Глава 100
Катерина
– Пациента Максимова привезли в палату? – спрашиваю у Парфёнова.
– Да, обратно, как только убрали трубку.
– Чаще его осматривай И попроси у отделения реабилитации помощи, – даю ещё одно задание и вздрагиваю от неожиданности: медсестра Маша вскакивает из-за стойки и вопит радостно:
– Доктор Милосердов! Купил нам чего-нибудь?
– Ну, конечно, – широко улыбается Антон. Судя по пакетам, ходил за едой. Один пакет протянул Маше, та радостно потащила его под стол.
– Мог бы и нам перекусить купить, – вредничает Парфёнов.
– Перекусить? Конечно. Держите! – младший ординатор выкладывает перед старшим на стол контейнеры с едой.
– Спасибо. Ты просто нечто. Ты просто создан быть хорошим медицинским секретарём, – улыбается Костя. – Угощайтесь, – предлагает мне.
– Вижу, тебе уже лучше, – подходит Полина.
– Доктор, вы вернулись! – оба ординатора и медсестра встречают её, как первого космонавта.
– Меня, что ли, в тюрьме заперли? - полушутя-полусерьёзно спрашивает она Парфёнова.
– Простите, – смущается он.
– Пациент с кровоизлиянием в порядке?
– Да, в порядке, – отвечает Костя.
– Рада слышать, – говорит и переводит взгляд на Антона, голова которого закрыта трикотажной шапочкой. – У тебя так волосы отросли?
Пациент стягивает головной убор, хихикая. Все, глядя на него, весело смеются.
– Ну, как-то так, – показывает Антон.
– Похож на ёжика, – показывает Парфёнов. – Дай потрогать.
– Не надо, – игриво отнекивается Милосердов.
– Класс.
Возвращаемся с Озеровой в наш кабинет.
– Всё нормально? – спрашиваю её.
– Да.
Некоторое время сидим в полной тишине, каждая занята своим делом. На мой телефон звонят. Этот отец.
– Да, папа.
– Мы с дедушкой собираемся обедать. Ты должна присоединиться.
– Не могу. Мне нужно подготовиться к операции, – отвечаю резко и прекращаю разговор.
Полина собирается выйти, останавливаю её вопросом:
– Кстати, между тобой и моим отцом случайно ничего не произошло?
– Почему ты так спрашиваешь?
– Просто думаю, что это странно. Знаю, ты ему нравишься. Но его отношение к тебе изменилось, и он слишком к тебе строг.
– Спроси своего отца.
– Спрашивала, но кажется, он избегает этой темы. Почему? – задаю Полине новый вопрос.
– Если я обидела тебя, думаешь, это ранит твоего отца?
– Хочешь его обидеть?
Озерова молчит некоторое время.
– Прости, но это не твоё дело, – и снова поворачивается к двери.
– Ты заденешь моих родителей, если обидишь меня. Пожалуйста, расскажи, что произошло между тобой и отцом, – продолжаю упрямиться. Может, выйдет?
– Когда смотрю на тебя, вспоминаю, как мы тусовались после промежуточных экзаменов. И я понятия не имела, что стану врачом.
Потом она всё-таки уходит, так и не договорив. Я же погружаюсь в приятные юношеские воспоминания. Да, тогда нам втроём – мне, Оле и Полине – было так здорово! И куда всё это исчезло?
Через пару часов, когда идём по коридору, спрашиваю Расторгуева:
– Олег, скажи, это правда, что люди ненавидят моего отца?
– Ну, не всем он нравится, – уклоняется от прямого ответа ординатор. – Но есть те, кто его ценят.
– Не хочу об этом слышать. Я собираюсь прекратить всё прямо сейчас.
***
Полина
Стук в дверь, и сразу за ним появляется Жильцов.
– Коллега, обедать не идёте? - спрашивает меня.
– Иду.
– Пойдёмте вместе.
– Ну-y-y-y… – пытаюсь придумать предлог, чтобы отказаться от его общества. Не хочу, чтобы у Алёши появлялся повод для ревности.
– Подумайте только, что я для вас сделал. Я стал членом совета директоров. Разве друзья не могут вместе пообедать? Мы же... Теперь друзья? – спрашивает он.
Ну, после такого грех не согласиться.
– Пойдём.
– Как ваша месть?
– Никак. Всё, что я могу сейчас сделать, – это приходить на работу каждый день.
– Отлично. Пошли обедать.
Выходим из кабинета, шагаем в столовую, но тут раздаются дуэтом два мужских голоса:
– Дмитрий!
Я смотрю в ту сторону. Вижу Новосельцевых, отца и сына, лицо моё сразу становится серьёзным.
– Куда идёте? – интересуется Кирилл Максимович.
– Обедать. А вы?
