, он лучше распорядился своими деньгами и теперь был готов отколоть часть того, что у него было, чтобы помочь мне.
— Он знает, что не получит их обратно, верно? — сказал я. — Двести кусков просто выбросит в окно. Это большая часть тех денег, которые я ему обеспечил.
— Он знает, — сказала Дженнифер. — Он не просто сидел на этих деньгах. Он вложил их. Лорна сказала, что он увлекается криптовалютами, и он говорит, что компенсация от штата была только начальным капиталом. Он вырос. Очень сильно. Он предлагает двести тысяч, без всяких условий. Я хочу пойти и назначить слушание о залоге. Мы заставим Уорфилд снизить сумму до двух с половиной или трех миллионов, какой она и должна быть, и ты выйдешь отсюда.
Я кивнул. Деньги Андре могли бы оплатить 10-процентную комиссию назначенного залога. Но была одна проблема.
— Это очень щедро со стороны Андре, но я не думаю, что это поможет, — сказал я. — Берг не собирается сдаваться и прикидываться мертвой, допуская шестидесятипроцентное снижение суммы залога. Не думаю, что Уорфилд тоже. Если Андре действительно хочет помочь, может быть, мы поговорим о том, чтобы использовать его деньги для оплаты услуг свидетелей-экспертов, получения вещественных доказательств, и чтобы все сотрудники получали зарплату за сверхурочную работу.
— Нет, босс, — сказал Циско.
— Мы думали об этом, — сказала Дженнифер. — И есть еще кое-кто, кто хочет помочь. Еще один донор.
— Кто? — сказал я.
— Гарри Босх, — сказала она.
— Не может быть, — сказал я. — Он отставной полицейский, ради всего святого. Он не может…
— Микки, ты получил от города для него миллион долларов в прошлом году и даже не взял себе свою долю. Он хочет…
— Я не взял долю, потому что ему могут понадобиться эти деньги. Он собирается выжать максимум из своей страховки, и тогда они ему понадобятся. Кроме того, я создал траст, и он вложил их туда.
— Послушай, Микки, он может использовать его или взять под него кредит, — настаивала Дженнифер. — Дело в том, что тебе нужно убираться отсюда. Здесь не только опасно. Ты худеешь, ты плохо выглядишь, и твое здоровье под угрозой. Помните, что говорил Законник Сигал? "Выгляди как победитель, и ты станешь победителем"? Ты не выглядишь как победитель, Микки. Ты можешь ушивать твои костюмы, но все равно выглядишь бледным и больным. Тебе нужно убраться отсюда и привести себя в форму для суда.
— В действительности он сказал: "Веди себя как победитель, и ты станешь победителем."
— Неважно. Это одно и то же. Это твой шанс. Эти люди сами пришли к нам. Мы к ним не ходили. На самом деле, Андре сказал, что пришел, потому что увидел тебя по телевизору с последнего слушания, и это напомнило ему о себе, когда он сам был здесь.
Я кивнул. Я знал, что она была права. Но я ненавидел брать деньги, особенно у Босха, моего сводного брата, который, как я знал, нуждался в них для других целей.
— Не только это, но тебе нужно вернуться домой на Рождество и увидеть свою дочь, — сказала Дженнифер. — Этот запрет на посещение причиняет ей такую же боль, как и тебе.
Она пригвоздила меня своим последним аргументом. Я скучал по своей дочери, скучал по ее голосу.
— Хорошо, я вас понял, — сказал я.
— Хорошо, — сказала Дженнифер.
— Я думаю, мы сможем снизить залог до трех миллионов, — сказал я. — Но это, наверное, всё.
— Мы сможем покрыть три миллиона, — сказала Дженнифер.
— Хорошо, организуйте это, — сказал я. — Но не намекайте, что мы можем натянуть до трех миллионов. Я хочу, чтобы Берг думала, что мы ходим с шапкой в руке. Она подумает, что если мы внесем залог в пару миллионов, то, скорее всего, я все еще буду в напряжении. Мы попросим один миллион, а она пойдет на компромисс — два или три.
— Верно, — сказала Дженнифер.
— И последнее, — сказал я. — Вы уверены, что Гарри и Андре добровольно пришли с этим? А не наоборот?
Дженнифер пожала плечами и посмотрела на Циско.
— Слово разведчика, босс, — сказал он. — Это прямо от Лорны.
Я искал любой признак обмана и не увидел. Но я мог сказать, что Дженнифер что-то беспокоит.
— Дженнифер, что? — спросила я.
— Что, если судья при освобождении под залог, частью сделки сделает мониторинг? — спросила она. — Браслет на лодыжку. Ты сможешь с этим жить?
Я задумался об этом на мгновение. Это было бы максимальным вторжением в жизнь, когда государство следит за каждым твоим шагом, пока я строю свою защиту. Но я вспомнил слова Дженнифер о том, что я должен проводить время с дочерью.
— Не предлагайте сами, — сказал я наконец. — Но, если это станет частью сделки, я соглашусь.
— Хорошо, — сказала Дженнифер. — Я подам ходатайство, как только мы выберемся отсюда. Если нам повезет, мы попадем к судье завтра, и ты будешь дома на выходных.
— Звучит как план, — сказал я.
— Есть еще кое-что от Гарри Босха, — сказала Дженнифер.
— Что это?
— Он сказал, что хочет помочь с защитой, если мы захотим.
Это был повод для колебаний. Между Циско и Босхом всегда существовали небольшие трения, которые проистекали из их происхождения, как следователей. Сейчас Босх был на пенсии, но всё равно он был из правоохранительных органов. Циско с самого начала был на стороне обвиняемых. Привлечение Босха могло быть чрезвычайно полезным благодаря его опыту и связям. Но это также могло нарушить единство моей команды. Мне не пришлось долго размышлять над предложением, прежде чем Циско положил конец моей неуверенности.
