Это было высокое человекоподобное существо, одетое в какую-то темную хламиду и с посохом в руках. Свиду посох напоминал обыкновенную длинную палку, однако ж зоркий глаз уловил бы отличия. Сверху донизу посох был покрыт высеченными на нем неведомыми знаками. Деревенские мальчишки, как народ внимательный и шустрый, быстро приметили все мелочи и по толпе пошло волнение.
Но страшнее посоха была рука, которая его крепко держала. Свиду – человеческая кисть, торчащая из-под хламиды, но имеющая какой-то неживой черно-бурый цвет.
Самый большой ужас внушала голова этого существа: жуткий вытянутый череп с темными впадинами вместо глазниц, подобием рта и носа. Из черепа острым двузубцем росли длинные рога. Одного взгляда на эту нечисть было довольно, чтоб затряслись поджилки. Потому и стоял народ в молчании, не зная, что делать.
Чародей остановился, осматривая обступившую его толпу, и вдруг рассмеялся зычным смехом:
- Мир вам, люди добрые! Что, не ожидали гостей-то? А мы вот, нагрянули нежданно-негаданно! Да… много лет уж не выходил я в народ… здесь, гляжу, не поменялось ничего: живете все так же в страхе и невежестве! Я вот, явился к вам не по своей воле. Уговором мы нынче связаны с вашими односельчанами.
Он указал черным иссохшим перстом на Радима и Мечислава, стоящих недалеко друг от друга. По толпе прокатился изумленный возглас. Найда почуяла, как сердце тяжело забилось в груди: неладное что-то произошло в лесу, в этом она не сомневалась.
Радим усмехнулся в ответ чародею. Тот подошел немного ближе и отыскал взглядом Горазда с Молчаном:
- А вы что же, старики, языки от радости проглотили? Думаете, до дома добрались, так отмалчиваться станете? Ну-ка, поведайте своим соседям, кто таков я и для чего явился сюда!
Горазд замешкался было с ответом, но чародей ответил за него:
- Так и быть, сам скажу. Я – Ведагор, хозяин местных лесов, потомственный ведун и чародей! Что, слыхали обо мне?
Народ зашептался. Однако первым заговорить никто не отваживался. Ведагор продолжил:
- Долго сказывать мне некогда. Пришел я сюда лишь ради того, чтоб чары снять с оборотня, что житья вам не давал столько лет. Уговор у нас имеется вот с ним.
Ведун указал на ухмыляющегося Радима. Люди в непонимании загудели, но чародей поднял руку:
- Уговор наш таков: ежели я сниму свои чары с волколака, взамен заберу кое-что, принадлежащее мне. Послышались восклицания:
- Что ж это? О чем речь? Про оберег, видать? А может, еще чего мы не знаем!?
Заговорил Радим:
- Верно сказываешь, Ведагор. Однако я вернулся в деревню раньше вас и узнал о случившемся первым. Плохие вести у меня: сбежал наш оборотень.
- Как – сбежал?! – впервые подал голос Горазд. – Слышишь, Молчан? Это как – сбежал-то? Не уследили? Что ж теперь делать-то?!
Мечислав бросил быстрый взгляд на Радима и метнулся к медвежьей яме: действительно, яма была пуста.
- Что случилось? – спросил он, нахмурившись.
Ответил ему Любим:
- Да вот, несколько дней уж как, сбежал Тишка! Цепи порвал ночью, выбрался из ямы, убил Завида с Феофаном… и след его простыл! Сами в страхе!
Мечислав тяжело опустился на землю. Он был спокоен, но во взгляде его читалось отчаяние. Горазд в нетерпении расспрашивал подробности у Любима и деда Сидора. Среди поднявшегося жужжания резко прозвучал хриплый голос Ведагора:
- Оборотень – сбежал?!
Неожиданно он страшно, загробно рассмеялся. Словно не человек издавал эти звуки, а мертвец – настолько пробирал до костей его жуткий смех.
- Ну, люди… - смеялся он, - такой вести мы не ожидали… сбежал… ха-ха-ха… видать, судьба ваша такая: жить в страхе до конца дней… сбежал…
- Как быть теперь, Ведагор? – без тени улыбки обратился к нему Мечислав. – Ведь условились мы, что только после освобождения Тихомира возьмешь ты оберег!
Чародей перестал хохотать и ответил ему резко, злобно:
- А от меня чего же ты хочешь? Ваши люди не смогли удержать оборотня взаперти, так, стало быть, и отвечать им?
- Помоги изловить его, ради Бога! – вдруг взмолился Горазд. – Обещались мы и людям, и матери его, Авдотье, что сделаем все, лишь бы спасти несчастного! Не губи нас, Ведагор! Научи, как быть! Отмстил ты уж за смерть сына – жизнью Ждан за то поплатился! Не губи всех нас! Останься здесь, покуда не объявится оборотень! Сними с него чары!
Народ зашумел. Кто-то соображал, что к чему; некоторые только сейчас начинали понимать, что произошло в лесу и отчего Ждана принесли мертвого. Волнение в толпе усиливалось. Авдотья с Голубой, еле живые, плакали над телом Ждана.