– Мы тоже.
– Откуда вы знаете друг друга?
– Работаем вместе. Ну, мы пойдём.
***
Виктор Кириллович
– Отстранённый врач, похоже, вернулась. Какая энергичная, – говорит отец, когда Озерова и Жильцов уходят.
– Дмитрий начинает меня раздражать, – признаётся Виктор Кириллович. – Нужно как-то от него избавиться. Если бы не его отец, я бы давно его выгнал.
– Похоже, ты очень взвинчен. Чего ты ко всем цепляешься? В чём дело?
– Кто тут взвинченный? – ворчит сын.
– Ведёшь себя так, как будто тебя кто-то преследует, – недовольно произносит Кирилл Максимович.
– Когда это?
– Так что не надо волноваться, – он покровительственно похлопал сына. – Сейчас ты король мира. Пойдём.
После обеда главврач вызвал к себе Полину.
– Входи. Садись.
Когда Озерова занимает место на диванчике, он вызвал секретаря и попросил принести им чай.
– Ты и правда вернулась. Не ожидал от тебя, – сказал Виктор Кириллович с лёгкой усмешкой, отпив из чашки.
– Я всегда держу своё слово.
– Как можно сделать всё, что пообещал? Слова – это только слова.
– У нас с вами разные ценности.
– Готова работать на человека с другими ценностями? – ухмыляется Новосельцев.
– Когда-то я была в тюрьме. Возможно, вы знаете, в какой раз проводили проверку моего прошлого. Моя бабушка пришла меня проведать и принесла еду. Я сказала, что не могу есть, потому что не заслуживаю этого. Но она ответила, что я говорю глупости, что все, кто дышит, имеют право есть. Я много работаю, чтобы заработать на жизнь. Мне не нужно разрешение, чтобы зарабатывать на жизнь. Всё, что важно, – это ценности, которых я придерживаюсь в работе. Мне всё равно, какие ценности у вас.
Главврач почти полминуты молча и удивлённо смотрел на коллегу.
– Ты нечто, – сказал в итоге. – Неудивительно, что ты зашла так далеко. Думаешь, ты лучше, чем другие? Что я позволяю тебе всё это из-за того, что ты такая? – он начал злиться.
Полина отреагировала незамедлительно:
– Прошу, будьте вежливы. Иначе мы не сможем разговаривать.
На Новосельцева отповедь подействовала.
– Знаешь, почему Макаров решил перейти в исследовательский центр? Из-за тебя. И твоего прошлого, и твоего настоящего. Ты для него сплошной камень преткновения. Знаешь, кто взял ответственность? За все твои грубости. Алексей Макаров! Уходи. Хватит приносить неприятность другим.
– Вы этого хотите? Хотите, чтобы я ушла?
Виктор Кириллович снова усмехнулся, подтверждая.
– Вот поэтому я и не уйду. Я уже сказала, что всегда держу слово! – с вызовом ответила Полина и вышла, даже дверью хлопнула.
***
Алексей Петрович
Я копаюсь в вещах, принесённых сюда из бывшего кабинета отца. Раскрываю коробки, перебираю вещи. Ищу хоть что-нибудь, способное рассказать мне о финансовых махинациях Новосельцевых. Книги, фотографии в рамках, шкатулки с канцелярскими мелочами, старое портмоне. Заканчиваю с одной коробкой и произношу расстроено:
– Не здесь. Не стоило надеяться найти это так легко.
После работы он продолжил поиски уже дома. Как всякий пожилой человек, отец не спешил выбрасывать старые вещи. Все складывал «на потом». Я даже нашёл его старые туфли. Ну вот зачем ему, имеющему возможность хоть каждый день себе покупать обувь ручной работы, держать это старьё? Не понимаю.
Потом раскрываю сумку с рыболовными принадлежностями. Боже, чего там только нет! Лески, грузила, крючки, блёсны, мормышки всякие… Но результат тот же: по нулям. В изнеможении ложусь на пол. Мне кажется, что всё, ничего не получится. Или прекращать поиски, или по кругу перебирать каждую вещь. Как же не хочется!
От нечего делать беру фрагмент разобранного удилища. Кажется, с ним отец рыбачил, когда мы ездили последний раз на залив. Да, верно. Тогда ещё с нами Полина была. Кручу в руках трубку, и вдруг… изнутри неё выскальзывает какая-то вещица, прикреплённая изнутри леской. Резко сажусь, распутываю. Кручу в пальцах… не может быть!
– Отец! – произношу ошеломлённо.
Разбираю предмет. Внутри – ну точно же – флэшка! Несусь в гостиную, вставляю гаджет в ноутбук. Сердце колотится в нетерпении. Первая же папка с очень интересным названием – «Информация по секретному фонду». Кликаю. Там экселевский файл.
