В Интернете на форумах то и дело появляется фразеологизм "проливать крокодиловы слёзы" в неожиданном значении: просто заливаться слезами. Герои постов расстраиваются и проливают "крокодиловы слёзы", пока кто-нибудь их не утешит. Причём значение фразеологизм приобретает ироническое, снисходительное к тому, кто "распустил нюни" и потерял выдержку: "истерить". Герою, который не выдержал гнёта обстоятельств и разрыдался, могут сказать: бросай устраивать спектакль; завязывай с представлением; перекрывай свой ирригационный канал. А могут сказать и так: заканчивай лить крокодиловы слёзы. Народные массы не знают, в чём суть «крокодиловых слёз»? Ведь не одно столетие фразеологизм значил одно: неискреннее, лживое сожаление; лицемерное сочувствие, сострадание.
#фразеология #русскийязык #грамотность #русскаякультура #культураречи #LiterMort #БугаёваНН #говоримпорусски
Не зная и не догадываясь, что смысловое ядро крокодиловых слёз в лицемерии и фальши, массы строят догадки, что бы это могло значить. Им не у кого спросить, так как с грамотными они не общаются и до использования книг и словарей цивилизационно ещё не доросли. Так и мучатся в "кепчуках" и крокодиловых неясностях. Некоторые из их версий попадаются нам на глаза и смешат нас. Но это было бы смешно, когда бы не было так грустно.
Впрочем, я зла. Причины народной подмены смысла фразеологизма в невежестве, конечно, а невежество не повод для подтрунивания. В его основе лежат те же причины, из-за которых рождался "гладиволус" и "еоргафия". Низкая грамотность, оторванность от письменных источников информации. Странно, даже парадоксально, не правда ли, в "век информации"?
Историк-медиевист Арон Гуревич писал, что в Средневековье устная традиция «простецов», «idiotае», образовывала отдельный полюс культуры, противопоставленный книжной традиции «учёных». Профессор Гуревич подчёркивал, что грамотность особым образом структурирует интеллект, а то, что широкие слои населения оставались illitterati, налагало неизгладимый отпечаток на всю культуру. В средневековой культуре доминировали тексты произносимые, а не читаемые, воспринимаемые на слух, а не зрительно. Средневековые авторы зачастую обращались к слушателям, а не к читателям. Как и блогеры сегодня, обращающиеся к многомиллионной аудитории!
Не парадоксально ли, что интернетное общение возвращает пользователей Сети к культуре слушателей, а не читателей? Но современный "простец", выбирающий раз за разом аудиоформат сообщений и видеоролики, а текст длиннее трёх фраз пугливо называющий "простынёй" и бегущий от этого текста, как чёрт от ладана, вряд ли осознаёт, что тем самым приближает себя к полюсу «idiotае».
Почему же бойкий и талантливый русский простец, наш раскрепощённый мужичок и бабёнка не могут быть грамотны сегодня, спрашивается? Дай ответ, не даёт ответа. Они не читали «Слёзы крокодила» Ал. Чехова, не читали «О мальчиках и девочках» Маршака:
Из чего только сделаны парни?
Из чего только сделаны парни?
Из насмешек, угроз,
Крокодиловых слез...
Более того, они не понимают сути (вымышленного) зоологического феномена «крокодиловых слез»: жидкость, якобы омывающая глаза крокодила, лишь внешне напоминает человеческие слёзы, но эмоционально не имеет ничего общего, так как земноводное бездушно. Откуда растут ноги у фразеологизма? Почему народной массе невдомёк, что крокодил — символ беспощадности и бездушности, невдомёк уже нам. Ведь русский мужичок на многое способен. (В крокодилах разбираться не обязан! — Справедливо парирует мужичок.) С какой верой в большое будущее нашего мужичка писал Гоголь в финале «Мёртвых душ»: «Ярославский расторопный мужик не в немецких ботфортах, а одна борода да рукавицы, и сидит черт знает на чем. А привстал, да замахнулся, да затянул песню — кони вихрем!.. <…> и косясь постораниваются и дают <…> дорогу другие народы и государства».
Большой фразеологический словарь публикует занятный культурологический комментарий по крокодиловым слезам:
"Притворные слезы, потому что крокодил, терзая добычу, будто бы плачет, как дитя.
Выражение возникло из древнего (но не соответствующего реальности) поверья о том, что крокодил, прежде чем окончательно проглотить свою жертву, плачет". (Мелерович А.М, Мокиенко В.М. Фразеологизмы в русской речи. М., 2001. С. 659.) Образ фразеологизма соотносится с зооморфным кодом культуры, т. е. с совокупностью имён животных, выступающих как носители приписываемых им качеств, что придаёт этим именам роль знаков "языка" культуры. В древнейших представлениях, характерных для различных религий и мифологических систем, крокодил уподобляется хтоническим (рождённым землёй, связанным с преисподней) существам, напр., дракону, библейскому Левиафану. В современном восприятии крокодил связан со стереотипным представлением о хищности, прожорливости, кровожадности и беспощадности.
Контраст между жестокими поступками или чувствами и внешними проявлениями скорби и сочувствия, лежащий в основе образа фразеологизма, позволяет ему в целом выступать в качестве эталона, т. е. меры, циничного лицемерия.
Об универсальности этого образа в мировидении европейцев свидетельствуют сходные образные выражения в других европейских языках; напр., в англ. - crocodile tears, в исп. - lagrimas de cocodrilo."
Утеряна ли универсальность сегодня? Что изменилось в духовной культуре русских, так что сегодня они больше не считывают в плачущем крокодиле циничное лицемерие? Это «гуманизация зла»? Возможно, причина в образе мультипликационного Шнаппи-крокодильчика, милого и беззлобного? [нем. Schnappi, das kleine Krokodil] Или ещё глубже — в современной философии оправдания зла и злодеев, которая проносится через кинематограф и СМИ?..