Некоторое время Ведагор молчал – вероятно, что-то обдумывая. Потом молвил:
- Все-то у вас, людей, не как положено… так скажу: навсегда исчезнуть оборотень не мог. Вещь, которая столько лет была с ним – тот оберег, - притянет его в скором времени. Заявится он в селение, не сомневайтесь. Беда в том, что двойные силы на него влияли долгие годы: силы оберега и сила моего заклятья. Губительная смесь… это могло привести его к смерти, однако ж что-то мешало… кому отдал он оберег?
Все переполошились, заоглядывались, и вскоре каждый воззрился на семью Горазда – а, точнее, на Найду. Она помолчала, а затем произнесла насколько могла твердым голосом, хотя внутри у нее все трепетало от ужаса перед ведуном:
- Тихомир отдал мне оберег. Сказал, защитит он меня…
- Та-а-ак…
Ведагор медленно подошел к Найде, всмотрелся своими слепыми глазницами в ее лицо. Мечислав не выдержал и, стараясь отвлечь от нее пристальное внимание чародея, сказал:
- Тихомир лишь хотел защитить ее. Он сам не знал, к чему все приведет. Мы собирались вернуть тебе оберег, но Радим проявил небывалую ловкость и сумел раздобыть его у Найды хитрым образом. Так ли, Радим?
Тот кивнул, усмехаясь, и проговорил:
- А были у меня на то свои причины. Оборотень брата моего насмерть подрал, и почитаю я себя обязанным отомстить за его гибель! Оберег же взял себе для того, чтоб самому с тобой беседу держать, Ведагор. Я не желаю, чтобы ты снимал чары с Тишки. Желаю ему смерти лютой – такой же, какая брату моему незаслуженно досталась! Отдам тебе оберег по доброй воле лишь тогда, когда мертвым оборотня увижу.
- Радим! – отец покачал головой, глядя на него.
Но того не смутило даже неодобрение отца. Своя правда была у Радима, своей дорогой он упрямо шел.
Толпа зашумела. Кто-то соглашался с его словами, кто-то возмущался и полагал, что лишняя кровь ни к чему.
Ведагор обвел народ взглядом пустых глазниц и провозгласил:
- А теперь слушайте меня, люди! Споры нынче ни к чему не приведут. Надобно мне для начала взглянуть на оборотня, чтобы понять, смогу ли я полностью избавить его от чар. Может статься, что темная сторона настолько уж завладела им, что обращение в человека грозит ему неминуемой гибелью… тогда придется вам выбирать: даровать ему жизнь в облике волколака или сделать человеком, который сразу же умрет. Решать будете вы. А нынче… остается только ждать, когда оберег притянет его в деревню.
- Долго ль ждать прикажешь? – осмелился спросить Горазд.
- Недолго, - пообещал ведун, - день, два, может, три… неизбежно он объявится здесь… но в деревне мне места нет: не привык я среди людей обретаться.
- Что ж делать-то?! – воскликнул Горазд.
Ведагор оглядел толпу, словно выискивал кого-то среди десятков незнакомых ему лиц:
- Слыхал я, травница есть у вас, Малуша… здесь она?
Люди засуетились, завертели головами, пытаясь понять, есть ли она среди собравшихся.
- Я здесь! – отозвалась женщина откуда-то из толпы.
Ведун подошел ближе. Люди расступились, пропуская Малушу вперед. Казалось, на ней лица не было. Тем не менее, она произнесла, собрав все свои силы и мужество:
- Коли некуда тебе сейчас податься, в моей избе место для тебя найдется, чародей.
Бабы заохали – кто от страха, кто от удивления. Сами-то они и в мыслях не держали приглашать в свои дома на постой этого страшного ведуна. Многие молча недоумевали: спятила, никак, Малуша? Для чего ей страшного черта рогатого в избе своей привечать? Ведь не ведали люди того, что рогатый чародей этот некогда был милым сердцу человеком для бедной травницы. Не ведали, какую страшную тайну хранила Малуша все эти долгие годы об их с Ведагором сыне… не ведали, что сыном ведуна и был тот самый Еремей, нежно любимый мальчик Малуши…
Не говоря больше ни слова, травница повернулась и пошла к своему дому. Помедлив, чародей последовал за ней. Народ потрясенно глядел им вслед. Все застыли, опасаясь нарушить тишину громким словом или восклицанием, и молчание это висело в воздухе до тех пор, покуда женщина не дошла до крыльца своей избы и не открыла дверь перед нежданным гостем. Когда за обоими закрылась дверь, люди начали потихоньку приходить в себя и вскоре сотворилось нечто невообразимое. Все старались перекричать друг друга. Кто-то требовал объяснений у мужиков, вернувшихся из леса, кто-то спорил друг с другом из-за всего увиденного и услышанного.
А в избе у травницы было тихо, сумрачно и сильно пахло сушеными травами. Пройдя прямо с порога к печке, она быстро растопила ее, затем зажгла лучину. Быстро собрала на стол кое-какой снеди, прибрала в сторону свои снадобья. Затем молчаливым жестом пригласила чародея присесть за стол. Тот медленно подошел, тяжело опустился на лавку, снял черепообразную маску с рогами, обнажив свое худое старческое лицо. Отложив маску в сторону, он пристально посмотрел на женщину своими темными, полными воспоминаний глазами, и произнес устало:
- Ну, здравствуй, Малуша...
Назад или Читать далее (Глава 36. Заноза-любовь)
#легендаоволколаке #оборотень #волколак #мистика #мистическаяповесть