— Он нам нужен, — сказал Циско.
— Ты уверен? — спросил я.
— Бери его, — сказал он.
Я знал, что он делает. Он отбрасывал все трения или враждебность ради меня. В любом другом случае он бы сказал, что Босх нам не нужен, и, возможно, это было бы правдой. Но когда на кону стояли моя жизнь и свобода, Циско хотел получить любое возможное преимущество.
Я кивнул ему в знак благодарности и посмотрел на Дженнифер.
— Сначала вытащите меня отсюда, — сказал я. — Потом мы встретимся с Босхом. Убедись, что он получил все из материалов дела, особенно все фотографии с места преступления. Он хорошо разбирается в этих вещах.
— Я займусь этим, — сказала она. — Он есть в твоем списке посетителей здесь?
— Нет, но я могу его добавить, — сказал я. — Возможно, он уже пытался увидеться со мной.
Я переключил свое внимание обратно на Циско.
— Хорошо, Большой Человек, что у тебя есть? — спросил я.
— Я получил полный отчет о вскрытии от парня из патологоанатомической службы, — сказал он. — Тебе понравится отчет о токсикологии.
— Расскажи мне.
— У Сэма Скейлза в крови был флунитразепам. Это то, что написано в отчете. Если поискать этот термин в Google, то получим — рогипнол.
— Наркотик для изнасилования на свидании, — сказала Дженнифер.
— Хорошо, — сказал я. — Сколько его было в крови?
— Достаточно, чтобы вырубить его, — сказала Циско. — Он не был в сознании, когда они выстрелили в него.
Мне понравилось, что Циско сказал "они". Это говорило о том, что он полностью разделяет теорию о том, что меня подставили, и, скорее всего, не один человек.
— Итак, что это говорит нам о том, когда он получил дозу? — спросил я.
— Пока не знаю, — ответил Циско.
— Дженнифер, нам понадобится эксперт для суда, — сказал я. — Хороший. Ты можешь поработать над этим?
— Работаю, — сказала она.
Я задумался на несколько мгновений, прежде чем продолжить.
— Я не уверен, что это действительно поможет нам, — сказал я. — Позиция штата будет заключаться в том, что я вколол ему дозу, затем похитил его и отвез в дом. Нам все еще нужно разобраться с Сэмом Скейлзом, где он был и что делал.
— Я займусь этим, — сказал Циско.
— Хорошо, — сказал я. — Давайте поговорим о гараже. Лорна пригласила Уэсли посмотреть на него?
Уэсли Брауэр был слесарем, услуги которого я использовал для замены аварийного замка на двери моего гаража. Это случилось за семь месяцев до этого, во время пожароопасного сезона, когда из-за перепадов напряжения мой дом остался без электричества. Я не мог открыть дверь гаража, а должен был явиться в суд для вынесения приговора. Я давно потерял ключ от аварийного замка. Я вызвал Брауэра, чтобы он открыл гараж, и он обнаружил, что рукоятка с ключом на тяге аварийного открывания засорилась ржавчиной. Ему все же удалось открыть дверь, и я пришел в суд с опозданием. На следующий день Брауэр вернулся и установил новую систему аварийного открывания.
Если защита будет утверждать, что меня подставили, то моей задачей на суде будет объяснить присяжным, как именно была создана эта система. И это начнется с того, как настоящий убийца или убийцы проникли в мой гараж, чтобы положить Сэма Скейлза в багажник моей машины и затем застрелить его. Я сказал своей команде, чтобы Уэсли Брауэр проверил аварийную разблокировку, чтобы выяснить, не была ли она недавно включена или взломана.
Дженнифер ответила на мой вопрос, подняв руку и помахав ею из стороны в сторону, чтобы сказать, что у нее есть хорошие и плохие новости.
— Лорна отвела Брауэра в гараж, и он проверил аварийную разблокировку, — сказала она. — Он определил, что она была выдернута, но не может сказать, когда. Ты поставил новый замок еще в июле, поэтому все, что он может сказать, это то, что он был выдернут с тех пор.
— Откуда он знает? — спросил я.
— Кто бы ее ни выдернул, он собрал ее обратно после того, как открыл дверь. Но они сделали это не так, как он оставил в июле. Так что он знает, что ее вытаскивали — он просто не сможет сказать, когда. Все впустую, Микки.
— Черт.
— Я знаю, но шансов было мало.
Хорошие чувства, с которыми мы начали встречу, рассеивались.
— Ладно, где мы в списке подозреваемых? — спросил я.
— Лорна все еще работает над этим, — сказала Дженнифер. — За последние десять лет у тебя была куча дел. Нужно еще многое перебрать. Я сказала ей, что буду работать с ней в эти выходные, и если повезет, ты выберешься отсюда и сможешь присутствовать.
Я кивнул.
— Кстати говоря, тебе, наверное, стоит уже пойти, если ты собираешься сегодня что-то подавать в суд, — сказал я.
— Я думала о том же, — сказала Дженнифер. — Что-нибудь еще?
Я наклонился к Дженнифер через стол, чтобы говорить с ней тихим голосом — на случай, если у подвесной камеры "вырастут уши".
— Я позвоню тебе, когда смогу добраться до телефона в модуле, — сказал я. — Я хочу поговорить о Байе и хочу, чтобы ты записала это. Ты сможешь это сделать?
— Не проблема. У меня есть приложение.
— Хорошо. Тогда поговорим позже.
