Малка, здравствуйте. Спасибо за возможность задать вопрос.
Меня всколыхнул вопрос от матери, чью дочь подвергал насилию собственный отец. Было очень много возмущения, мол, да как же мать не заметила, хоть была постоянно при ребёнке. Я такой ребёнок. С 5 до 14 лет меня подвергал насилию собственный отец. Мать родила второго ребёнка и отец ходил в мою комнату смотреть телек ночью. На кухне ему не смотрелось. И моей матери было ок, что отец до 3 ночи смотрит в моей комнате ТВ, а мне спать надо, я маленькая. Вот тогда это стало происходить. Потом мать застала нас лет в 10, выйдя на кухню попить в 23 часа. Я сидела у отца на коленях. Она всегда говорила, что отец детей боится и никогда не приближается. Вопросов о том, что маленькая я делаю ночью у отца на коленях и почему не сплю, ведь завтра в школу, не возникло. Она посмотрела сквозь нас, молча налила воды, попила и ушла.
Когда мать заболела и её увезли в больницу, мне было 11. Каждую ночь он забирал меня к себе. После я стала хотеть выброситься из окна, а в подростковом возрасте резала руки лезвием от кончиков пальцев до сгиба локтя. Мать как-то застала меня за этим делом, сказала вымыть руки и больше так не делать. Порезы не замечала, не видела.
Я иногда думаю, что она что-то подозревала. Лет с 10-11 она мне стала просто так говорить, что я перед каждым мужиком готова раздвигать ноги, только штаны увижу и тут же на всё готова. В 11 я ни о каких мальчиках, а тем более мужчинах, не думала.
Сейчас мне 37. Год назад я сказала матери, что со мной делал отец. Мне пришлось, т.к. она уговаривала отправить мою семилетнюю дочь летом к ним на дачу. Я говорила ей о моём детстве и рыдала. А она спросила, почему она никогда не замечала, ведь у нас с отцом хорошие отношения, странно это. Уговаривала всё же отправить дочь к ней на дачу, уверяя, что отец работает и ездить не будет в будни. Я отказалась и когда позвонила ей на дачу в будни, то услышала голос отца. На мой рассказ об отце она сказала: «Не переживай, я никому ничего не скажу. И ты не говори».
Месяц назад мать позвала меня в гости, где сказала, что у неё третья стадия рака, она на химии. Это правда, она очень похудела и стала почти лысой, хотя раньше у неё были очень густые волосы. Я плакала, а она только и говорила: «Даже я не плачу, а ты чего это вдруг? Поэтому я тебе не хотела говорить, зная о твоей реакции». Затем она спросила: «Что, даже теперь не отправишь дочь на дачу?». Меня как ледяной водой окатило, мать на дачу теперь не ездит, туда к моей бабушке ездит только отец.
Когда я узнала о болезни матери, мне стало страшно. И даже не потому, что болезнь наследственная. А потому что матери 63, она всю жизнь тащила на себе семью (быт был на бабушке, мы в общем тоже, но мать постоянно работала и менеджерила всё), всю жизнь была единственным взрослым в семье, пенсию давно выработала и военную, и гражданскую, а её «не отпускала семья» на пенсию, хотя она говорила, что устала работать. Что она видела в жизни? Ничего, наверное.
И я сравниваю свою жизнь с её. Да, я с 3 лет дочь не зову уродкой, дурой и рыбой снулой, как это она делала со мной. С дочкой у меня замечательные отношения, она растет в любви и уважении. Но вот с мужем… Как отец мой лежал на диване и ничего не делал для семьи, так и мой муж очень часто отстранён и все вопросы на мне, хоть я его и пинаю и он по сравнению с моим отцом хоть что-то делает. Я хочу дорастить ещё год-полтора дочь до относительной самостоятельности, а дальше уже выпнуть мужа из моей квартиры.
А вопросов у меня несколько. Вы верите, что мы заболеваем не только от наследственности, но и просто потому что упахали нас? Можно ли от скотского отношения и постоянной депрессии заболеть чем-то и умереть? И можно ли из себя изжить то, что посеяли в детстве? Я прорабатывала с психологом и психиатром это, пью АД, но кажется, что до конца я не излечусь никогда. И я очень боюсь тянуть лямку всю жизнь, только и получая тычки, вытягивая на себе всех. Я устала быть взрослой, я ей была с самого детства. Ну и главный вопрос: можно ли сберечь дочь от этого кошмара, если я одна? Мужу не рассказываю, он не поймёт и точно осудит меня, он часто ищет во мне изъяны и потом бьёт по ним. Учу дочь «правилу трусиков», много разговариваю, нахожусь рядом, но кажется, что не уберегу, что в мире очень много извращенцев.