«Доход от сдачи в аренду внутренних помещений медицинского центра имени Лёвушкиной». Листаю, и там цифры такие… мама дорогая! Внизу общая сумма сборов за прошлый год, переведённая на некую фирму (очевидно, она принадлежит Кириллу Максимовичу) – почти полмиллиарда рублей!!!
Тут же раздаётся звонок в дверь. Иду открывать.
– Кто там?
– Это я, Полина.
– Заходи. Ты читаешь мои мысли, я тоже хотел тебя увидеть.
Поворачиваюсь. Стоит, лицо грустное, напряжённое.
– Так нечестно, – говорит.
– Что?
– Это совсем нечестно, – тоскливо говорит она.
– Что? Что? Что не так?
– Почему я никак не могу тебе помочь? Почему я всегда доставляю тебе неприятности? Что такого сказал главврач, что ты перевёлся? Почему ты мне не сказал?
– Откуда столько вопросов? Я должен ответить на все? – смеюсь.
– Я смущена. И мне стыдно. Я хочу смотреть тебе в глаза.
– Ты научила меня делать это в подобной ситуации. Поднимаешь руки и обнимаешь меня за талию, – показываю ей, как правильно.
Смотрю на неё счастливыми глазами. Провожу пальцами по ароматным волосам. Потом наклоняюсь и целую.
***
Катерина
Набираю номер Ольги. Мне всё-таки надо в своей жизни разобраться. Она зашла в полный тупик.
– Не ожидала вашего звонка. Что такое? – интересуется Копылова.
– У меня вопрос.
– Какой? – судя по голосу, у Оли распрекрасное настроение. Впрочем, она всегда была в нашей компании главной веселушкой.
– Ты когда-нибудь считала меня подругой? Надеюсь, ты скажешь правду, – спрашиваю её.
– Странная ты, – смеётся Копылова. – Конечно да! И до сих пор считаю.
Полчаса спустя я уже в кафе «Пиратская станция». Здесь никого, кроме нас с Олей. Мы сидим за столиком, пьём вино. После нескольких глотков она заявляет:
– Иди домой. Я не могу тебе рассказать. Тебе же лучше не лезть в это дело.
– Это мне решать. Просто расскажи.
– Я ничего не знаю…
– Хочешь, чтобы меня принимали за глупую? Не знаю, что ты думала на мой счёт. Но я считала тебя лучшей подругой, пока не появилась Полина. Помню, как ты понимала меня без слов.
Копылова горько вздыхает. Потом решается и говорит:
– Полина устроилась в вашу больницу из-за твоего отца.
– И зачем?
– Ты встречалась с её бабушкой?
– Встречалась. Только я плохо её помню.
– Она умерла во время операции по удалению опухоли. Её оперировал твой отец, и произошла медицинская ошибка.
– Что?! Хочешь сказать, она умерла, потому что мой отец ошибся во время операции? – спрашиваю ошеломлённо. – Так и Полина думает?
– Недавно она сказала, что нашла доказательства.
– Чушь!
– Думаешь, она бы держала всё в секрете целых 13 лет, если бы это была неправда? – Оля смотрит на меня пристально. – Полина совсем не глупая. Ты сама это знаешь. Она мечтала держать ресторанчик «Ужин у бабушки». Хотела прожить с бабушкой долгую и счастливую жизнь.
– Она ошибается. Отец бы так не поступил! – выпаливаю Оле в лицо и направляюсь к выходу.
– Катя!
Остановить меня она не сможет.
***
Полина
– Теперь расскажи мне, что ответил главврач на мои слова? Что он тебе сказал? Ты с ума сходишь по операциям! – продолжаю наш диалог с Алёшей после того, как мы вышли из его спальни и уселись на кухне пить кофе.
– Мне не нравится, как это звучит. Есть другое выражение?
– Это самое ёмкое. Почему ты бросил дело, которое любил больше жизни? Не хочу жалеть. Расскажи мне правду.
– Я делаю шаг назад, чтобы потом сделать два вперёд. Чтобы усыпить бдительность главврача.
– Как именно ты сделаешь два шага вперёд?
– Я ищу его слабость. Наброшусь на него, как только найду. Поэтому не волнуйся.
– Всё, что я могу сделать, – вернуться к работе.
– Слава богу, что я хоть это могу сделать. Мысли позитивно, – улыбается Алёша.
– Знаешь что? В важных ситуациях, вроде этой, ты постоянно поучаешь.
– Я бывший учитель с медицинским образованием, а теперь учёный. Не могу избавиться от своей сущности, – признаётся Макаров.
– Тебе придётся мне рассказать, когда найдёшь его слабость, – заявляю Алёше.
Он снова улыбается загадочно.