Ужас какой, бедная вы.
Я, к сожалению, таких историй знаю гораздо больше, чем мне хотелось бы. И во всех этих историях матери ведут себя настолько одинаково, что мне невольно приходит в голову, что здесь действует какая-то магия. Какой-то древний, языческий сюжет, где мать приносит дочь в жертву всесильному и беспощадному божеству, вот буквально отдает на съедение. И не в рамках какой-то сделки, не в обмен на что-то - на военную победу или на выживание рода, как в античных мифах. Здесь не античность, здесь какая-то совсем доисторическая хтонь, когда свое дитя надо скормить чудовищу просто потому что таков закон и это не обсуждается. Не обсуждается в буквальном смысле, об этом запрещено говорить, это священная тайна какого-то древнего и жуткого культа.
Я не знаю, откуда этот сюжет попадает в голову этим женщинам. Дело точно не в эрудиции и не в необузданном воображении, потому что в этих историях и образованные, и совсем малограмотные матери ведут себя буквально по одному и тому же протоколу, как под гипнозом. Они словно регрессируют куда-то в начало времен, где действуют вот такие правила.
У меня эта мысль последнее время не выходит из головы, потому что никаким другим способом мне такое поведение матери не объяснить. Только вмешательством подземных, потусторонних сил. Потому что если мать не заколдована, а в своем уме - она за своего ребенка любому печень вырвет, не разбирая, свой это или чужой.
Эти матери, конечно, все знают. Но они запрещают себе это знать. И на это незнание у них уходят все жизненные силы. Вся мускулатура работает на зажмуривание. Многие от этого болеют и умирают.
Можно было бы увидеть в этом возмездие и расплату за их великий грех, но это было бы слишком просто, это так не работает.
В вашем вопросе я вижу два главных страха.
Вы боитесь прожить такую же жизнь, как ваша мать. Вам кажется, что вы боитесь, что вас так же, как ее, до смерти заездит семья. Я думаю, дело не в этом. Вы боитесь повторить ее путь, потому что она всю жизнь служила злу. И на этой службе сложила голову. И, кстати, продолжает ему служить до последнего вздоха, пытаясь добраться и до внучки.
И второй страх - это страх перед мужчиной. Потому что в вашей семье мужчина был тем злом, которому служила ваша мать. И вам кажется, что в вашей собственной семье притаилось то же самое и в любой момент объявится. То, что ваш муж ведет себя примерно так же, как ваш отец - для вас в этом кроется не обычное бытовое разочарование, для вас в этом кроется зловещий смысл. Словно то, что лежит у вас на диване, проснется и потребует жертвы.
Стать вашей матерью вам не грозит по определению, у вас прививка. Даже если вы будете всю жизнь пахать на семью, как это делают многие женщины, вы будете это делать из любви и во имя добра. Любовь и добро укрепляют иммунитет, уверяю вас.
Что касается вашего мужа. Здравый смысл вроде бы подсказывает, что не стоит разводиться только потому, что у вас травма и вам мерещатся всякие ужасы. Но я здесь пойду против здравого смысла. Если вам без мужа будет спокойнее, если ваша тревога станет меньше - разводитесь. Это та цена спокойствия, которую не жаль заплатить.
Ребенка вы, конечно же, убережете. У вас глаз зорче, чем у тех, кто через такое не прошел, и у вас все в порядке с приоритетами - вы не станете себя обманывать. Постарайтесь только дочку не пугать. Вам есть отчего бояться мужчин, а она может начать их бояться без всякой причины, и в этом тоже ничего хорошего нет.
А насчет исцеления трудный вопрос. Наверное, полностью излечиться нельзя, как нельзя сделать бывшее небывшим. Конечно, терапия. Конечно, препараты. Совсем как новая вы не станете, но лучше станет обязательно.
Я вам дам одну маленькую таблетку. Я ее сама сварила. Мне было из чего, поверьте. Она вкусная и полезная. Вот эта таблетка:
Не говорите - я человек, над которым измывались, которого предали, чье детство украли.
Говорите: я человек, который знает больше, чем другие.
